- И их много, но они не устраивают Глорию. Я даже подозреваю, что её вообще не привлекают люди, - громким шёпотом поделилась своим выводом мачеха.

- Я тебя слышу, Жаннет.

- Но я видела, как ты смотрела на сэра Вингельского.

- Вингельдерского, - поправил её конь.

- Между вами определённо проскочила искра, - с ехидной улыбкой заявила Жаннет, проигнорировав правку от гостя.

Мы с конём переглянулись говорящими взглядами: «Искра? - как бы спрашивал мы друг друга. - Да нет же».

- Тебе привиделось. Меня привлекают люди. Без обид, - сказала я, прервав паузу.

- Какие обиды. Меня люди привлекают, если только они способны почесать мне спинку, не задавая лишних вопросов и не заглядывая под круп.

Жаннет засмеялась, углядев что-то для себя смешное в том, что больные извращенцы пялятся на достоинство коня, который и в суд может подать за такое. Я пришпилила мачеху укоризненным взглядом, немного охладив её.

- Не все люди способны понять разумных животных и принять их потребности и границы, - прокомментировал папа, сглаживая атмосферу.

- Но животные в одежде выглядят очень мило, словно дети, - сказала Жаннет, хихикая.

- Разумные животные вынуждены на-а-о-одевать одежду, чтобы не смущаться в присутствии людей, которые пялятся на наши интимные места. Даже если делают вид, что не пялятся, вы всё равно пялитесь, - с недовольством произнёс Марсель, не сводя пристального взгляда с Жаннет. Та чуть не поперхнулась соком, но всё (к несчастью) обошлось.

- Если бы не вызывающее поведение людей, мы бы, разумные животные, не одевали одежду.

- Люди заставляют животных одеваться, потому что сами зажатые и закомплексованные,

- процитировала я свою горничную-гномиху, которую не устраивало требование Жаннет брить лицо. Мачеха с первого дня пугалась этой маленькой бородатой женщины, которая не стыдилась своих отличительных от людей черт. - Мужчины и так друг с другом соревнуются: у кого хм... достоинства лучше, а тут ещё и своё превосходство над разумными животными докажи. Что? Это правда. Бэтти так сказала!

- Не оправдывайся, - процедил раскрасневшийся отец, чего не смогли скрыть его пышные усы.

- Тебе-то что переживать, по словам Жаннет никакой конь с тобой не сравниться.

- Глор-рия! - рассвирепел отец. Опять.

- Не я выбирала такую мачеху. И уж тем более не мечтала быть в курсе того, что происходит в вашей спальне. Я переехала в другое крыло, но у Жаннет странное понимание о том, какие темы можно обсуждать с падчерицей.

- Я хотела, чтобы мы подружились. И всего-то! А девочки всегда обсуждают мальчиков,

- пропищала в свою защиту Жаннет, похлопав глазками в сторону папы. Будто

поднявшийся ветерок от её опахал смог бы потушить ту ярость, которая разгорелась в нём.

- Но не когда твой «мальчик» - мой отец!

Громкое фырканье прервало нашу перепалку, напомнив про гостя.

- Простите, овёс в нос попал, - извинился конь. - У вас очень милая семья, сэр Миллер. - А у вас есть семья? - ухватилась Жаннет за опасную тему.

- Нет. Лошади не так долго живут, как люди.

- Печально слышать. Тогда возьмите Глорию! - не растерялась мачеха.

- Взять? Куда?

- В жёны! Она проживёт долго, если будете её кормить.

- Да тебе надо на базаре кур да свиней продавать, - не промолчала я.

- Глор-рия.

- Па-ап. Твоя жена сошла с ума, прошу тебя, отсядь от неё.

- Жаннет дело говорит.

- О боги, это заразно! Не слушайте их, сэр Вингельдерский.

- Обычно руки и сердце просят у отца, а не отец предлагает, - смутился Марсель.

- А у меня нет выбора, в Остловке она отвергла все доступные варианты. Осталось пса с почтамта упросить взять её в жёны, - на полном серьёзе ответил папа.

Я потеряла дар речи. Последний раз такое со мной случилось в день смерти мамы -слишком неожиданное событие, которое глубоко шокировало меня.

- Я дам за неё хорошее преданное: мешок золота. И три мешка овса, - накинул сверху отец, понимая потребности потенциального купца.

- Уф-р-р, - выдал гость, покосившись в мою сторону.

А я остолбенела, увидев неподдельный интерес в его взгляде.

- Что скажете? - не выдержала Жаннет.

- Умеете уговаривать. Так и быть, возьму вашу дочь в жёны.

- Ч-что?.. Что вы сказали? - выдавила я. - Сэр Вингельдерский, вы не обязаны им подыгрывать.

- Я никому не подыгрываю.

- Но почему? - столовые приборы выпали из внезапно ослабших рук и упали, противно звякнув о тарелку с недоеденным завтраком.

- Потому что вы первая женщина, которая запомнила и выговорила мою фамилию.

- Это шутка? - От лица отхлынула кровь. Корсет внезапно стал туже обычного.

- Нет.

- Кхм... простите. Что-то мне не хорошо, - обронила я и встала из-за стола, но стоило сделать шаг, как залитая солнечным светом столовая провалилась в кромешную тьму.

- Леди Глория, - суровым тоном позвала меня Бетти. - Вы упали в обморок?

- Упала, - подтвердила я, переведя взгляд с яркого балдахина на гномиху. К виду бородатой женщины я уже привыкла, но многие, особенно Жаннет, вздрагивали при её появлении в непосредственной близости.

- К чему было ваше представление с обмороком? Не нашли, что ответить леди Жаннет?

- Это не представление. Ты сегодня перестаралась с корсетом, - заявила я, нежась в мягкой постельке, куда меня перенесли слуги. Хотя Жаннет настаивала на том, чтобы меня не трогали до приезда врача, а то вдруг я сломала себе что-то, а при переноске усугубят травму. Хорошо, что воспитание не позволило папе согласиться с предложением мачехи. Так я оказалась в своей комнате, а Бетти помогла избавиться от удушающего корсета.

- Я сильная, но не настолько, - проворчала гномиха, подбоченившись. - А вам пора задуматься о своём питании, если не хотите, чтобы жених передумал у алтаря.

- Жених?

- Да вы крепко приложились головой об пол, я смотрю, - нахмурилась Бетти, выражая так своё беспокойство.

- Конь! - подскочила я на кровати, вспомнив, что кошмар за завтраком мне не привиделся.

- Я понимаю, когда в личные горничные берут стахолюдку, но коня в мужья — не перемудрили ли вы в своём стремлении насолить мачехе?

- Ты же говорила, что среди своих ты красавица, - припомнила я слова Бетти, бросившись искать халат, чтобы накинуть его поверх сорочки.