Ребенок плакал все громче.

– Кажется, ему вы сейчас нужнее, чем мне. Я вас более не задерживаю.

– Спасибо. – Эрин поспешила к двери. – Не забудьте предупредить, когда будете готовы поужинать.

Саймон кивнул, обвел взглядом ее фигуру. Когда она пропала из вида, глубоко вздохнул, выглянул в окно. Блестящая гладь озера должна была умиротворить его, но нет. Со смерти его жены прошел год. Целый год в тоске, страданиях, с болью утраты и чувством вины. Он стойко переносил это. Это вообще меньшее, что он мог сделать после того, как его предложение повлекло за собой смерть Лоры.

Он поклялся себе, что больше никогда не сблизится ни с одной женщиной. Никогда. Память о Лоре священна. До последнего времени у него не возникало трудностей с клятвой безбрачия. Но эта Эрин Коннел воздействовала на все его рецепторы. Такое влияние злило и пугало в равной степени. Даже его прекрасная жена не привлекала так сильно.

Все это очень, очень неправильно, тем более он приехал, чтобы сделать то, что Эрин никогда не сможет ему простить. Он ищет способ вернуть себе своего сына.

* * *

Эрин буквально бежала по лестнице. Этот мужчина поразил ее до глубины души. Он оказался гораздо моложе и эффектнее, чем она представляла. Она машинально вытерла правую руку, пытаясь унять легкое покалывание от их рукопожатия.

Она устремилась в детскую.

– Привет, малыш. Ты хорошо поспал? Но как-то мало в этот раз. Представляешь, у нас гости. Что такое? Боишься упустить что-то из виду?

Она уложила Райли на пеленальный столик и принялась переодевать, продолжая общаться с малышом.

– Понимаю твое желание увидеть мистера Торнтона собственными глазами. Он весьма привлекательный мужчина. Но не переживай, ты мой единственный!

Она старалась думать только о сыне. Но встреча с Саймоном Торнтоном невероятно смутила ее. Он совершенно не вязался с тем образом, который она мысленно составила, опираясь на его дружественные письма. Ожидала, что постоялец окажется старше, не таким дьявольски привлекательным.

Его темно-русые волосы были коротко острижены. Лицо испещрено суровыми линиями. Вероятно, часто хмурился и почти не улыбался. Но пронзительные серые глаза околдовали ее с первого взгляда. Казалось, он мог увидеть ее насквозь, если бы пожелал. А их прикосновение. Давно Эрин не испытывала ничего подобного. Под взглядом Саймона снова ощутила себя женщиной из плоти и крови.

Она слишком сильно сжала сына, Райли протестующе запищал. Вместе с ним Эрин пошла на кухню, посадила Райли на высокий стульчик, откуда ему было удобно наблюдать за мамой, что бы она ни делала. Напевая, она нагружала большой поднос необходимыми приправами, которые могут понадобиться гостю, когда он начнет лакомиться печеной говядиной и красным вином, заготовленным заранее.

Она приготовила больше, чем требовалось, и заморозила часть порций на будущее. Говядину планировала подать с нежнейшим картофельным пюре и свежими овощами. Это станет сытным ужином. Даже слишком сытным.

Эрин пожала плечами. Если постояльцу что-то не понравится, он всегда сможет сообщить об этом. Она улыбнулась. Ей нравилось быть начальницей самой себе и ни от кого не зависеть. Временами было непросто управляться со всем одной, однако она всей душой любила свою маленькую гостиницу. Приехав сюда на собеседование, чтобы присоединиться к довольно большому персоналу, она впервые в жизни ощутила себя как дома. Эрин приехала с пустым сердцем, чтобы впоследствии создать семью и обрести настоящий дом.

И вот десять лет спустя судьба снова испытывает ее на прочность. Словно из ниоткуда появился человек, который оспаривает отцовство ее ребенка. Кто бы ни был, он явно не понимает, во что ввязался.

Эрин понимала, что ей не обойтись без квалифицированной юридической помощи. А такая помощь стоит недешево. Таких средств у нее просто нет, и она уж точно не собирается обращаться за помощью к юридической фирме, которая ведет дела Коннелов больше века. Дело в том, что родители мужа желали только одного – заставить Эрин убраться из дома, который она занимала вместе с ребенком, это непосредственно касалось дела об отцовстве Райли.

Она была преданной женой своему мужу. Райли действительно ребенок Джеймса, и этот дом принадлежал ему по праву. Главная задача архаичного фонда, управлявшего всей недвижимостью семьи покойного супруга, – убеждаться в том, что эта самая недвижимость переходит во владение только прямым потомкам семьи. Таким образом, если Райли – сын Джеймса, а это действительно так, они имеют полное право находиться здесь.

По ее коже пробежали мурашки. А вдруг врачи в центре репродукции в самом деле ошиблись?

Сложившаяся ситуация выводила Эрин из себя, делая уязвимой. Если бы ей пришлось уехать из дома прямо сейчас, у них с сыном остались одежда и крошечный банковский счет. У нее нет абсолютно никаких навыков и умений, кроме как мастерски управлять гостиницей и принимать гостей. Еще она неплохо управляется с лодкой, пришвартованной на их частном пирсе, правда, ее лицензия давно истекла. Джеймс был превосходным туристом, обожал походы и рыбалку, тогда как Эрин предпочитала не покидать дом. Первый дом, который смогла обрести.

Недопустимо, чтобы они с сыном лишились крыши над головой. Нужно найти способ решить непростую ситуацию.

Эти мысли натолкнули ее на Джанет Морин. Они познакомились на курсах для беременных. Оказалось, что Джанет – юрист. Несмотря на беременность, она собиралась в самом скором времени вернуться к практике. Может быть, она сможет подсказать, что предпринять, или посоветует юриста, чьи услуги не будут стоить астрономических сумм. Эрин решила связаться с Джанет через пару дней. Важно, чтобы ее изыскания не достигли представителей фонда.

Райли закапризничал. Ей пришлось взять его на руки, но малыш был безутешен.

– Ну же, детка. – Эрин покрывала его лицо поцелуями.

По опыту она знала, что отвлечь его сейчас может единственная вещь – старомодная доска с колокольчиками, служившими сигнальной системой для постояльцев. Колокольчики соединялись между собой, уходя в номера.

– Ох, Райли, Райли, как же ты не вовремя. Совсем скоро наш гость захочет ужинать, не думаю, что ему понравится, если я появлюсь перед ним с тобой на руках.

– Я вполне могу подождать.

Вздрогнув, она поправила на себе одежду. Ее щеки вспыхнули. От нее не ускользнуло то, куда именно смотрит Саймон.

– Простите, я не услышала, как вы звонили.

А он вошел на кухню, выждав подобающие пару минут.

– Я этого и не делал. Сначала пошел в столовую. Очень красивая комната, но мне бы не хотелось ужинать в одиночестве. Вы не возражаете составить мне компанию?

Не возражает ли она? Эрин разрывалась. Это неправильно! С другой стороны, она почувствовала, что ему не хватает человеческого общения. Именно поэтому его лицо столь печально?

– Нет, конечно, не возражаю. – Она старалась говорить как можно мягче. – Простите, Райли несколько выбился из графика. Видимо, слишком быстро растет.