– Не подходите, – в отчаянии прошептала она, и в этот самый момент незнакомца окатило водой.

Яна, понимая, что это каким-то образом сделала она, взглянула на свои трясущиеся ладони, затем перевела взгляд на незнакомца. Тот же с невозмутимым видом отряхивал рубашку от воды, которая, как ни странно, не впитывалась в ткань, а стекала с нее как со стеклянной поверхности.

– Вижу, не зря мэтр Кеттер беспокоится за вас и ваше состояние, – тихо произнес он, избавляясь от последних капель.

– Кто вы? – спросила Яна, млея от страха.

– Теперь вы разрешите мне наконец представиться? – незнакомец усмехнулся и снял очки. – Кирилл Ларичев, архимаг третий ступени… И вы, Яна, должны пойти со мной… Возражения не принимаются, поскольку это вопрос жизни и смерти. Вашей жизни и вашей смерти…

Звонок от мэтра раздался около полуночи. Кирилл только-только погрузился в дрему, и громкая трель телефона заставила поморщиться его как от боли. Не открывая глаз, он нащупал аппарат на прикроватной тумбочке и, на автомате приняв вызов, приложил к уху.

– Слушаю…

– Кир, – голос наставника Кеттера был напряжен. – Через сорок минут срочный сбор в Офисе.

– Что за срочность? – Кирилл потер глаза.

– Это касается последней ириги. Все подробности при встрече, – и мэтр отключился.

Последняя ведьма? Остатки дремы слетели с Кира в тот же миг. Что могло случиться? Неужели лерты Кайраны добрались до нее? Нет, тогда бы он почувствовал, как любой маг чувствует колебания в равновесии мироздания. Значит, что-то другое, но не менее серьезное, раз мэтр назвал ведьму древним «ирига».

– Ты куда? – промурлыкал сонный голос, и по плечу Кирилла игриво пробежались красные ноготки.

Вот же, черт… Еще и эта тут. Что ж, вот и подвернулся случай выставить ее за дверь.

– Меня срочно вызывают на работу, – отрывисто сообщил он рыжей макушке, выглядывающей из-под одеяла. – И тебе тоже пора…

Кир поднялся и направился к шкафу, извлек оттуда свежую футболку и джинсы и принялся одеваться.

– Но я могу подождать тебя здесь, – одеяло откинулось, явив свету хорошенькое женское личико с большими голубыми глазами и пухлыми губами, на которых еще виднелись остатки алой помады. – Ты вернешься, и мы продолжим.

– Нет, – Кирилл произнес это так, чтобы у девушки даже не возникло мысли продолжать с ним спорить. – Вставай, собирайся и вызывай такси…

Кир никогда и никому не позволял оставаться в квартире в свое отсутствие. Он вообще не жаловал чужих людей в своем доме, и только единицы допускались в его холостяцкую обитель. Женщин же водил к себе в самых редких случаях, предпочитая уединяться с ними на чужой территории, а если уж и происходило обратное, как, например, сегодня, то выпроваживал их раньше, чем за окном начинало светать. И это не было связано с его какой-то утрированной брезгливостью, Кирилл в быту был довольно прост и неприхотлив, но вот к личному пространству относился болезненно ревниво. С Ларисой же, которую в эту ночь случай занес в его постель, он был знаком давно, хоть и не близко. Она была приятельницей одного его друга, и время от времени они пересекались на разных мероприятиях, что произошло и в этот вечер. Уютный бар с хорошей музыкой, бокал дорогого крепкого алкоголя, эффектная сексуальная женщина без лишних комплексов – разве могло все закончиться как-то иначе? Вот только пришлось вести ее к себе домой…

Лариса одевалась нарочито медленно, то и дело поглядывая на него с затаенной обидой. Кирилл делал вид, что не замечает этого, и боролся с желанием прикрикнуть на нее, чтобы ускорила процесс. Наконец пришло сообщение, что такси прибыло, и он с облегчением выпроводил случайную любовницу за порог. В том, что у них с Ларисой не будет никакого продолжения, Кир был уверен на все двести процентов.

До назначенного времени оставалось двадцать минут. Если он в дороге воспользуется петлей ускорения, то успеет. Этот запретный маневр Кир умел делать виртуозно и незаметно, почти не нарушая пространства, поэтому уличить его получиться разве что у мэтра Кеттера. Но тот никогда не сдаст любимого ученика, разве что отчитает наедине.

Синий вольво несся по ночным улицам на максимальной скорости, ловко лавируя между другими машинами. Иногда он пропадал из виду, а спустя секунду возникал уже за километр-другой от прежнего места. Если кто из водителей и замечал странное появление-исчезновение вольво, то тут же забывал, посчитав обманом зрения.

Четыре минуты. Кирилл припарковал автомобиль у заброшенного склада. Прятать его от посторонних глаз нужды не было: на вольво стояла защита, способная отвадить даже самых отчаянных хулиганов. Несмотря на теплую ночь, внутри ангара было стыло и зябко. Кир, ускорившись, направился в центр, нашел круг перехода и ступил внутрь. Тот сразу вспыхнул огненно-алым, проявляя очертания пентаграммы. Знакомый жар всего на миг опалил кожу, а глаза застлала белая пелена. Кирилл сморгнул, и все вновь стало ярким и четким, только теперь он стоял на площадке перед длинным коридором, в торце которого как раз располагалась дверь зала, где его ждали через… тридцать секунд.

Но Кирилл оказался не последним явившимся на собрание. С разницей в пару секунд в месте перехода возник Зигмунд Вайс. Его полное румяное лицо как всегда лоснилось, вызывая ассоциации с блином, а глуповатая улыбка и нос картошкой придавали ему излишне простецкий вид. И мало кто, встретившись с этим грузным и неуклюжим чудаком, мог подумать, что перед ним архимаг второй ступени, способный в одиночку справиться с десятком руллов.

В зал они с Киром входили вместе. Все оставшиеся члены Восьмерки Арахана уже были в сборе и, похоже, давно. Мэтр Олей Кеттер посмотрел на часы, но ничего не сказал, лишь жестом поторопил их занять свои места за круглым столом.

– Сразу перейду к делу, – начал Кеттер, обведя всех напряженным взглядом. – Несколько часов назад последняя ирига Эмма Сайд покинула наш мир. По всем признакам ее преследовали лерты, однако она успела передать свой дар другой носительнице.

– Эммы больше нет? – проскрипел Джозеф Пайп.

Он был такой старый, что едва передвигался, а когда начинал говорить, его голова тряслась и болталась из стороны в сторону. Порой он даже забывался, где находится, а в Восьмерке его держали только из-за уважения к прошлым великим достижениям. Кириллу же всегда было непонятно цепляние этого старика за жизнь, похожую скорее на растительное существование. Ведь он уже давно мог передать свою силу какому-нибудь ученику или последователю, а сам почить с миром. Именно так поступали все маги, когда понимали, что достигли своего физического предела. Однако у Пайпа не было учеников и, по всей видимости, обзаводиться ими он так и не собирался. Кир даже не знал, сколько ему лет. Двести? Триста? Наверное, когда Пайп все же решит расстаться со своей силой, то в тот же миг превратится в кучку праха.

– Эммы больше нет, – со вздохом подтвердил мэтр Кеттер. – Но вместо нее появилась другая ирига. Одна ведьма у нас по-прежнему есть. И равновесие этого мира пока сохраняется.