Что еще? Несомненно, ягодицы. Ева прогнулась в спине, выпячивая попку, провела по ней ладонями и едва слышно застонала от острого желания.

И, наверное, стоит принять позу покорности, для пущей убедительности.

«Я ненормальная, - думала Ева, закутываясь в халат и усаживаясь перед ноутбуком. – Наверняка, эта анкета липовая, и в итоге меня продадут в рабство в гарем какого-нибудь извращенца».

Она загрузила фотографии, еще раз пробежала глазами по тексту анкеты, допила вино и щелкнула по кнопке «отправить».

Ответ пришел неожиданно быстро. Утром, когда протрезвевшая Ева пыталась найти способ удалить анкету с сайта, ей на почту пришло письмо.

«Доброе утро, леди, - прочла она. – Клуб LL приглашает вас на собеседование. Сегодня, в 14.00, вы выйдете на станции Боро и пойдете по Грейт-Довер-стрит в сторону парка. К вам подойдут. Если вы заинтересованы в успехе, выполняйте наши инструкции».

Бред! Хуже того – обман, развод. Сколько дурочек ведутся на такое? Ева в сердцах удалила письмо и захлопнула крышку ноутбука. Конечно, она никуда не пойдет!

Однако письмо с инструкциями не шло из головы. После завтрака Ева восстановила его из папки для удаленных писем. Место людное, тем более, в субботу днем. Может, прогуляться? Интереса ради. Любопытство уже мучило ее, объединившись с желанием.

«Хочу! Хочу! Хочу!» - выл зверь.

«Мы только посмотрим, одним глазком…» - нашептывал на ухо соблазнительный голос.

Разум или желание? Желание или разум? Если не знаешь, как поступить, брось монетку. «Пойду, если выпадет «орел», - решила Ева. – Если «решка» - останусь дома».

Орел выпал дважды в трех попытках, и Ева открыла шкаф, чтобы выбрать подходящий наряд.

- Ева?

Кто-то окликнул ее, и Ева обернулась. «Эва» - так обычно получалось у англичан, и она уже привыкла к твердой гласной в начале собственного имени. Но сейчас женщина, стоящая позади, произнесла «е» так знакомо, по-русски, что Ева стала припоминать, не встречались ли они в Москве. Кто-то из ее пациенток?

- Добрый день, Ева. Мое имя Лиза, - произнесла женщина на чистом русском языке. – Я посредник.

- Посредник? – удивилась она и, спохватившись, поздоровалась.

- Клуб LL, - пояснила женщина. – Вы оставляли заявку?

- Э-э… Да, - подтвердила Ева, нервно облизывая губы.

И с чего она решила, что ее похитят с Грейт-Довер-стрит посреди белого дня? Впрочем, и появление соотечественницы – достаточно неожиданный сюрприз.

- Прогуляемся? – предложила Лиза. – Здесь неподалеку есть хорошая кондитерская, там можно выпить чаю.

Глупо отказываться от приглашения, когда пришла на встречу. В кондитерской Еве точно ничего не грозит, так отчего бы не поговорить? Все не так страшно, как она себе представляла.

Лиза, брюнетка с короткой стрижкой, была одета в обычное кашемировое пальто. Каблуки сапог звонко застучали по тротуару, когда она пошла вперед, задавая темп.

- Ты смелая, Ева, - заметила Лиза, переходя на «ты». – Или отчаянная?

- Скорее, второе, - ответила она. – И мне страшно, до дрожиков. Но… - она замолчала, не решаясь на откровенность.

- Но голод сильнее страха? – продолжила за нее Лиза.

- Вроде того, - согласилась Ева.

- Я здесь для того, чтобы ты перестала бояться.

Ева с трудом сдерживала любопытство, но рассудила, что сначала неплохо было бы выслушать Лизу, и только потом задавать вопросы.

- Итак. – Лиза очаровательно улыбнулась, когда они расположились за столиком в кондитерской. – Как я уже сказала, я посредник. У меня простая миссия – успокоить соискателя и дать дальнейшие инструкции.

- А что, все соискатели нервные? – усмехнулась Ева. – Такие же, как я?

- М-м… Не всегда. У тебя особенный случай, ты иностранка. И все же перед собеседованием с соискателем всегда беседует посредник.

- Отчего все так сложно?

- У тебя нет рекомендаций. Кто-нибудь из местных может за тебя поручиться?

Ева отрицательно покачала головой. В Москве с этим проблем не было бы, но в Лондоне она иностранка без знакомств и связей.

- Видишь ли, - продолжила Лиза, - анкету клуба заполняют часто, но в большинстве случаев соискатели пытаются обмануть. Дают неверные сведения о себе или присылают не свои фотографии. Определенный процент – это романтические барышни, начитавшиеся популярной художественной литературы. Немало и тех, кто охотится за богатством. Согласись, удобно быть подчиненной миллионера.

- Нет-нет, мне ничего такого не надо…

- Я знаю. Именно поэтому я здесь.

Немного успокоившись, Ева заметила, что Лиза говорит с легким акцентом.

- Вы из России? – не выдержала она.

- О, можно на «ты». Так правильно, да? – засмеялась Лиза. – Я русская. Родители эмигрировали, когда я была ребенком. Я свободно говорю по-русски, поэтому меня и выбрали для встречи с тобой.

- Я владею английским, - напомнила Ева.

Анкету она заполняла на английском языке.

- Да, но когда по-русски, комфортнее. Разве нет? Доверительнее.

Если миссия Лизы – успокоить ее многострадальные нервы, то она права. Ева уже не думала, что ее хотят обмануть.

- Прости. – Ева поставила чашку и откинулась на спинку стула. – Я все время тебя перебиваю, а должна выслушать.

- Это нормально. – Лиза добавила в свой чай сливки. – И это хорошо. Я вижу, что у тебя серьезные намерения.

- Серьезней некуда, - усмехнулась Ева. – Еще немного воздержания, и я сойду с ума.

- Ты не можешь найти партнера. Почему?

Ева подробно написала об этом в анкете, но, видимо, Лиза хотела услышать обо всем от нее. А ведь Ева скрывала истинную причину.

- Меня пугает неизвестность, - твердо произнесла она. – В Москве я тоже избегала случайных связей. У меня членство в одном из элитных клубов. Здесь я хотела бы того же – уверенности и гарантий безопасности и конфиденциальности.

- М-м… И почему клуб LL?

Еще один провокационный вопрос.

- Шутишь? – улыбнулась Ева. – Я слышала, это лучший клуб. У меня слюнки текут, так хочется туда попасть. Если он существует, конечно.

- Он существует. – Лиза внимательно на нее посмотрела. – Расскажи, чего именно ты опасаешься.

- Это просто. За вывеской элитного клуба может скрываться криминальный бизнес. Настоящие документы и настоящие фотографии – база для шантажа. Красивые наивные девочки, поверившие в сказку о лучшем клубе, могут отправляться прямиком в сексуальное рабство.