же вы, леди Александра, ведь ваш отец только что уехал, и вы вне себя от расстройства…

— Мы едем к дяде!

***

Что я могу сказать о моем дяде?

Начнем с того, что Кентий никак не подходит под определение благопристойного «дяди». Усыновив очаровательного голубоглазого сироту, бабушка с дедушкой обнаружили, что Кентий маг. А когда он вырос, оказалось, что магические способности приемыша — самое меньшее из зол. Гуляка, игрок и бабник, Кентий нажил весьма незаурядную и далеко не положительную репутацию. Отец мою дружбу с дядей не поощряет, однако контактировать с ним не запрещает. А я, конечно же, обожаю привлекательного прохиндея Кентия, особенно потому, что он ни в чем не отказывает любимой племяннице.

— Изыди, нечистая сила, я сплю! — пробурчал Кентий, когда я ворвалась в его спальню (предварительно поинтересовавшись у слуг насчет присутствия дам) и открыла шторы.

— Уже полдень.

— Изыди, говорю!

— Ни за что! Я приехала по делу. А ты теряешь хватку, любимый дядечка. Как сороковник разменял, так приходится спать одному? Любовницы разбежались?

— Изыди, я сказал! — Накинув одеяло на голову, дядя притворился спящим.

— Так и сделаю, но сначала получу то, за чем приехала. Я собираюсь на днях съездить к бабушке. Посплетничаем с ней от души, поболтаем о светских новостях. Я столько нового услышала! Говорят, баронесса Лийкон опозорилась, муж застал ее с любовником, да еще каким! С магом скандальной репутации. А еще я слышала, что леди Кавалия проиграла свою честь одному магу, и он заставил ее прислуживать голой…

Как и ожидалось, дядя больше не мог притворяться спящим, не после такого бесстыжего шантажа. Выругавшись, он сел на постели и смачно зевнул. Рассказы о его приключениях быстро разносятся по столице. Бабушка живет в провинции и новостей не получает, и Кентий на многое пойдет, чтобы она оставалась в неведении.

— Что тебе надо, шантажистка? Я и так делаю все, о чем ты просишь, — пробурчал он, свесив ноги с кровати, и дал знак слуге принести кофе. — Папочка отбыл сражаться за короля, а ты задумала пакость? — Почесав ногу под полосатой пижамой, вздохнул.

— Я собираюсь участвовать в весенних скачках и надеюсь на твою помощь.

— Теперь понятно, почему ты начала с шантажа. Ты сошла с ума!

Дядя ругался, гневно вышагивал по комнате, шаркая тапочками, но во всем этом была доля притворства. Однажды он и сам участвовал в весенних скачках, поэтому втайне одобрял мои намерения. Сопротивлялся он только потому, что не хотел навлекать на себя гнев брата, да и остальных членов семьи тоже.

— Ты проиграешь, Александра. Более того, ты погибнешь.

— Я лучшая наездница Виалии.

— Ты никогда в жизни не ездила по магической петле Абиньона. Ее не сравнить с ипподромом Виалии. Маги меняют направление трассы, создают внезапные препятствия, головокружительные иллюзии, пугают лошадей, сталкивают наездников. Это не место для…

— Для леди?

— Для человека в здравом уме.

— Значит, для нас с тобой это место в самый раз.

— Ты проиграешь, Александра.

— Я к этому готова. Ничто так не развращает, как легкий успех. Ничто так не стимулирует, как проигрыш. Я проиграю, но узнаю, что такое петля, а потом вернусь на следующий год и выиграю.

— Иногда мне кажется, что ты моя дочь, а не Отто.

— Спасибо.

— Это не комплимент.

— Ты мой самый любимый дядя.

— Я твой единственный дядя.

— От этого я люблю тебя еще больше. Ты побывал на петле и ты маг, поэтому сможешь создать для меня тренировочную трассу или хотя бы пару магических барьеров.

Кентий фыркал, ругался, но загорелся идеей. Распахнув окно, он выглянул в сад в поисках вдохновения.

— Барьеры сделаем вон там, у ограды… срубим деревья в конце сада, и я сделаю иллюзорные арки. В прошлом году маги подсунули участникам жуткую пакость — на последнем участке поставили горящие арки, и никто, кроме Фредерика, не смог их преодолеть. Лошади разбежались во все стороны.

— Фредерик? Ты знаком с победителем скачек? С преступником, знаменитым вором?

— Нет, что ты, конечно же не знаком! — отмахнулся дядя, слишком быстро отворачиваясь.

Вот с такими приятелями водится мой близкий и самый любимый родственник.

— И какой он, Фредерик Сарель, с которым ты не знаком?

— Ужасный. Да, определенно, ужасный человек, — неубедительно промямлил дядя. Нашего с отцом сарказма он не понимал и не разделял.

— Такой же ужасный, как ты?

— Во много раз ужаснее! — Кентий вздохнул. — Александра, не будь наивной. Такая репутация, как у Фредерика, из ничего не появляется. Держись от него подальше, ладно?

— А я, наоборот, надеюсь подойти к нему очень близко, — задорно улыбнулась я. — О-о-очень близко. Прямо впритык. — Дождавшись встревоженного взгляда дяди, я продолжила: — Как прошлый чемпион, именно он наградит меня кубком Первой наездницы семи королевств!

— Твоей наглости нет предела, девочка моя.

— В этом я похожа на тебя. — Обняв Кентия за шею, я звучно чмокнула его в щеку. — Ты самый лучший дядя.

— Который позволяет тебе рисковать жизнью?

— Именно.

Дело не в наглости, а в веселом оптимизме. Шансы, что мне удастся выиграть в этот раз, почти ноль, но жизнь намного приятней, если идти по ней с задорной улыбкой.

Так я переехала к дяде, и наши совместные тренировки отвлекли меня от волнений об отце, а Кентия — от гулянок и неприятностей. Честными магические скачки не назовешь, потому что условия участия у всех разные, и все зависит от твоего везения. Кому-то достаются горящие иллюзорные арки, кому-то водяная стена, кому-то — ступенчатая пропасть. Кентий создал для меня примеры препятствий, чтобы я приучила лошадь к головокружительному сиянию магии, но предупредил, что уровень его дара во много раз ниже, чем членов гильдии, заправляющей весенними скачками.

— Все будет хорошо! — пообещала я, с трепетом глядя на билет с золотым тиснением, подтверждающий, что леди Александра Вистелл допускается к участию в весенних скачках. Мое имя числилось девятым в составе пятой группы. Десятым значился Фредерик Сарель.

— Кентий, ты только