– Что?! – не было предела ее возмущению. Одно слово, а мне уже нужен платочек, чтобы вытереться. Бабуля пожевала во рту неизвестно что, напоминая верблюда, и завизжала: – Пошла вон!

– Уже бегу, только вот подпишите для бухгалтерии воооон ту бумажку на кровати, которая сто лет тому назад списана, а вот новой все нет, и я… с неспокойным сердцем уйду, оставляя на вашей совести этот груз.

Может, мне еще на актерский податься? Нет, лучше попроситься играть Бабу Ягу на детских праздниках. Или там Кикимору. За деньги, естественно. Просто так очень голодно.

Тем временем Никитина, забывая о том, что ноги болят, слышит плохо, быстро подлетела к указанному месту, схватила бумагу и, черкнув подпись, гневно рявкнула:

– Вот! Убирайся немедля! Грубиянка!

– И вам всего доброго! Не болейте! А то кто же внука-засранца будет тащить с первого на пятый? А еще лучше… закажите лифт, чтобы уж он точно доползал до него, а после передышки до своей комнаты, – заботливо подсказала, пряча бумажку в рюкзак.

– Иди, давай! – буркнула она, вспоминая про все свои болезни, плюхаясь на кровать.

Шла по лестнице, чувствуя себя новогодней елкой с игрушками. Вместо игрушек мусорные пакеты с длинными ручками. Матрешка – пять в одной. По дороге встретилось двое мужчин, но они только с подозрением смотрели на мое добро, не предложив помощи. Ага, дождешься. Как только выползла на улицу, посмотрела по сторонам.

Такси вызывать? Да, только куда ехать? Эх-х-х… теперь еще и бездомная. Второй раз выгоняют. Кстати, все же заеду потом в бухгалтерию, разберусь.

Вероятно, сегодня сниму гостиницу, а завтра… Послышался писк телефона. Нажала на прием, предчувствуя, что это хозяйка фотосалона. Я ведь не пришла – соня. Но Вухина мировая женщина. С ней можно договориться и она всегда все понимает. Поспешно взяла и услышала:

– Наташенька…

Да! Во попала… Застонала, а в следующую секунду протараторила:

– Здравствуйте, Екатерина Васильевна! Простите меня, но вынуждена прийти позже. К сожалению, у меня сложилась такая ситуация…

– Наташа, постой. Тут такое дело… тебе не нужно никуда торопиться. Решай свои дела. Я нашла постоянного человека на твою должность. Поэтому перечислю все, что должна, а еще небольшую премию, и мы будем в расчете. Надеюсь, что маленький презент хоть как-то компенсирует то, что столь неожиданно…

Я ее не слушала. Совсем. Появилось ощущение, что вот подстава какая-то. Что за фигня? Общага, работа… Еще бы с салона погнали и с тайных покупателей, где мало заказов, но все же есть. В голове застряли слова Антонова про три работы и общагу. Хмм… А если это он приложил ручонку свою?

Сглотнула и громко произнесла:

– Честно ответьте, почему?

– Ммм… Наташенька, ты о чем? Просто у меня родственник…

Какой еще родственник? Вухина постоянно жаловалась, что у нее никого нет.

– Екатерина Васильевна, я, конечно, мало знаю о вашей семье, но замечу, что вы сейчас стараетесь от меня отвязаться. Это не в вашем характере. Вы даже клиентов задерживаете, желая поговорить о жизни и искусстве.

– Нет, ты не так поняла. Я…

– К вам приходил мой отец, верно? – спросила в лоб, достоверно зная, что это действует стопроцентно. Даже отпетые лгуны на секунду меняются в лице, моментально придумывая ответ.

Екатерина Васильевна замялась, пораженно выдавая нелепые звуки. Я права. Надо же… Папаша. Явился на мою голову.

– Ммм, Наташенька, милая, прости, я не могу говорить. Но, как бы там ни было, ты знай, что потом, если у меня появится возможность, я… – она потеряла мысль, забывая, как продолжить. Так всегда, когда женщина чувствовала стыд или волновалась. – Ты всегда можешь… Потом… могу.

– Я понимаю, – сказала, отключаясь, не желая дальше слушать ложь. Понимала, что ее попросили молчать, но все же… Не ожидала.

Хотя почему я злюсь на нее? Нет, виновник один.

Антонов Александр Валерьевич.

Вот же сволочь… Сволочь! Неужели, правда, все отцы такие? Или мне так повезло? Змий. Ты посмотри какой! Получается, он и работу в салоне мою заберет. А если так, то будет тяжело найти другую с таким доходом. Начинать все заново – да удавиться легче.

Оперативно начала звонить директору. Раз Антонов такой умный, буду брать пример, чего он не ожидает. Что же… хотел общения – получит.

– Наталья, здравствуй, – начал Литиков, желая меня «порадовать». – Хорошо, что ты позвонила.

«Ага… хорошо. Специально позвонила, чтобы услышать, как меня увольняют…»

– Евгений Петрович, прежде чем вы начнете говорить об увольнении и форс-мажорных обстоятельствах, скажите, Антонов Александр Валерьевич рядом с вами?

– Ммм… – директор замялся, а потом с усмешкой выдал: – Да. Передать трубку?

– Да, буду благодарна, – сказала, сдерживая бушующие эмоции. Это же надо, какой хитрый лис! Охотника на него нет. Получилась бы хорошая шубка.

– Да, – грубо отозвался мужчина, которого я ох как презирала.

– И что, готовы ходить по пятам и отбирать работу, любое жилье, устраивая неприятности, чтобы только согласилась? Не низко ли для богача?

– Я всегда добиваюсь того, что хочу, – ледяным тоном заявил он.

– Уже поняла. Особенно оценила способы воздействия. Что же… не люблю, когда меня пытаются обмануть, поэтому советую вам поменять свое предложение директору, заменив увольнение на отпуск с сохранением заработной платы. Или пусть ставят больничный, который оплачивается за ваш счет, но выплачивается через кассу. А потом я вновь приступлю к своим обязанностям. Только на таких условиях я готова выслушать предложение и, если посчитаю его возможным, выдвину свои требования, от которых будет зависеть, стану ли я вам помогать.

– Еще не доросла, чтобы указывать мне.

– Тогда я сделаю так, что вы потеряете меня. Уже через час. И вы не найдете, как не будете стараться. В этом я невероятно талантливая. И тогда ваши усилия окажутся тщетны, а деньги брошены на ветер. Вы потеряете время, а моя помощь нужна вам сейчас, иначе не прилагали бы столько усилий. Отмечу, у меня есть деньги прожить приличное время, не выходя на работу, поэтому выбор за вами.

– Хорошо, – грубо рявкнул он, буквально выплевывая слова. – Где тебя забрать?

– Я надеюсь, уважаемый директор перезвонит мне и убедит в том, о чем я говорила, и тогда я могу смело отдыхать и не переживать за то, что потеряю место. Только после этого вы можете позвонить мне и узнать, куда подъехать.

Сказала и положила трубку, чувствуя, что меня трясет. Надо же! Все продумал, решив испоганить мою жизнь, только потому, что у него проблемы. Ладно, что же… Я соглашусь, но только на моих условиях. Выхода нет, я не могла потерять то, что заработала так тяжело из-за напыщенного богатого Буратинки. Не для этого я недоедала. Он хочет помощи, я помогу, но пусть не радуется раньше времени. Проиграно лишь одно сражение, а битва впереди. Пусть не надеется, что буду послушной и покорной, как его дочь. А если он столь наивен, то очень сильно пожалеет.