Тайк считал, что, несмотря на неугасимое влечение к Сэйдж, сможет ее забыть, едва они расстанутся, но это оказалось куда труднее, чем он думал. Прошлая ночь окончательно убедила его в том, что он ошибался, потому что Тайк понял: пока он жив, он будет желать Сэйдж Баллантайн…

Кулак Тайка мелькнул с быстротой наносящей укус змеи, и осколки зеркала посыпались из рамы на пол. Тайк посмотрел на свое отражение в узких осколках, оставшихся в раме, и удовлетворенно кивнул. Теперь это отражение больше похоже на того, каков он есть.

Спустя два месяца

– Собираешься снова дать мне пощечину?

– Посмотрим.

Тайк скользнул на табурет около барной стойки рядом с Сэйдж, заказал себе виски у бармена и посмотрел на свою бывшую любовницу. Сегодня ее длинные вьющиеся волосы были стянуты в хвост, отчего ее глаза казались еще больше. Голубая радужка была окружена темно-синим кольцом. Эти глаза могли, в зависимости от настроения, казаться то темно-синими, то цвета неба, а то необычного оттенка марокканских изразцов.

Каждый раз взгляд Сэйдж словно сбивал Тайка с ног. Господь поступил нечестно, соединив ее потрясающие глаза с лицом почти идеальным – в форме сердечка, с высокими скулами, чувственным ртом и упрямым подбородком. В довершение ко всему Бог поместил эту голову на невероятно женственное, стройное и сексуальное тело.

Тайку нравилась Сэйдж, и он обожал заниматься с ней любовью. Ему хотелось целовать ее губы, ласкать языком и руками ее теплую ароматную кожу сливочного цвета. Проклятье, он так давно этого не делал! И после целых трех лет ада одной ночи с Сэйдж ему было недостаточно – словно жалкой капли воды для умирающего от жажды человека. Тайку хотелось, чтобы ноги Сэйдж снова обхватили его бедра, хотелось слышать ее стоны около своего уха и чувствовать свой язык в ее горячем, сладком рту.

Сэйдж и не подозревала, что от этих мыслей брюки сразу показались Тайку тесными. Она лишь отхлебнула свой коктейль, восхитительно сморщила носик и сказала:

– Полагаю, мне следует извиниться за то, что ударила тебя по щеке. Но этот случай попал во все газеты и послужил прекрасной рекламой для твоей выставки. Цены на твои работы, и так чрезмерно раздутые, взлетели до небес.

«Чрезмерно раздутые?» Тайк поморщился и пожал плечами. Вообще-то, пару раз ему приходила в голову мысль о том, что ему платят до смешного большие деньги за его работы. Он ведь не Пикассо или Рембрандт, а просто парень, который соединяет вместе сталь и дерево или размазывает краску по холсту так, как нравится публике. Критики, его агент и владельцы галереи были бы шокированы, узнай они, как мало усилий приложил Тайк, чтобы создать те произведения, которыми они так восхищаются. Никто и не подозревает, что большую часть своего времени он тратит на то, чтобы рисовать очень детально выписанные портреты, точные до последнего мазка кисти, интимные, честные, отбирающие у него время и силы. В этих портретах Тайк обретал и терял самого себя. На многих из них была изображена Сэйдж, и Тайк не задумывался над тем, что это значит.

Он обвел взглядом зал, вспомнив, как удивился, получив эсэмэску от Сэйдж, приглашающую его посетить коктейльную вечеринку у Баллантайнов и выставку их новой ювелирной коллекции. Тайк сразу решил, что обязательно придет. Во-первых, если тебе предлагают посмотреть фантастически редкие и ужасно дорогие драгоценности, нужно воспользоваться этой возможностью. А кроме того, Тайку хотелось взглянуть на новый ювелирный дизайн, разработанный Сэйдж. Как он и ожидал, коллекция получилась просто сказочной: немного причудливой, но современной и женственной – такой же, как сама дизайнер.

А заодно Тайк надеялся на то, что просьба Сэйдж о встрече снова приведет их к сумасшедшему сексу, грозящему сломать кровать. Выяснить, так ли это, можно было только одним способом, поэтому он спросил в лоб:

– Ты позвонила, чтобы предложить мне снова переспать с тобой?

Сэйдж удивленно моргнула:

– Что?

– Ты попросила о встрече, чтобы мы снова смогли переспать?

– Ах ты, высокомерный придурок!

Ее глаза гневно сверкнули, щеки покрылись румянцем.

– С ума сошел?

Может, и сошел. Но тому виной ее невероятные глаза, роскошное тело и воспоминания о том, как хорошо было Тайку с этой женщиной.

– Так, значит, ты не собиралась предложить мне ночь горячего секса?

Тайк даже не попытался скрыть, что разочарован. Воспоминания о прикосновениях, поцелуях, ласках Сэйдж преследовали его почти каждую ночь. Он вспоминал вкус ее поцелуя и аромат ее нежной кожи, но, к сожалению, его разум каждый раз переходил опасную черту, пытаясь представить себе, каково это – просыпаться по утрам, видя перед собой лицо Сэйдж, или слышать ее пожелания спокойной ночи перед сном. Тайк позволял себе лишь немного понаслаждаться этими фантазиями, а после гнал их от себя прочь.

Сэйдж принадлежала к богатой, успешной семье и вместе со своими братьями хорошо понимала, что такое семья и что значит быть ее частью. Весь клан Баллантайнов работал как единый хорошо смазанный механизм, каждый винтик которого важен для всего процесса.

А в семье Тайка он один был двигателем, который то и дело норовил сломаться. Он из кожи вон лез, чтобы дать Локлин все, что ей нужно, но столько сил уходило на попытку выжить, что не было времени эмоционально сблизиться с сестрой.

Тот мужчина, которого Сэйдж выберет себе в спутники жизни, непременно будет интеллигентным пижоном и прекрасно вольется в семью Баллантайнов. Он будет хорошо знать, как себя вести и какой вклад внести в общее дело этого клана. Тайк, без сомнения, не такой человек и никогда им не станет. Глупо тратить еще хоть минуту на подобные мысли.

Прочтя сообщение от Сэйдж с приглашением встретиться, он пришел к единственному логическому выводу: она хочет еще раз с ним переспать.

Принимая душ перед тем, как отправиться на вечеринку, Тайк фантазировал о том, как снова возьмет Сэйдж. Он гадал, будет это быстро или медленно, кто будет сверху – он или она. Одно Тайк знал наверняка: когда Сэйдж будет кончать, он будет смотреть в ее глаза, желая разглядеть в них, так ли сильно она нуждается в нем, как он в ней.

Но в данный момент взгляд Сэйдж, вместо того чтобы казаться мечтательным и нежным, сверкал гневом. Ну да, все верно: пора вернуться к реальности…

– Нет, я позвонила тебе вовсе не потому, что хочу горячего секса, – ответила сухо Сэйдж, с нотками сарказма в голосе.

Тайк отхлебнул виски, гадая, почему она так нервничает. Вскинув брови, он ждал, когда Сэйдж снова заговорит.

– Но мне действительно нужно кое-что тебе сказать, – продолжила она.

Тайк оглядел зал и потер подбородок, нутром чувствуя: то, что он сейчас услышит, перевернет его мир с ног на голову, а ему этого очень не хотелось. Вот бы просто переспать с Сэйдж или, раз секса не предвидится, пойти домой и опять встать за мольберт. Руки так и чесались перенести свое разочарование на холст мазками краски цвета индиго, индийского красного, темно-лилового и пурпурного.