Мощнейшим прыжком Элор перемахивает через деревья. У меня застывает сердце, так и хочется рвануть вперёд, поддержать их телекинезом. А у Осдара восторженно-испуганное лицо, и расправленные крылья рассыпают огненные искры. Элор проламывает поверхность газона, ловко поднимается и сосредоточенно мчится на меня. Осдар подпрыгивает на его спине, дёргает рыжие пряди, словно поводья. Элор поддерживает этот образ весёлым:

— Иго-го! Иго-го!

И Осдар снова заливается смехом.

Они отлично смотрятся вместе. Гармонично. Словно знакомы не пару часов, а… всю жизнь? И глаза Элора так весело блестят, улыбается он искренне.

Притормозив возле меня, перебирая ногами, словно нетерпеливый жеребец, Элор со смехом возмущается:

— Что стоишь? А нас сопровождать кто будет? Вместе бегать веселее! — вскинув голову, Элор добавляет громогласное. — Иго-го!

И, подмигнув мне, срывается с места. Но не слишком быстро, оглядывается, дёргает головой.

— С нами! С нами! — Осдар скачет на Элоре, дёргает за волосы, дрыгает ногами и распахнутыми крыльями.

Качнув головой, бегу за ними, и Элор припускает:

— Не догонишь! Не догонишь!

Я бегу, и подол платья невесомо бьёт по ногам, ничуть не мешая набирать скорость.

* * *

После Элора эстафету «лошадки» принимаю я, а потом — поспавший после кормёжки хорнорд. Впрочем, хорнорд бегать не спешит. Животина флегматично выносит ползанье по себе, прыжки на горбу и неловкие попытки оттянуть громадный рог на морде.

— Я такого же хочу! — заявляет Осдар восторженно. — Хочу!

Элор самодовольно хмыкает:

— Таких дают только тем, кто может их утащить на своих крыльях.

Скептически задираю бровь: не сказала бы, что Элор смог его к себе доволочь, отнюдь нет. Но он, даже заметив мою мимику, продолжает хвастливо выпячивать грудь колесом.

Чему он ребёнка учит? Сам ворует и…

Держащийся за рог Осдар прикусывает палец, через прищур оглядывает хорнорда, снова дёргает его за рог, и вдруг его личико озаряется радостью:

— Тогда я маленького унесу! Самого маленького выбер-ру и унесу!

— Он будет скучать по маме, — возражает Элор без тени огорчения. — Ты же не хочешь, чтобы он скучал по маме?

— А почему он будет скучать по маме? — искренне недоумевает Осдар, продолжая мусолить палец.

И этот невинный вопрос… от него будто солнце бледнеет, и зелень листвы становится не такой радостной. По лицу Элора пробегает волна мимических сокращений, но он удерживает улыбку. Не такую ясную, как прежде, но всё же улыбку. Подхватив Осдара на руки, Элор кружится на месте, и алые крылья задорно хлопают.

— А не пойти ли нам перекусить? — Элор вытаскивает пальчик Осдара из его рта. — Когти совсем невкусные и не питательные. Пойдём, дядюшка Элор велел приготовить нам нечто особенное.

— А сладкое будет? — глазёнки Осдара радостно вспыхивают.

— Ну конечно! — Элор несёт его прочь под облегчённый выдох хорнорда. — Какой же перекус без сладкого? Это тётя Ри у нас не понимает, зачем оно нужно, а я понимаю.

— Пр-равда? — с надеждой переспрашивает Осдар, которого я действительно сладким не баловала.

— Абсолютная! И я даже не против немного поиграть со сладостями!

Я, конечно, понимаю, что Элор король, и уследить за каждым его шагом я не могу, но… умудриться незаметно приготовить в парке миниатюрный сладкий замок с целой армией марципановых солдатиков, лошадей и драконов?

Масштаб побольше «говорящих» марципановых креветок.

Круг метром в диаметре имитирует холм с кремовыми шапочками кустарников и деревьев, желейной рекой и камнями из засахаренных орехов. Траву изображает бисквитная зелёная крошка, стены замка блестят глазурью из сахара и шоколада. А марципановые фигурки раскрашены довольно реалистично. Одна из съедобных армий — рыжая. Не копии Элора, но…

Чуть в стороне расположен стол с чайными приборами, чайником и несколькими графинами — запивать угощение.

От восторга Осдар аж прыгать начинает, влюблённо смотрит на Элора.

Мне отдают оборону замка от двух союзных армий.

— У тёти, — Элору явно нравится подчёркивать это обращение, — Ри телекинез, ей не придётся тянуть руки, чтобы отбиваться, — так Элор поясняет это стратегическое решение. Очень логичное. И кто-то всё равно должен отбиваться, только…

— А у тебя руки длинные, тебе легко дотянуться, — возражаю я.

— Ну, тогда мне армию переставлять, — Элор указывает на рыжих воинов и оранжевых драконов. — К тому же это нечестно: у меня всего две руки, а у тебя с телекинезом больше возможностей. Так что ты в замке как самая могучая.

Он мне улыбается. Осдар, подхватив марципанового дракона и всадника, прыгает рядом и взглядом умоляет меня скорее начать игру.

— Поверженных едим, — добавляет Элор, тоже хватаясь за фигурки. — Начинаем с откусывания голов, от нас же этого ждут.

— Ждут? — удивляется Осдар.

И я сурово смотрю поверх его плеча на Элора: ну зачем он ребёнку пересказывает эти глупости?

Впрочем, Осдар скоро и сам об этом узнает, это же неотъемлемая часть эёранских баек.

— Напоминаю: рыжие мои. Да начнётся бой! — радостно восклицает Элор и потрясает вскинутыми фигурками.

— Да! Да! — подпрыгивает Осдар, рассыпая вокруг восторженные искры.

Ветер снова треплет волосы Элора, и они блестят так же ярко, как макушки его маленькой армии. Элор… беззаботен. В этот момент он выглядит потрясающе беззаботным.

Но он прав, телекинез моего уровня — это больше, чем две руки. Стоя в шаге от платформы, я складываю руки на груди и переставляю на стены ещё несколько солдатиков из двора замка.

Конечно, в получившейся игре мало здравого смысла и реальной стратегии (Осдар слишком мал, чтобы устраивать с ним серьёзный бой), это скорее повод наесться цветного марципана, перемазанного кремом и обвалянного бисквитной крошкой. А когда Элор с криком «Они все крепкоголовые!» таранит стену замка рыжим драконом, оказывается, что под слоем белого шоколада спрятано желе. Так «в меню» появляется ещё одно лакомство.

Меня тоже призывают поедать поверженных.

— Дракон ты или нет? — возмущается отказам Элор.

— Ешь! — поддерживает его перемазанный кремом Осдар.

Приходится уступить. Так что у меня нет веских причин всерьёз обороняться и слишком многих «побеждать». Впрочем, нельзя сказать, что я сдаюсь совсем без боя. Мою уступку замечает только Элор, погрозивший сладким пальцем за спиной Осдара, самому Осдару вполне хватает впечатлений от необычности игры. И возможности покусать центральную башню поверженного замка, начинённую бисквитом с ягодной пропиткой.