Инна поуговаривала Степана, да и бросила. В конце концов, ребенок не виноват, что родители его такие бестолковые, не смогли ни свою жизнь организовать, ни его.

Соломатина вернулась на предыдущее место работы. В школе переподготовки пилотов и стюардесс ее встретили радостно – она когда-то там работала врачом-психологом, сюда она уже намеревалась вернуться, имея степень кандидата медицинских наук.

– Да, вопросов нет, мы вас ждем, – сказали ей в кадрах.

И действительно, такой врач-психолог, как Инна Соломатина, был находкой. Инна имела высшее медицинское образование, опыт лечебной работы, сертификат пилота-любителя, профессиональный опыт стюардессы на внутренних и международных линиях. На этих курсах она работала до того, как пошла в стюардессы. Тогда, несколько лет назад, понаблюдав за людьми, которые бо́льшую часть времени проводят в воздухе, она решила выяснить, как экстремальные условия влияют на характер и поведение людей. Но, показалось Соломатиной, наблюдений было недостаточно. Надо было на себе испытать этот тяжелый график перелетов, смену климатических и часовых поясов, пребывание в замкнутом пространстве и взаимодействие с людьми, которые, как правило, боятся перелетов. Именно контакт с пассажирами и обратная связь очень интересовали Инну. После некоторых раздумий она устроилась стюардессой. И неожиданно «романтика неба», дальние страны на время отодвинули и диссертацию, и работу врача. Ее муж Олег Федотов несколько раз напоминал ей о диссертации, но она тянула время, придумывая различные причины.

И вот теперь, расставшись с мужем, имея на руках подрастающего сына, она вернулась туда, где так неожиданно начинала меняться ее жизнь. Придя в свой врачебный кабинет, она вдруг поняла, как был прав муж. «Надо было давно это сделать – мое место здесь. А работа стюардессой – это так, ради интереса. Просто еще один навык!» – подумала она.

Люди расстаются по-разному. Инна и Олег расстались молча, не проронив ни единого слова, не задав друг другу ни одного вопроса. Увидев в прихожей собранные вещи, Олег понял, что его выставляют из дома. И хотя, скорее всего, он не понял, почему и за что, он молча покинул дом. Инна в это время была в своей комнате. Она не вышла в прихожую. Соломатина дождалась, пока за Олегом захлопнется дверь. Он ушел. Она осталась. Так их семья прекратила существовать.

Теперь, по прошествии нескольких лет, расставшись с Олегом, она его не забыла и все чаще и чаще мысленно советовалась с ним. Она вспоминала мужа, их споры, задушевные разговоры за чаем, как он возился с сыном, как читал ему книжки и уговаривал съесть кашу. Инна представляла их близость, поцелуи, их долгий путь друг к другу, она не вспоминала только тот день, когда выставила его из дома. Ей казалось, что этот вечер просто стерт из ее памяти. И эта выборочная амнезия имела свою причину. И причина была некрасивая. Инна старалась не думать, как ее муж справился со всеми своими вещами – ведь в одной руке он должен был держать трость. Ее муж был инвалидом. Человеком, получившим сложнейшую травму, но сумевшим справиться с этим обстоятельством. Недаром все, кто знал и благоволил к Федотову, за его спиной качали головой: «Он просто молодец! Герой! С такой ногой и так уметь работать!» Инна это все знала и вместе с тем прекрасно понимала, что невозможно удержать две сумки, портфель и трость. А оставить что-то он не мог. И это Инна понимала – Олег Федотов никогда бы не воспользовался сомнительным поводом для возвращения в дом, из которого его так выставили.

Варя Мезенцева, стюардесса, с которой когда-то работала и подружилась Инна, по этому поводу сказала:

– Сколько бы ты ни мучилась, забыть это не сможешь. Тебе ли, психологу, это рассказывать! Ты не забудешь, пока не позвонишь ему и не объяснишься.

– Я – не могу! – твердила Инна.

Она понимала, что эти воспоминания сродни тем воспоминаниям о постыдных проступках, которые обычно не идут из головы и вызывают приступ жгучего стыда. И как человек, разбирающийся в тонкостях психологии, она понимала, что есть одно лекарство от этих разъедающих воспоминаний – разговор, объяснение. Но в силу своего характера не могла сделать первый шаг.

Варя Мезенцева, из добрых побуждений, желая восстановить семью подруги, нарочно подливала масла в огонь:

– Он сам не позвонит. По двум причинам. Первая – он очень самолюбив, и на это есть веские основания. И второе – он может быть оскорблен…

В этом месте Соломатина взвивалась:

– Он?! Оскорблен?! Он мне изменял, и он еще оскорблен?!

Здесь они подходили к главному – к причине расставания. И разумная Варя Мезенцева мягко укоряла подруг:

– Ну ты же ни в чем не уверена. Ты не поговорила с ним. В глаза ему не посмотрела. У тебя нет доказательств!

– Есть! – упрямилась Инна Соломатина.

Ей не хотелось быть абсолютно виноватой в этой истории. Ей не хотелось верить, что просто так, сгоряча она поступила нехорошо по отношению к мужу. Ей не хотелось думать, что именно она виновата в распаде семьи. К тому же чем больше времени проходило, тем больше сомнений ее одолевало – ведь ее подозрения о неверности мужа основывались, в сущности, на словах одного лишь человека – Ани Кулько. А что такое Аня Кулько, Соломатина очень хорошо знала. Не было, наверное, такой меркантильной, хитрой и предприимчивой дамы, как эта самая Аня.

Они были знакомы со студенческой скамьи и прошли через многое. Они были влюблены в одного человека, они работали бок о бок в одном учреждении, они считались близкими подругами. И не было большего врага у Инны Соломатиной, чем ее подруга Аня Кулько. Тогда почему именно ей поверила Инна? Не выслушала мужа, не попыталась разобраться в ситуации, а поверила на слово и одним действием разорвала отношения с мужем. Варя Мезенцева только вздыхала по этому поводу:

– Ты импульсивна. Ты просто не подумала. Но это можно исправить. Постарайся это сделать. Ты же знаешь, как Олег относится к вам, как о вас заботится.

Соломатина знала. Благодаря решительности и трудоспособности мужа у них была своя квартира, долг по ипотеке был погашен. Благодаря деньгам мужа ни Степан, ни Инна ни в чем не нуждались. На карточку Инны ежемесячно поступала хорошая сумма. Но Инна про себя злилась на все это – ей иногда казалось, что Олег Федотов так откупается, пытается загладить свою вину.

– Так почему ты не подашь на развод?! – поднимала брови подруга Варя. – Подай на развод, оборви все. Откажись от помощи.

– Я его деньгами не пользуюсь. Ни копейки не взяла. Ты же отлично об этом знаешь! Эти деньги не тронуты. Только если что-то очень срочное, для Степки. И потом, я сама очень неплохо зарабатывала и зарабатываю.

Это было правдой, Варя Мезенцева знала. Она с болью смотрела на подругу. Инна Соломатина и Олег Федотов, дорогие ей люди, совершили ошибку, которая терзает их обоих и делает уязвимым их сына. Как им помочь, она не знала.

Однажды она набралась храбрости, позвонила Олегу Федотову и попросила о встрече.

Варе Мезенцевой было двадцать пять лет, она была моложе Соломатиной, но здравого смысла в ней было предостаточно. Правда, он куда-то пропадал, когда речь заходила о командире воздушного судна, с которым она летала. Все дело в том, что Варя была в него фатально влюблена и уже несколько лет ждала, когда тот уйдет из семьи и женится на ней.