Отто поднял голову и посмотрел на одну сестру, потом на вторую, потом на третью.

Айнс вытерла слезинку со щеки.

— Всё это правда!

— Что же дальше с нами будет? — спросила Цвай. — Читай, пожалуйста!

— Встретимся мы с матушкой и с братом? — спросила Драй.

Отто перевернул страницу.

На ней не было ни слова.

Отто пролистал книгу до конца, но все страницы были пустые. Только чистый пергамент без единой буковки.

— Тут недописано, — сказал Отто. — Нет ни конца, ни середины.

— Потому что в нашей жизни пока еще ничего больше не случилось, — сказала Айнс. — Мы так и сидим здесь, как бесполезные игрушки, навеки связанные.

— А что означает заклинание? — спросил Отто.

— Она звала нас «маленькими пикколо», — сказала Цвай. — И чтобы заклятье было труднее снять, придумала такое условие — наши души могут выйти из круга деревьев, только если их заключить в деревянный духовой музыкальный инструмент. В руках вестника.

Сестры заметно приуныли.

— Если б я мог вернуться домой, я бы вам помог, — предложил Отто.

— У тебя есть музыкальный инструмент? — спросила Айнс.

— Фагот? — спросила Цвай.

— Или гобой? — подхватила Драй.

Отто покачал головой.

— У меня только вот что есть… — Он принялся разворачивать рукав рубашки, закатанный выше локтя. — Когда я утром покупал книгу, цыганка заставила меня взять еще и это и даже ни пфеннига лишнего не запросила.

Он показал сестрам губную гармонику.

Глаза у них так и засияли.

— Губная гармоника! — воскликнула Айнс.

Цвай подошла ближе:

— Если ты нам позволишь на ней сыграть, мы поможем тебе найти дорогу домой.

Драй тронула его за руку:

— А ты пообещай, что, когда настанет время, ты передашь гармонику другому. Только тогда и не раньше начнется наше странствие, чтобы спасти чью-то душу от неминуемой гибели.

Айнс кивнула.

— Это наша единственная надежда избавиться от заклятья!

— Обещаю, — сказал Отто, потому что ему очень хотелось вернуться домой. — А как я узнаю, когда и кому…

Три сестры обступили его и прошептали:

— Ты поймешь.

Отто протянул гармонику старшей сестре.

Айнс сыграла короткую мелодию и, отняв гармонику от губ, передала второй сестре.

Цвай сыграла другую мелодию, и пока она играла, Отто слышал обе мелодии одновременно. Цвай отдала гармонику Драй, и та сыграла еще одну песню.

— Так не бывает! — сказал Отто. — Я слышу три мелодии сразу!

— Так бывает, — улыбаясь, ответили сестры.

Небо потемнело. Надвигалась ночь.

— Как мне найти дорогу? — прошептал Отто. — Я боюсь темноты.

Айнс выпрямилась во весь рост и произнесла:

Драй протянула Отто музыкальный инструмент.

— Это всего-навсего губная гармошка! — захныкал Отто.

— О, это гораздо больше! — ответила Айнс. — Чтобы играть на ней, необходимо дыхание — точно так же как и для того, чтобы жить. А тебе не приходило в голову, что, играя на губной гармонике, человек может вдохнуть в нее свою силу и знания и передать кому-нибудь другому?

— И следующий, кто будет на ней играть, все это почувствует, — сказала Цвай. — Это правда. Играй и увидишь свою дорогу. И силы к тебе придут.

Драй кивнула:

— Шелковой нитью судьбы ты навсегда будешь связан с нами и со всеми, кто играл на этой гармонике и кто еще будет на ней играть.

Отто поразили их странные слова. Навеки связан шелковой нитью судьбы? Он совсем запутался, и голова разболелась.

— Я устал… Домой хочу!

— Ты вернешься домой, — пообещала Айнс.

— А сейчас усни, — сказала Цвай.

— Сладких снов, — шепнула Драй.

Убаюканный ее голосом, Отто покачнулся и упал на усыпанную сосновой хвоей землю.

Когда Отто проснулся, в небе ярко светило солнце.

Отто сел. Он был в лесу, рядом с узкой тропинкой. В руке он все еще сжимал губную гармонику, только книги нигде не было видно. И Айнс, Цвай и Драй тоже не было.

Может, они взяли книгу себе, а его перенесли сюда и тут оставили?

А тропинка — это и есть дорога домой?

Весь день он брел, спотыкаясь, по узкой тропе, заросшей геранью и чертополохом, пока солнце не скрылось за деревьями. Отчаянно болела голова. Сгустились сумерки. Отто, ослабший и напуганный, начал уже терять надежду, как вдруг вспомнил про гармонику. Он поднес ее к губам и заиграл простенькую мелодию.

Необычный звук инструмента отозвался в нем неожиданной радостью. Как будто он уже был не один. Отто пошел дальше, шепча на ходу:

Ветви деревьев над головой поредели. Звездный свет освещал тропинку. Шаг за шагом Отто продвигался вперед. Неужели сестры на самом деле вдохнули в гармонику силы, поддерживающие в пути? Неужели их души сейчас с ним?

Вдруг Отто остановился. Ему послышались голоса.

Кто это — Айнс, Цвай и Драй? Или волки, медведи и дикий кабан? Или это просто лесной морок?

Сердце у него забилось часто-часто.

Отто глубоко вздохнул и сильно подул в инструмент. Резкий аккорд разорвал ночную тишину. Лес примолк, словно весь мир затаил дыхание.

И вновь Отто услышал голоса. Они звали… Выкрикивали…

Его имя!

Кто-то звал его по имени!

Вдали замелькали огоньки, словно светлячки в ночи. Отто бросился вперед и оказался в грушевом саду. Там было полно людей. Жители городка с фонарями в руках прочесывали опушку леса.

— Я здесь! — закричал Отто.

К нему подбежали двое мужчин, взялись за руки, так что получилось «креслице», усадили Отто и понесли к остальным.

Увидев отца, Отто бросился ему на шею. Взрослые кричали «ура», дети толпились вокруг и хлопали его по спине. Матильда тоже была там, в ее глазах блестели слезы. Отто от волнения не мог говорить. Он уткнулся лицом папе в грудь и заплакал.