– Она полностью израсходовала бензин на автостраде?

– Полностью, именно на автостраде. Она нашла место, гдеможно было свернуть, и аккуратно припарковала машину.

– И что случилось потом?

– Затем она пешком дошла до бензоколонки.

– Она не останавливала попутку?

– Нет. Она отъехала от колонки всего полмили или около того,и она немного побаивалась садиться в машину к незнакомым людям.

– Но с вами она чувствовала себя спокойно?

– Да. Она даже объяснила почему. Когда она двинулась кбензоколонке, она шла по тропинке чуть в стороне от обочины, но когда она купилаканистру с бензином, пусть всего на один галлон, канистра быстро показалась ейтяжелой, и поэтому она очень скоро вернулась на трассу. Она сказала, чтопочувствовала усталость, а мое появление успокоило ее. Она сказала мне, что япоказался ей… э-э… славным малым – неплохой комплимент из уст молодой женщины,такой, как она. Поверьте мне, она классная дамочка по многим параметрам.

– И что же дальше? – спросил Мейсон.

– Ну, так вот, я никак не мог придумать, что, черт возьми,предпринять дальше. В моем автомобиле сидит девушка, у которой только чтоукрали ее машину. Сумочку тоже украли, причем вместе с водительскими правами,кредитной карточкой, карточкой социального страхования…

– Вы спросили, как ее зовут? – спросил Мейсон.

– О да, мы познакомились. Поймите меня правильно, мистерМейсон, я просто пытаюсь пересказать вам все так, как оно и произошло.

– Так как ее зовут?

– Лоис Вагнер.

– Она работает? Замужем? Не замужем?

– Ну, я так понял, что замужем она была, но развелась. Онавесьма сдержанно рассказывала о своей личной жизни. Исходя из ситуации, я нечувствовал, что на нее следует давить, чтобы получить ответ. Понимаете, мистерМейсон, совсем немного времени нужно, чтобы проехать несколько миль в поискахмашины, и… я полагаю, мы с ней разговаривали в общей сложности минутдесять-пятнадцать. Я посоветовал ей заявить в полицию и дать точное описаниемашины, но она отказалась, сказав, что не хочет никуда обращаться. После чего яспросил, есть ли у нее идеи, как поступить дальше. И она совершенно четкоответила, что ни малейших идей. Я спросил, есть ли у нее в городе друзья, и онаответила, что не знает ни единой живой души. Тогда я сказал: «Вот что, юнаяледи, я не могу позволить вам бродить ночью». Она напомнила мне, что у нее нетденег, а я ответил, что, как бы то ни было, я не могу допустить, чтобы онабродила ночью по дороге и тряслась от страха.

– Понятно, – сухо заметил Мейсон.

– Конечно же, мистер Мейсон, я улавливаю отчетливые ноткискептицизма в вашем голосе. Должен отметить, я чувствовал себя в тот моментточно так же. Нашей поездке, до самого ее завершения, сопутствовало неприятноеощущение, что все это – какая-то неведомая мне игра, в которой она являетсянаживкой или приманкой и… Видите ли, я кручусь в бизнесе, который вынуждаетустраивать и оплачивать множество банкетов то тут, то там, и я частенько незнаю заранее, когда мне потребуется отправиться в поездку, поэтому я постояннодержу при себе весьма значительную сумму наличных денег.

– Что вы понимаете под «значительной суммой денег»? –спросил Мейсон.

– Ну вот, я всегда прячу в коробке с колодой карттысячедолларовую бумажку, и у меня с собой бумажник, в котором лежит от семи допятнадцати сотен долларов. Я стараюсь, чтобы четыре-пять сотен были при мнепостоянно.

– Понятно, – сказал Мейсон. – Значит, прошлой ночью у вас,как обычно, были при себе деньги?

– Конечно.

– И как много?

– Где-то порядка двух сотен долларов. Ну и вот, как бы то нибыло, я отвез девушку в мотель и сказал владельцу, что хочу снять для неекомнату, и… Ну, в общем, он отказал мне.

– Почему?

– Осторожный человек, я полагаю. Конечно же, обычныедурацкие мысли об одинокой девушке, которую проводил в мотель мужчина старшеее, и… Да будь он проклят! Там висело объявление: «Свободные места». Да они ибыли, что ясно как божий день! Но все равно у него хватило наглости заявитьмне, что свободных-то мест у них как раз и нет. Что все свободные места занятысогласно предварительным заявкам.

– И как вы поступили?

– Ну, я объяснил мисс Вагнер, что… сложилась весьмащекотливая ситуация.

– Продолжайте, – сказал Мейсон.

– Тогда она предположила, что если я зарегистрирую нас какмужа и жену, то проблем с номером не возникнет. И что она останется, а я могуехать. Она молодчина, что касается выдумки. Конечно же, она была крайнерасстроена кражей машины, сумочки, личного багажа и всего остального, но онаявляла образец собранности и понимания и волновалась, что задерживает меня, чтопредставляет собой ужасную обузу.

– Сколько было времени? – спросил Мейсон.

– Где-то около полуночи. Наша вечеринка закончилась сразупосле одиннадцати, и, я полагаю, было около полуночи.

– Хорошо, – перебил Мейсон, – итак, она предложила вамзарегистрироваться как муж и жена. Что вы сделали?

– Я поехал к следующему на пути мотелю, «Бьюти Рест». Явъехал на территорию мотеля и сказал, что хочу остановиться на ночлег.Менеджер, окинув нас быстрым взглядом, произнес: «Двадцать долларов». Так что ябыстро и легко все оформил.

– Как вы зарегистрировались? – спросил Мейсон. – Под своимнастоящим именем?

– Нет, не под своим, мистер Мейсон. Поскольку ее фамилияВагнер, я зарегистрировал нас как мистера и миссис Джон Вагнер, и, раз уж язабыл вовремя спросить, из какого она города, я внес в книгу постояльцевпервое, что пришло мне в голову, – Сан-Франциско, Калифорния; адрес я просто-напростопридумал. И поскольку требовалось сообщить номер автомобиля и его марку, янаписал… первые три буквы своего собственного номера плюс первую цифру. Затем ясхитрил и приписал две цифры своего телефонного номера. В этот момент язасомневался в том, что поступаю разумно.

– Я прекрасно вас понимаю.

– Ну так вот, мистер Мейсон, я был уверен, что поступаю еслии неразумно, то, по крайней мере, правильно, хотя и не покидали мысли, что,возможно, меня заманивают в ловушку. Но ничего ужасного тем не менее непроизошло. Я заплатил за номер в коттедже, менеджер проводил нас и показалдомик, я припарковал машину и пожелал мисс Вагнер доброй ночи. Я еще разпредложил ей заявить о краже в полицию, но она ответила, что с полицией нестоит связываться и на то есть свои причины, о которых она не может мнерассказать, и что она не хочет, чтобы полиция или кто другой совал свой нос вэто дело. Так что я дал ей десять долларов, пожелал еще раз спокойной ночи инаправился домой.