Пошла вперед, слыша, как Самойлов завел машину и поехал за мной. Алексей работал юристом, точнее его помощником. Весь такой правильный и шоколадный. Я продолжала идти, вытягивая из кармана наушники, рассчитывая послушать музыку. Только спрыгнула с бордюра, как мне перекрыли дорогу машиной.

Высокий, темноволосый, голубоглазый парень открыл дверь и вылез из своей Хонды, громко рявкнув:

– Садись!

Ничего не перепутал?! Моему возмущению не было предела. Я подняла бровь и буркнула:

– Тебе надо, ты и садись. Дорога там. Двигай.

– Наташа, давай поговорим, – сменил тон красавчик, строя на идеальном лице очаровательную улыбку.

– А я не хочу.

– Что ты как маленькая? Трудно сесть? Я тебя до общаги довезу.

Понимая, что нужно все же поговорить, раз парень осмелился, учитывая, что сэкономлю на двух пересадках и не буду сидеть в час пик с вонючками, которые вместо того, чтобы вечером мыться от пота, просто выливают на себя пол флакона мерзкой отравы, и кивнула. Прошла к передней дверце и села, быстро пристегиваясь, добавляя при этом:

– У магазина остановишь.

Алексей усмехнулся, будто подобного только и ожидал, и когда выехал на основную дорогу, спросил:

– Может, сходим куда?

Открыла рюкзак и, достав конфетку, закинула в рот, прожевала и порадовала его:

– Нет, не сходим.

– Еще обижена?

То есть этот умник ждал, пока я обижаться перестану?! Посчитал, что такое легко забыть? Надо же какой сообразительный! Долго он будет в помощниках юриста ходить, пока ушлый не явится и его не подвинет в сторонку.

– Нет, кто ты мне такой, чтобы я обижалась? Никто!

– Ну, зачем так сразу? Мы встречались два года.

– Да ты брось, – выдавила из себя улыбку, – не знаю, о чем ты говоришь. Мы с тобой только кувыркались в постели, когда пауза была в перерывах между обсуждениями технических характеристик машин.

– Наташенька… – ласково начал Самойлов, с надеждой посматривая на меня. Повернулась, не скрывая того, что его ласковые слова раздражают, хотя раньше я таяла от них, как масло на сковородке, и проговорила:

– Я уже все сказала. И давай держаться прежней политики – не нужно на работе ждать меня и подходить, привлекая внимание, если только по делу.

– Тогда встретимся в…

– Нет. Я не хочу.

– Наташа, я никогда…

– Давай без уверений? Я как-нибудь обойдусь.

– Можно в кино сходить, пообщаться.

– Вот и иди. Я пас, – бросила, не понимая, почему раньше не замечала, что он такой нудный.

– Слушай, я подумал, что поговорю с мамой, подготовлю ее…

Все. Меня торкнуло. Я прыснула от смеха и начала громко хохотать, удивляясь наглости некоторых. Это же… Выдумщик. Интересно, на вот такие фразочки ведутся хорошие девочки? Мне что, слезу пустить, кинуться на шею и закричать: «Ты невероятный!»?

– К чему подготовишь? Ей недостаточно того, что она видела?

– Между прочим, не стоило выливать на меня горячий напиток. Мама так волновалась… и ты еще больше упала в ее глазах.

«Что?! Куда я там опять упала?!» – рот открылся от возмущения. До сих пор не понимала, зачем она порхала около него, вытирая подолом своего дорогущего платья. И кофе был не горячим!

– А давай без нравоучений?

– Наташа, ты взрослая и можешь изменить себя, чтобы понравится моим родителям. Это не так сложно, если захотеть, – отчитывал меня таким тоном, будто я провинилась. Нет бы сказал «спасибо», что не заехала ему по мордочке, а он еще жалуется.

– Да с чего я должна кому-то нравиться? Я что кукла, которую покупают? Я нуждаюсь в этом? Нет. Не нравится – свободен. Тебя никто не держит.

– Плевать на меня и мои желания?

– Еще бы из-за недостойного труса я меняла себя. Жирно не будет?

Оскорбился до глубины души. Всемирный идеал всех женщин резко посмотрел на меня, а потом произнес:

– Еще слово и я…

– Ага, я уже поняла. Ладно, останови на остановке, я сама дальше.

– Я сказал, что довезу, значит – довезу.

Надоело! Пора нормально поговорить. Покажу ему, как нужно. Повернулась, отмечая в его глазах, что он чуда ждет, и отчеканила:

– Знаешь что, Алексей, вот что я скажу. Да, я не утонченная леди, но я с детства знаю, что если человек предал, обманул, то он вновь так поступит. Ты парень, который ждет одобрения родичей, спрашивает совета, зависит от их слова, а я… другая. Слишком мы разные, чтобы понять друг друга. Поэтому ты иди своей дорогой, а я своей. Поверь, так будет лучше. Секс сексом, но я тоже не хочу тратить время на мужчину, который использует меня как любовницу, в то время как ему ищут нежную невесту. Зачем?

– Ты не так поняла!

– Зато ты сказал так Литикову, когда он спросил. Евгений Петрович мне сказал перед тем, как мы в магазин пошли. Я думала над его словами, а тут встреча с твоими родителями и все стало на свои места.

Отмечая, как он отвел взгляд, только хмыкнула. Кто бы сомневался. Прижали за хвост красавца. Да плевать. Пусть себе дуется в сторонке.

– Останови.

– Просто ты совсем не соответствуешь…

– Согласна! А ты мне не соответствуешь. В моем понятии мужчина – это человек слова и дела. Сказал – сделал. А ты трепло.

– Наташа! – повысил он тон, резко сворачивая в правую сторону, перестраиваясь в соседнюю линию.

– Ну, уж извини, меня не учили быть корректной, так что как есть, так и говорю. Вероятно, хороших девочек все устраивает, а я… лучше одна, чем с таким.

– Ты оскорбляешь меня! – обида и гнев переполняли его.

– Да? Заметь, ты увидел оскорбление, когда оно прозвучало в твою сторону, а когда сам их выплевывал на меня, даже не обратил внимания.

Самойлов ничего не сказал, лишь молча ехал, а потом включил музыку. И я поняла, что он согласился со мной. Правильно. Нужно было сразу так. Странно, что решил отвезти, а не оставить на остановке. Но настаивать на том, чтобы остановился, не стала. Если он так решил что-то доказать, пусть. Я свои выводы сделала.

Через сорок минут, поворачивая на мой поворот, Алексей спросил:

– Где твой магазин?

– На той остановке останови, и я побегу. Спасибо.

Он кинул взор в нужную сторону, отмечая людей, толпящихся на одном месте, не желающих выбегать на дождь, и показал рукой.

– Дождь. Может, до общаги?

– Нет.

– Если будет нужна помощь, я всегда помогу, – услышала, когда уже вышла, захлопывая дверь.