– Вы должны летать! Вам понравится. Это другой мир, и он вам нужен! – убеждал ее Сергей Петрович, а Соломатина, не очень понимая, что имеет в виду Колесник, действительно прочувствовала эту свободу стихии.

Тогда их отношения так и закончились – дружбой. Но сейчас, когда Соломатина появилась, Сергей Петрович посмотрел на нее и про себя решил: «Все! Или сейчас, или никогда!» Он даже не испугался этого своего внутреннего монолога, он точно знал, что больше не выпустит Инну из поля зрения и никакие обстоятельства – ее сын, распадающийся брак (сплетни распространялись быстро) – не помешают ему добиваться своего.

В жизни Инны Соломатиной наступил относительный покой. Смена места работы, заботы о сыне поглощали все ее внимание, и мысли о муже превратились во что-то постоянное, но уже не так отвлекали. «Наверное, так живут люди с хромотой – неудобство и недостаток превратились в норму», – подумала как-то Инна и тут же спохватилась. Ее муж Олег Федотов был таким хромым – недостаток видели все, а он его не замечал. Или привык не замечать. Удивительно, но даже общие размышления приводили к ее частному случаю. Внимание Сергея Петровича было приятно Инне, но и раньше он был любезен с ней и по-дружески оказывал мелкие услуги. То, что Колесник настроен решительно и серьезно и их взаимоотношения могут перейти на другой уровень, она поняла после одного случая. В тот день что-то произошло с электричеством, а следовательно, и с тренажерами. Отработка действий экипажа в условиях аварийной посадки была отменена. Слушателей распустили по домам, персонал маялся на своих местах.

– Погода хорошая, – сказал Колесник, глядя в окно. Там шумел пожелтевший лес, сияло солнце, и воздух был почти летний.

– Да уж, – буркнула Соломатина. Она не любила, когда ломался график.

– Инночка, а не сбежать ли нам отсюда? Начальство уже уехало. Не думаю, что подстанцию отремонтируют в ближайшие три часа. А там уже и вечер.

– Я хотела документы посмотреть… – Инна кивнула на монитор.

– Так электричества же нет. И не будет, – рассмеялся Колесник, – давайте собирайтесь, поедем к нашим друзьям.

– Куда? – Инна вскинула голову.

– На аэродром. Туда, где вы учились летать. Давайте, давайте… – заторопил ее Сергей Петрович.

Соломатина задумалась: «Еще нет и двенадцати, работы сегодня не будет, начальства нет. Можно Степку забрать раньше из сада, погулять с ним. Он обрадуется». Она уже было решила отказаться, но тут вспомнила, что сегодня среда, а следовательно, сегодня рисование и лепка. Сын любил эти занятия, на которые водил его исключительно дед. Оба обожали эти походы – у них были свои ритуалы, которые они свято соблюдали. По дороге следовал очередной рассказ из «многосерийной» истории про собак Гошу и Дибура. Собаки были реальными – когда-то в юности у деда они жили, а вот истории сплошь были вымыслами. После занятий, когда Степан выходил по уши вымазанный в глине и красках, они отправлялись пить чай с сочниками. Они выбирали не короткую дорогу, а огибали двор близлежащей школы, шли переулком и выходили на бульвар. Там и располагалось это кафе. Дед пил кофе с молоком и иногда разрешал Степану сделать глоток. Степан пил чай из большой белой чашки и ел сочники. Дед пользовался моментом и учил внука хорошим манерам – не класть локти на стол, не причмокивать, не греметь стулом. В кафе всегда были люди, и Степану нравилось их разглядывать и задавать деду вопросы. Вопросы были самыми неожиданными. Однажды, разглядывая исподлобья какую-то парочку, он поинтересовался у деда:

– Ты с бабушкой тоже целовался?

Дед поперхнулся:

– Ну, конечно… да, наверное…

– Целовался, – утвердительно заметил Степан, – иначе бы мама не родилась.

Дед предпочел завести разговор о собаках.

Соломатина понимала, что лишать такого удовольствия обоих нельзя. Впрочем, в глубине души она укоряла себя – ей казалось, что это просто отговорка, что перспектива устроить себе маленький выходной, встретиться со старыми знакомыми гораздо приятнее, чем мчаться сейчас в сад и неизбежно заниматься домашними делами. Помаявшись, она позвонила родителям. Трубку взяла мать.

– Мам, у нас тут проблемы с электричеством, работы нет, как думаешь, если я сейчас Степана из садика возьму?

– Нет, у него сегодня рисование. И дед уже собрался почти. Ни в коем случае. У ребенка должен быть режим и понимание важности занятий.

– Хорошо, мама, – послушно ответила Инна, – тогда я заберу его вечером.

– Договорились, – ответила мать.

Получив индульгенцию, Соломатина весело посмотрела на Колесника:

– Ну, Сергей Петрович, будем считать, у меня выходной.

Тот засуетился:

– Так, я к машине, а вы собирайтесь, закрывайте кабинет, и поехали. У нас с вами целый день впереди. Прекрасный теплый день!

Соломатина улыбнулась. Ей вдруг стало хорошо от того, что кто-то обрадовался её компании, что кто-то старается понравиться и сделать ей приятное. Она тут же в мыслях одернула себя – больше, чем заботится о них Олег, никто не может позаботиться. «Но это же совсем другое», – Соломатина отогнала все мысли. Ей хотелось настоящего выходного – без сожалений, грустных мыслей и ставшего уже привычным чувства вины. Тем более вокруг был не город, который не отпускает, а, как правило, держит в тонусе, подгоняет, понукает. Вокруг были леса, много неба и голоса птиц. И река, на которую Инна никогда не обращала внимания, темнела в высоких берегах. День и впрямь подходил для отдыха на природе. Осень была в самом разгаре, почти не было ветра, и на солнце было почти жарко. Вдоль шоссе темнел еловый лес, и только редкие прогалины желтели полями.

– Смотрите, осень, а все цветет! – сказала Инна Колеснику.

– Так это же рапс, его сажают и косят, сажают и косят. На корм. Вот сейчас скосят, и будут коричневая земля полей.

– Странно, мы тоже работаем за городом, но я никогда не обращала внимания на то, что нас окружает, – вздохнула Соломатина.

– А зря, за нашим взлетным полем речка с крутыми берегами и еще роща с березами и грибами.

– Откуда знаете? – рассмеялась Инна.

Колесник ответил не сразу. Он покашлял, а потом попросил:

– Можно на «ты»? Вроде когда-то уже переходили, но вот сейчас опять так официально…

– Конечно, – с радостью согласилась Инна.

– Так вот, я на речку эту часто ходил и грибы там неподалеку собирал. Отличное место. Почти тихое. Только наши самолетики взлетают.

– У нас здорово. И, если честно, я скучала. Хоть и посмотрела я мир стюардессой, но все же здесь мое место.

– Никто не знает, где его место, человек даже не подозревает, на что он способен. У меня же были сложные времена, и я сейчас понимаю, что я про себя ничего толком не знал. Нужен толчок – событие какое-то. Или нужен человек, который поможет поверить в себя.

– Между прочим, летать я стала исключительно благодаря тебе, Сергей. Не ты – я бы не решилась. Мне бы даже в голову не пришло, что я смогу этим заниматься.