– Что вам нужно?

– Даже так? Что же… – он презрительно окинул автосалон и произнес: – Мне нужна твоя помощь, и если справишься, я отблагодарю тебя.

Ну, конечно! Другого не ожидала. Естественно нет. Не удивлюсь, если подлую авантюру придумал. Вроде этой – переспи вместо сестры с олигархом, чтобы она замуж за него вышла, а он наивно верил, что она девственница. Вроде так в книгах и фильмах. Обойдется! Я уже об этом позаботилась. Не получится!

Прочистила горло и произнесла:

– Простите, не интересует. Прошу извинить, мне нужно спешить к клиенту.

Только сделала два шага, как услышала в спину:

– Твоя сестра в коме. Нам нужна помощь.

Продолжала стоять, не понимая, как его фраза относится ко мне. Я-то вроде как Ирине не сестра, а ему не дочь. Они мне популярно объяснили. Что нужно? Глянула в сторону зала, замечая Таню, которая стояла у колонны и выглядывала, пытаясь понять, как там у меня дела.

Не оборачиваясь, в полной уверенности, что нужно заканчивать неприятную беседу, сухо произнесла:

– Пусть поправляется. Всего доброго.

Только пошла, как услышала:

– Я дам денег. Много. И больше не будешь жить в грязной комнатке, и работать на трех работах.

Надо же… Какая осведомленность! Подготовился. Этот человек, очевидно, только так решает дела. Ничего человеческого. Промелькнула мысль, что я ничего не потеряла. Пять минут его вижу, а уже противно.

– Не нуждаюсь в ваших деньгах, как и в вас, – сообщила и, не желая слышать его ответа, пошла дальше. Надо же какой! Заплатит он.

Оставшиеся два часа работала, стараясь отвлечься от ненужных дум. Потряхивало от возмущения в перерывах, когда оставалась одна с мыслями, поэтому трудилась как пчелка, загружая себя по полной программе.

Уставшая, никакая, собиралась домой, переодеваясь в кожаные брюки и белую футболку, хватая в руки куртку. Рабочая одежда уже висела в шкафу, ожидая меня послезавтра. Я обычно на неделю сразу несла три сменных комплекта блузок и брюк, гладила прямо в подсобке, а в пятницу или в воскресенье все забирала на стирку. Удобно, и не нужно таскаться в парадной одежде по улице. Мне ее на работе хватало. Главное – раньше прийти, чтобы успеть и не спалиться, ведь в дороге все мнется.

Уже выходила, не слушая разговоры продавцов, вечно собирающихся в это время в кабинете товароведов, где стоял шкаф, когда столкнулась с любимым начальником. Литиков подмигнул, странно кривясь в улыбке, и поинтересовался:

– Антонова, язык на плече?

– Да, – буркнула, в полной уверенности, что сейчас опять что-нибудь скажет, отчего все будут ржать как кони. Юмор у Евгения Петровича был на двоечку. Понимали только те, кто хотел хорошую зарплату, поддакивая и похрюкивая на каждый его плоский прикол. И вечно мне везло на его «добрые» комментарии нарваться. Не могла без этого. И пусть мужчине было за пятьдесят, но он употреблял такие выражения, от которых можно было смутиться, заплакать, обидеться, а кто и ревел как крокодильчик, потому что скромностью Литиков не отличался. Я всегда держалась нейтрально. Старалась держать эмоции в себе, устранять косяки и быть еще лучше.

– Вот поэтому и зарплата у тебя достойная, а не то, что у этих лоботрясов. Целый день репу чешут и от меня прячутся. А ты сегодня два раза меня чуть не снесла, таская за собой клиентов. Так что премия еще тебе будет. Только условие – чтобы как в тот раз этих дармоедов пиццей не кормила. А то все – прикрою лавочку. Нечего. Поняла?

Расцвела. Как я расцвела! Даже забыла обо всем на свете. Улыбка на всю мордочку.

– Конечно! Я сама съем!

– Вот! Пусть знают! А то им задницу свою лень оторвать от зоны отдыха. Упрутся туда и сидят – трепятся. Но и ты смотри мне, не расслабляйся, а то на оклад посажу.

– Есть, сэр, – весело заявила, окидывая возмущенные мордочки продавцов-консультантов, и пошла на выход, выкрикивая всем «салют», быстрее поторапливаясь, зная, что сейчас начнут говорить директору о моих косяках.

Ну, есть такое. Я же не ангел. Порой клиенты будили в машинах, с мастером по мелкосрочному участку подралась, но это ничего не значит. На все есть причина. Подралась, потому что этот гоблин в компании механиков грубо обсуждал то, что я сплю с директором автосалона, так как ему точно известно о суммах моей заработной платы. Конечно, известно, ведь премию выдает мне кассир, которая является его женой. А то, что дрыхну в машине – ну вот такие мы невероятные тачки продаем. В них отдыхаешь душой, телом и моментально хочется закрыть глаза на секундочку, а потом бац и все – проснулась через два часа и все об этом знают.

Улыбнусь пасмурной погоде. Люблю дождь. И неважно, что грязь, пронизывающий ветер. Главное – как ты к этому относишься. А когда спокойно, все получается – то кажется и такая погода обворожительной.

Антонов… И зачем я вспомнила? Кто он такой? Правильно – никто! Пришел за помощью… и к кому… ко мне? Пусть хлебнет того же счастья, как и я, когда четко осознаешь, что плевать на тебя хотели. Вот!

Только вышла, как услышала сигнал гудка. Обернулась. Алексей Самойлов. Леха. Бывший парень. А расстались потому, что этому суперскому красавцу стыдно было со мной идти к своей маме. Ну конечно! Все плохо у меня, по его мнению: в общаге с тараканами живу; одежда, как у пацанки, что его особенно раздражало, и манеры не как у прекрасной леди. В его представлении девушка – это скромная, благоухающая, вечно любующаяся своей обувью амеба и выдающая одно слово в минуту, чтобы не надоедать, в платьях и юбках в обуви на высоком каблуке (можно и без них – очков будет больше) и как минимум – два образования. И хоть в плане секса мы идеально подходили, и всегда нам было весело общаться, но это не сыграло никакой роли. Почти два года Алексей повторял о том, что не может придумать повод познакомить меня с родителями, но очень хочет. И это шло без моих просьб и глупых фантазий. Я не страдала таким синдромом. Мне не нужно было, все устраивало. Я молодая, еще живу в свое удовольствие, ради мечты, а тут родители, а значит брак, дети. Конечно, если быть честной, я подумывала об этом, хотела, планировала в далеком будущем, но не сейчас, когда у меня ничего нет. Зачем? Чтобы родить, а потом отдать своего ребенка мужу, потому что нет ничего за душой? И как результат – страдающий ребенок.

И вот… летним поздним вечером мы случайно встретились с его родителями в магазине. Не нужно думать о приятной встрече. Совсем нет. Алексей поздоровался с ними, забыв про меня, а когда элегантная мама, презрительно разглядывающая меня, указав пальцем, спросила, кто я такая ему, он заявил, что друг-товарищ, который помог ему с машиной и уже уходит, толкая в сторону. Я как раз капучино пила, и когда он успокоился, считая, что идеально выпутался, вылила ему на голову, заявив, что перепутала его с урной. Потом пожелала всем отличного настроения и гордо ушла. Конечно, наверное, грубо, но меня буквально распирало от ярости. Надо же… додумался! Друг-товарищ. Это когда мы два года встречались. Черт. Ну да ладно. Проехали. Путь ищет для себя и своего семейства подходящую невесту, а я как-нибудь обойдусь.