Но он не смог бы увидеть меня.

– Вот это видение ты выбрала из сотни других? – произнес, стоя рядом со мной Гийлир.

Я пожала плечами, держась рукой за шершавый камень колонны и не сводя взгляда с молодого Эрика и рыжеволосой королевы рядом с ним.

– Не смогла устоять искушению увидеть соперницу своими глазами, – ответила я. Обернулась к этому мужчине, который оставался вне возраста и понятного мне времени, и спросила: – Это ведь ты изменил их будущее?

– Да, я.

– И зачем ты сделал это?

– Из-за этого, – ответил Гийлир и щелкнул пальцем.

Пепел пожаров ворвался в распахнутые окна, а ветер задул свечи. Пол Чертога оказался усыпан радужными осколками, а сам Эрик умирал на руках у Этель, пока Вайс безучастно взирал на них, сидя на Троне.

– Эрику нужна ты, а не она. Я изучил все многообразие временных потоков и нашел единственный вариант из всех. И это ты, Марина. А теперь будь добра, хватит упиваться ревностью и вернись к усмирению стихий, иначе Пустота одержит победу раньше, чем ты сможешь управлять ими.

– Еще мгновение, – произнесла я. – Хочу узнать, чем кончилась та ночь для них двоих.

Гийлир нахмурился.

– Зачем тебе знать это?

– А какая разница? Это было давно. И уже не имеет значения, как ты говоришь.

– Как хочешь.

Гийлир обернул время вспять, и я снова оказалась в темной зале вместе с Этель, Эриком и тусклым Сердцем, безучастным к мольбам влюбленных.

– Теперь тебя казнят, – произнесла Этель, не сдерживая слезы.

– Меня бы и так казнили, – сухо ответил Эрик.

Она снова упрямо тряхнула рыжими волосами.

– Если бы ты был моей пара, я бы смогла помешать им! А так… Ты должен покинуть Чертог. Сегодня же!

– Ты деашь мне свободу? Ты в своем уме, Этель? Они не простят тебе этого!

– Плевать! – процедила она, сверкнув зелеными глазами. – Они наделили меня властью, так пусть только попробуют меня ослушаться. Я сделаю так, чтобы тебя оставили в покое, Эрик. Ты должен жить, понял? Не знаю, с чего вдруг эта проклятая стекляшка решила иначе, но я… Это я всю жизнь любила тебя, Эрик. Ты был моей парой, и я чувствовала это!

Эрик сжал ее руку.

– Я уйду, если ты этого требуешь, моя королева. И обещаю, что никогда не сделаю ничего, что могло бы навредить тебе.

– Я принимаю твою клятву, буревестник. Но теперь… Когда Сердце оставило меня без пары… Останься со мной на эту ночь, Эрик. Я приказываю.

– Нет, Этель! Потом ты пожалеешь об этом. Обязательно пожалеешь об этом после.

Зала погрузилась в полумрак, как зрительный зал в театре. Гийлир все-таки вмешался и не дал мне досмотреть кино о прошлом. Хотя, наверное, мне стоило поблагодарить его за это. Ведь иначе видение привело бы меня в спальню, где отчаявшаяся женщина в последний раз любила того, кто не был ей предназначен.

– Ты можешь сколько угодно изучать и рассматривать прошлое, вот только это ничего тебе не даст. Твоя битва – это битва за будущее, Марина. И оно еще не определенно. Поэтому лучше ответь мне: попробуем еще раз?

Теперь мои чувства мало походили на ревность. Я не просила этой судьбы и этого выбора. За нас троих все решил тот, кто действительно правил судьбами целого мира, и вот его уж точно мало волновали чувства пешек на шахматной доске. Так что и пешкам не было никакого смысла ругаться между собой.

– Обязательно попробуем, – кашлянула я, снова оказавшись в сером мире, прозванном Безвременьем. – Но я хочу знать. Ради будущего целого мира, ты изменил истинную пару Эрику, но что на счет Этель? Кто стал ее истинным?

Создатель этого мира и его бессменный хранитель пожал плечами.

– Этот мир не зависит от судьбы Этель, так какое мне до нее дело?…

Хотя меня и взбудоражило путешествие во времени, на самом деле, его нельзя было считать великим достижением.

Я по-прежнему не видела потоки Времени так, как это делали шаманы, и не заполучила на теле руну стихии, а обратиться к событиям прошлого, находясь в Безвременье, оказалось проще простого даже для такой смертной, как я.

Грубо говоря, это место было своего рода архивом. И чтобы увидеть воочию нужный момент, достаточно было точно обозначить Время и Место. Ну, как заполнить карточку в библиотеке.

И если все сделать правильно, то перед тобой появлялась светящаяся сфера – своего рода портал.

Сфера была куда меньше человека, размером с кроличью нору. Пришлось набраться смелости и отключить логическое мышление, которое вопило, что это невозможно, а после я шагнула в нее, как в пропасть.

Так и оказалась среди желаемых событий в Чертоге во время освобождения Эрика.

Мне не сразу удалось угодить в нужный временной поток, несколько раз я промахивались и попадала в Тронный Зал или тюрьму, когда там еще не было Эрика. Но я целенаправленно отказалась от тренировок с остальными стихиями ради того, чтобы увидеть, какое обещание до сих пор держало Эрика и какие отношения вообще связывали его с королевой.

После Гийлир снова вернул меня к тренировкам, все так же игнорируя мои вопросы о Лизе. Судя по всему, от нее, как и от Этель, тоже не зависело будущее этого мира, а потому ему не было до них никакого дела.

– Если мир будет уничтожен, – говорил он, – то никто не выживет. Пробуй снова.

Снова.

И снова.

И снова.

Измотанная стихиями, я топталась на месте. Однажды я снова попробовала найти что-то о Лизе. Вайс увидел ее живой, если, конечно, не соврал, а значит, и я могла.

Но ничего не вышло.

Бесконечно много раз я пыталась угадать Время и Место, чтобы подглядеть одним глазком будущее важных мне людей, но Время оставалось глухим к моим просьбам. Ни один светящийся шар не появился передо мной, чтобы я могла проверить, как она там сейчас и какое будущее ее ждет и не соврал ли Вайс.

Эти тщетные поиски измотали меня даже сильнее, чем открытая вражда со стихиями. Когда Гийлир вернулся, я размазывала по щекам слезы.

Создатель миров оставался невозмутимым. Неудивительно. Того, кто видел гибель целого мира, слезы уже не трогают.

Я посмотрела на него исподлобья.

– Ничего. Даже про Эрика ничего нет. Где он сейчас и что с ним? Ты знаешь? Как мне увидеть будущее?

– Их будущее зависит только от тебя, Марина. Если ты не видишь его, значит, у них его попросту нет.

– А чтобы изменить это, мне нужно остановить Пустоту.

– Да, поэтому вместо того, чтобы рыдать, лучше ответь мне: попробуем еще раз?

Я стерла слезы и кивнула.