— Вы не видели меня сегодня. Не видели. Меня здесь не было. — Его голос звучал внушительно и повелевающе. Звук казался очень густым и низким, он проникал прямо в сознание.

Вдруг Санни стало смешно. Его заклинание не действовало на нее.

— Стойте, я вижу вас! — Она помахала пальцами прямо перед его лицом: мол, номер не прошел.

В ответ раздался тяжкий огорченный вздох. Странно, все его усилия пошли прахом.

По нижней губе Санни что-то текло. Она обернулась и взглянула в зеркало. Из губы сочилась кровь, напоминавшая о страстном поцелуе Питера. Санни потрогала пальцем губу и снова обернулась к незнакомцу.

Но Джейкоба и след простыл. Он исчез, словно мгновенно растворился в воздухе. Удивительно: не было слышно ни стука дверей, ни шума удалявшихся шагов. Но его действительно как будто и не было здесь. Санни бросилась за ним и столкнулась с женщиной в разноцветном платье, тянувшей за собой недовольного мальчика, одетого в нарядный костюмчик.

— Я же не девчонка. Я не хочу в женский туалет, — хныкал мальчуган.

Санни схватила мамашу за руку и спросила:

— Вы не видели мужчину, который только что вышел из дамской комнаты?

Глаза женщины округлились от удивления.

— Мужчину? Нет, кроме вас, я никого не видела.

— Черт, — забыв о всякой сдержанности, крикнула Санни.

Опасливо поглядывая в ее сторону, мамаша открыла двери и подтолкнула мальчика внутрь. Вдруг за спиной Санни раздался удивленный мальчишеский голос:

— Ой, мама, погляди! Здесь лежит какой-то дяденька.

Запах крови сводил его с ума.

Он закрыл глаза и с наслаждением вдохнул пьянящий аромат. Густой, солоноватый, резкий, его издавали сотни человеческих тел вокруг него. Так пахнет вода в океане, если ее подогреть до соответствующей температуры. Это запах самой жизни, той самой жизни, которой в нем не было ни капли. Какая жестокая насмешка! Он мог пить любую кровь, какую хотел, но вернуться к жизни, опять стать живым он не мог. Разве только…

На экране ноутбука, стоявшего на выдвижном столике перед ним, виднелся снимок из журнала «Арт мэгэзин». Он опять перевел взгляд на изображение молодой привлекательной женщины. Ее звали Санни Маркетт. Она жила в Сан-Франциско. Снимок был сделан в картинной галерее, носившей имя ее владелицы. Он увеличил изображение до тех пор, пока его четкость не стала расплываться. Но успел узнать эти зеленые глаза и миловидное лицо. Здесь не могло быть никакой ошибки. Это она. Он искал ее уже много лет. Теперь надо как можно быстрее добраться до нее, чтобы никакой другой вампир не опередил его.

Интересно, знал ли о ней Совет, не была ли она под его защитой? Если так, тогда задача осложнялась, но от этого не становилась невыполнимой. Ему и раньше приходилось убивать вампиров. Он самодовольно улыбнулся и поправил свой умопомрачительный галстук и воротничок роскошной рубашки. Обе вещи были сшиты на заказ. Да, он убивал раньше и будет убивать. В Совете состояли многие, а он был один как перст. Ему уже осточертело быть все время одному.

Запах крови опять завладел его чувствами и мыслями. Но на этот раз он сосредоточился на запахе, исходившем от его соседки — женщины средних лет и заурядной внешности. Он уже познакомился с ней и чувствовал, как она сгорает от желания продолжить их знакомство. Поставила на столик бокал с напитком, бросила взгляд на часы и тихо вздохнула.

— Неужели так важно знать, сколько сейчас времени? — пробормотал он.

Она поморщилась, как будто ее поймали за чем-то неприличным. Впрочем, в ее жизни вряд ли было место чему-нибудь неприличному, но лиха беда начало. Особенно теперь, когда она повстречала его, Ричарда Лазаруса.

— Летя в самолете, понятие времени становится относительным, не правда ли? Мои часы показывают нью-йоркское время. Теперь в Нью-Йорке 2 часа ночи, а в Сан-Франциско 11 часов вечера. Вопрос: сколько сейчас времени в самолете?

Женщина согласно закивала головой:

— Вы правы, это не так уж и важно. Знаете, я нисколько не хочу спать.

Она выпила весь напиток и потрясла кубиками льда в бокале, как бы раздумывая, а не выпить ли еще.

— А вы, Ричард, не устали?

Он отрицательно помотал головой.

Женщина рассмеялась:

— Кажется, я вам выболтала о себе все.

Да, теперь он почти все знал о Вере Грант. Восьмичасовой рабочий день. Босс, с которым она спала и, можно сказать, за которым была почти замужем, если не считать маленького пустячка — босс уже был женат. Пела в хоре методистской церкви. Хотела продать свою квартиру, но выплаты по ипотеке превышали ее стоимость. У нее были две кошки, Расти и Клейтон. Да, Вера оказалась очень разговорчивой.

— А о вас мне почти ничего не известно! Только то, что вы вдовец и живете в Лондоне. О, я несу Бог знает что. — Вера торопливо прижала к губам ладонь, но вылетевшие слова уже нельзя было загнать обратно.

— Нет-нет, все в порядке. Мне очень нравится с вами беседовать. — Ричард нажал кнопку вызова. Через двадцать секунд перед ним уже стояла стюардесса.

— Хорошо летать первым классом, — призналась Вера.

— Принесите коктейль «буравчик» для дамы. — Он протянул руку мимо нее, чтобы взять пустой бокал.

— О нет, Ричард, не надо. Уже хватит. Не могу даже вспомнить, сколько я уже выпила. — Она попыталась отстранить его руку.

— О, до глубокой ночи еще далеко, — сказал Ричард. — Во всяком случае, там, куда мы летим.

Было бы лучше, если бы она не пила. Но со спиртным дела продвигались куда быстрее. Вера хихикнула и согласно закивала:

— Ладно, еще один не помешает.

— А вам, сэр? — Стюардесса вопросительно взглянула на Ричарда.

— Нет, мне ничего не надо.

Вера нахмурилась:

— Вы не выпили ни одного глотка, неужели вы хотите, чтобы я опьянела?

— Нет-нет, просто я давно завязал с этим делом. Но вовсе не собираюсь мешать другим наслаждаться жизнью.

Ричард улыбнулся, как бы давая понять, что хочет ее. У Веры тут же пересохли губы, и он почуял, как быстро забилось ее сердце.

— Да, мне нравится то, что я делаю, — отозвалась Вера.

— А мне нравишься ты. — Ричард взял ее локон и обмотал его вокруг одного из пальцев. — Ты такая очаровательная. У тебя такие чудесные волосы цвета воронова крыла, иссиня-черные. Черный цвет мой любимый.

Чего он никак не мог сказать о запахе, исходившим от волос. Его тонкому обонянию претил запах краски для волос, но таковы были современные женщины. Ричард уже привык к подобным мелочам.

Перед ними возникла стюардесса с коктейлем. Вера с наслаждением сделала глоток, затем другой. Раньше она никогда не пила такой коктейль. Эта была идея Ричарда, и она ей понравилась.