Я поставила чайник и присела напротив, отмечая каждый раз, что тетя Клава очень похожа на мою маму. Сейчас бы мамочке было семьдесят...

Тетка была розовощекая, с упругой кожей и редкой проседью в черных волосах. Ее шею, сколько я себя помню, обвивала дорожка янтарных бус, под которой тускло светился золотой крестик на шелковой нитке, а большая грудь величаво возлежала на круглом животе.

- Представляешь, иду я значит по улице и вижу, весь снег красным усеян, - возбужденно сказала тетка. - Присмотрелась - все калиновые кусты, ягоды сбросили. Словно кровь разбрызгана!

Я налила себе молока, ощущая, что стакан теплый. Парное...

- Ветром может посрывало? - я с удовольствием сделала глоток и поморщилась. - Теть Клав, молоко кислое!

- Как кислое?! - встрепенулась тетка и выхватила у меня стакан. - Не может этого быть! Я только-только подоила!

Она тоже отпила со стакана и недоуменно посмотрела на меня, изумленно хлопая глазами.

- Как так-то???

- Не знаю... - я пожала плечами, тоже удивляясь сему чуду.

- Господи... только не это... - тетка медленно поставила стакан на стол и прикрыла рот ладошкой.

- Да что случилось? Если вы из-за молока, так не переживайте, я найду ему применение... - начала было я, но она будто не слышала меня.

- Не думала, что на своем веку с этим столкнусь... - прошептала она, бледнея на глазах. - Ох...

- Теть Клав, да вы скажите, что случилось-то??? - мне уже было страшно от ее подавленного вида.

- Плохое случилось, - она подняла на меня глаза. - Теперь добра не жди. Знаю я одну историю давнюю, вот только не уверена, поверишь ты в нее или нет...

По мне поползли мурашки, щекоча холодком кожу на спине.

- Валюха! Я тебе пирог несу! С яблоками!!! - на кухню влетела Танька, припорошенная снегом, с новой помадой на губах. - Здрасьте, теть Клав!

Она остановилась посреди комнаты, переводя взгляд с меня на тетку и опасливо поинтересовалась:

- А что это вы такие...странные?

- Сама не знаю... - прошептала я. - Теть Клава чего-то рассказать хочет.

- Да? - Танька поставила пирог на стол и присела. - А можно я послушаю?

- Послушай, - кивнула тетка. - Помните историю про заимку в лесу?

- Ну да... - Танька прищурилась, вспоминая. - Мне еще бабуля рассказывала, что на той заимке, жила семья какая-то нелюдимая. Потом случилось что-то, то ли они в болоте потопли, то ли кто-то кого-то убил.

- А к чему вы их вспомнили? - я сняла чайник с огня. - К молоку скисшему-то, они каким боком?

Танька даже рот открыла, выражая полное непонимание и ужасную заинтересованность:

- Я тоже чай буду.

- Заимку эту, основал мужик один, в те времена, когда еще и поселка этого не было, стояла лишь деревенька небольшая. - начала свой рассказ тетка. - Звали его Корней. Был он бородат и угрюм, словно сыч. Дед мой рассказывал, что не общался он ни с кем, даже не здоровался. Буркнет что-то под нос и не разберешь, то ли здоровья желает, то ли проклинает. И в деревне он не частый гость был, иногда захаживал в лавку местную, да к кузнецу, кобылу подковать. В лесу поселился Корней, возле болот, в глухом месте. Сначала шалашик себе сварганил, а за весну и лето, избу добротную возвел и все в одни руки. Лишь иногда местные охотники проходили мимо его жилья и то, те которые лес хорошо знали. Заимка его росла, пристроил Корней и сарайчики, и хлев, и огород разбил, а через год привел жену, такую же угрюмую бабу как и он сам.

Потом на заимке дети появились, мужики говорили, что бегают они по болотам как зверьки, с кочки на кочку и не боятся утопнуть, не боятся, что в трясину утянет или что медведь задерет. А еще ходили слухи, что на болотах стоит идол каменный и угрюмый Корней поклоняется этому ужасному богу, приносит ему жертвы.

- Да придумали небось, - хмыкнула Танька. - Жил мужик нелюдимым вот и приписали ему идолопоклонничество.

- Ты слушай, слушай... - загадочно произнесла тетка. - Стали в деревне дети пропадать. Вроде бы вот же, возле двора крутился, а мать отвернется на минуту и нет ребенка. Последней пропала четырехлетняя Галочка, они с матерью за ее новым мужем, из Украины в наши места перебрались.

Что только люди не думали, и волки детей тягают, и в колодец они заброшенный падают, но вот только никак это с Корнеем не связывали. До поры до времени.

Прадед мой, был охотником заядлым, уходил в лес надолго, а возвращался с хорошей добычей. И мех и мясо носил. Однажды ушел он в лес и вернулся не с пустыми руками. И вот что рассказал. Зашел он на болота, заблукал как говорится и сразу услышал, что где-то плачет ребенок, тоненько так, жалобно. Он на этот плач и пошел. С кочки на кочку, добрался дед к странному месту - посреди болота, круглая проплешина, а на ней здоровенный идол стоит. Возле этого каменного истукана, построено нечто на дом похожее, а скорей как на землянку.

Он ближе подошел и тут ему жутко стало - все вокруг в детских косточках, а сам идол кровью залит. Обошел он это изваяние и увидел исчезнувшую Галочку. Сидела она привязанная к холодному камню, испуганная словно зайчонок и плакала надрывно. Прадед кинулся к ней, отвязал, в свою одежу завернул и уже идти собрался, как вдруг она говорит: мол в землянке, злой дяденька сидит. Он девочку на землю поставил и подкравшись к землянке, заглянул внутрь. Корней лежал на полу, его борода и руки были в крови, а сам он похоже крепко спал.

Прадед не стал шуметь и подхватив Галочку, побежал к деревне, надеясь, что Корней не очнется и не кинется в погоню.

В деревне был священник, отец Сергий. Крепкий мужик был, кряжистый и мудрый очень. Первым делом, люди, напуганные рассказом деда, кинулись к нему за помощью и священник внимательно выслушав их, сказал:

‍‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‍

- Когда-то, во времена своей молодости, я сталкивался с таким... Это страшные люди, вернее даже нелюди, в людском обличии. Рождаются они от связи ведьмы с оборотнем и всю жизнь живут нелюдимыми, творят богопротивные обряды, молятся богам звериным и поедают детей перед каменным идолом, измазывая