у Гера и Сайруса, а от цепи на ее лодыжке только у Милены. Старуха же никогда не подходила к клетке Луны. Если только… Колдун. Луна понимала, что с нее снимут оковы только если колдун решит ее выкупить. Что ж, она сделает так, чтобы он принял правильное решение.

*

— А сейчас вы увидите создание, редкое и столь удивительное по своей природе, что не поверите своим глазам. Мы нашли ее в лесу, дикую и опасную и заковали в цепи. Она искалечила троих моих людей, но мы схватили ее для вашей потехи.

Свет в полукруглом шатре погас. А Сайрус сорвал отрез толстой ткани с клетки Луны. Он с силой ударил по прутьям, Луна вздрогнула, ее кожа засветилась. Не от страха, от ярости, за год она избавилась от страха перед Сайрусом. Каждое представление было одинаковым, желтый шатер наполнялся запахами пота и пирожков, которые пекла жена Гера. В начале выходили лицедеи, они ходили на руках, жонглировали разноцветными шарами и поскальзывались на прогнивших овощах, вызывая хохот толпы. Потом выступали клячи, которые умели гордо носиться по кругу с наездниками, немыслимым образом стоящими на их спинах, затем выходил дрессированный медведь, подвывающий Геру, пока тот играл на гитаре, а потом демонстрировались магические создания, последним из которых показывали Луну.

Мужчины смотрели и присвистывали, женщины завистливо оглядывали совершенное тело Луны. Люди желали Эльфов, они охотились за ними не только ради того, чтобы продать Савойя. Они запечатлевали их красоту в картинах, скульптурах, умилялись им и уничтожали в стремлении обладать, как уничтожали цветы, срывая их ради удовольствия и ставя в воду. Будь Луна чистокровной эльфийской, она бы давно была мертва, как правильно говорил Гер - эльфы быстро умирали в неволе, но Луна не была чистокровной. Она ходила по настилу вперед как загнанный зверь, глядела на городских жителей, на их смешные одежды, на нарисованные красным губы женщин. На человеческих детей. Пожалуй дети нравились Луне, она не понимала как из этих очаровательных карапузов вырастают столь ужасные взрослые.

— Отпустите ее - закричала маленькая девочка, - Она живая, она не животное!

По ее щекам текли слезы, девочку мелко трясло. Попадались и такие люди. Им обычно было тяжело взрослеть. Сайрус мерил манеж широкими шагами, будто был хозяином пристегнутой металлической цепью девушки.

— Она куда хуже любого животного. Она не может говорить, она не понимает, где находится. Если ее выпустить, она скорее всего набросится на тебя.

— Эльфы ни на кого не нападают, - девочка была упряма, ее мать начала нервно дергать ее за рукав.

Сайрус принялся рассказывать, как опасна Луна, он размахивал руками, у него изо-рта летели крохотные капельки слюны. Девушка же продолжала рассматривать толпу в поиске колдуна. Наконец, она заметила мужскую фигуру в капюшоне. Лица колдуна не было видно, но то, что это он, Луна не сомневалась. Она чувствовала исходившую от него магию. Живую магию, пробуждающую в ней давно похороненные эмоции. Для Луны вкус его магии, пусть чуждый и незнакомый, был сродни вкусу любимого блюда для голодающего. Она прикрыла глаза и едва не застонала, почувствовал рядом другое магическое создание. Свечение стало ярче.

Представление закончилось, женщины и дети неспешно пошли прочь, многие мужчины остались. Они как один направлялись к Сайрусу, побросав своих жен, и как бы невзначай интересовались, могут ли они остаться с Луной наедине и сколько это будет им стоить. Хозяин цирка всегда отвечал отказом. Он считал Луну своей собственностью, и если по его мнению, если кому и полагалось лишить эльфийку свечения — то ему. Только заступничество Милены все еще держало Сайруса на расстоянии, женщина боялась, что останься Сайрус с Луной наедине — он окончательно свихнетя. Сайрус запер Луну в клетке и только потом снял цепи с ее рук. К мужчине подошла Милена, за ней двигалась темная фигура колдуна. Грубыми словами и жестами старуха разогнала всех.

— Здесь покупатель на Луну, - возвестила она злорадно, одергивая сына за нарядный по случаю представления рукав.

Новость стала для Сайруса полной неожиданностью:

— Она не продается, - жестко произнес он. И испуганно воззрился на клетку.

— Ваша мать сказала, что продается, - раздался за капюшоном мужской голос.

— Продается, продается, - Милена повела гостя ближе к клетке. Луна поднялась с пола, выпрямилась в полный рост. Ее длинные волосы закрывали нагое тело. Сарафан, который ее заставляли надеть до начала представления, она уже успела снять. Сайрус встал перед клеткой, закрывая собой Луну. Человек в капюшоне предпочитал не замечать его, разговаривая с Миленой.

— Говорите, она у вас живет уже год?

— Да, она определенно полукровка. Но должна вас предупредить, она лишена магии и не говорит и мало чего понимает.

Из-за капюшона послышалась усмешка.

— Вы позволите мне посмотреть на нее поближе? Поймите, мне уже несколько раз пытались продать обычных девчонок с обрезанными ушами под видом эльфиек-полукровок. Их даже мажут фосфором, чтобы создать иллюзию свечения.

Глаза Милены были почти скрыты тяжелыми морщинистыми веками, она воззрилась на сына, подавляя его материнской волей, пока тот не вздохнул и не отворил клетку. Луна не пошевелилась, она наблюдала, как колдун входит в клетку, немного пригибаясь, как подходит к ней.

— Я бы не советовала вам этого делать, господин, - подобострастно пролепетала Милена: - Она может вам навредить. И вы сами знаете, какую реакцию у некоторых вызывает прикосновение к эльфам.

Она имела ввиду опасную зависимость. Многие люди, однажды коснувшиеся кого-то из вечного народа не могли потом прийти в себя, готовые пойти на что угодно, что бы снова ощутить прикосновение бессмертного. Сайрус был одним из них, только в нем эта страсть превратилась в болезненную зависимость.

Мужчина встретил ее слова смешком. Он медленно снял перчатки:

— Подайтесь вперед, Леди, я бы хотел осмотреть ваши уши.

— Она тупая, как коза, - рассмеялся Сайрус. Луна же наклонилась вперед и позволила теплым, смуглым рукам колдуна коснуться своих ушей. Удивлению хозяев цирка не было предела, но они решили, что эта покорность следствие магического трюка. Мужчина долго осматривал уши, ладони, глаза Луны. Нежно прикоснулся к лицу и извинившись за фамильярность осмотрел ее зубы. Удовлетворенно хмыкнул:

— Я ее покупаю, - возвестил человек в капюшоне: - Забрать бы хотел прямо сейчас. Цена, как мы и договаривались 150