При виде потенциального ствола в руке противника на автомате делаю рывок в сторону.

Позабыв про свою ступню в яме.

Естественно, сбитый с ног самим собой, качусь по траве. Волею судьбы, крайне удачно: неизвестная хреновина в руке гнома оказывается-таки допотопным карамультуком. Надеюсь, что допотопным.

С его стороны раздаётся самый натуральный выстрел; по крайней мере, иначе идентифицировать эти звук и движение лично мне в голову не приходит.

Надо мной, катящимся по траве, возникает такое знакомое каждому имевшему подобный опыт ощущение пролетевшей пули.

Да что, чёрт возьми, здесь происходит?! Как?! Откуда?!

Кони орков, которые проспали всё на свете. Сами орчанки, которые брали на себя дозорные и караульные функции. Я, уподобившийся идиоту и во всё это поверивший (обкладывать себя матом сейчас — не самое конструктивное занятие, но что мне стоило…?).

Хорошо ещё, что есть защитный жилет, который я не снимаю. Движения хотя слегка и стесняет, но выгодами перевешивает неудобства во много раз.

У костра почти десяток гномов тем временем схлестнулись в рукопашную с четырьмя девчонками. Инстинкт говорит: в запасе полминуты либо минута, потому что коротышкам зачем-то взбрело в голову брать орчанок живыми.

Впрочем, как раз понятно, зачем. С поправкой на местные тенденции.

Затем, когда минута форы пройдёт, будет очень грустно.

Трижды проклятое образование другого мира снова играет со мной злую шутку. Искренне решив с каких-то кочерыжек, что заряд у противника может быть только один, я абсолютно спокойно вскакиваю на ноги после его выстрела, ничего уже не опасаясь.

Как оказывается прямо в следующий момент, моя уверенность абсолютно напрасна: за первым выстрелом тут же следует второй.

И как это может быть?

Естественно, теперь все подспудные желания сэкономить собственный бэка отходят у меня на второй план окончательно.

Выстрелить в третий раз я коротышке просто не даю, потому что стреляю сам, проклиная собственную неуместную жадность вместе с тупостью: слишком много грубых ошибок в одном месте, и все — из-за моего неуместного расслабона. С девок взятки гладки.

После того, как гном падает, со всех ног несусь к лагерю. Иных выстрелов с той стороны не слышно. Ствол на всю их команду один, что ли?

В руках остальных нападающих, слава всем богам, нет ничего подобного тому, с чем только что столкнулся я. Исключительно клинковое оружие.

Когда добегаю до места стоянки, раздаётся крик Асем:

— Их восемь осталось! Было девять!

На самом деле, гномов было десять. Но тот, который был с карамультуком, уже не в счёт. Его она, видимо, учитывать не стала.

Интересно, это она ухитрилась их посчитать уже после начала замеса? Каким образом? И если нет, то почему тогда подпустила так близко?

Наверное, в других обстоятельствах мои нынешние эмоции можно было бы назвать истерикой. Хорошо, что эти самые эмоции сейчас полностью забивает норадреналин.

Похоже, не только мы недооценили коротышек. Они, в свою очередь, тоже не ожидали серьёзного сопротивления со стороны девчонок: один из гномов уже лежит прямо на земле, пламя костра освещает рядом с ним лужу крови, вытекающую из перехваченного чьим-то кинжалом горла.

Его соратник сидит чуть поодаль, прямо на земле, прижимая к животу руки. Похоже, этому досталась пара ударов в брюшину.

Хм. Видимо, боевые функции у девчонок прокачаны лучше караульных. Как будто не всё так и плохо на момент.

Не восемь коротышек осталось, а уже семь. Ровно по паре крепышей наседают на каждую из орчанок; и один — на Хе. Акмарал, одна из спасённых в городе сестёр, левой рукой ухитряется при всём этом прижимать к себе младенца.

На заднем фоне мелькает неуместное любопытство: интересно, кто это из девиц так ловко орудует кинжалом? Двоих гномов долой, причём из невыгодных изначально условий.

Если это кто-то из новеньких, надо к ней поворачиваться спиной аккуратнее. В свете их ну очень сдержанного восприятия меня.

Впрочем, для этого всем нам надо без потерь пережить ближайшие минуты.

— Упали на землю! — ору изо всех сил в надежде на то, что выкупленные из плена додумаются повторить движение за своими более опытными подругами по нашему импровизированному отряду.

Слава богу, в чём-то мне (нам?) везёт без оговорок. Асем, отлично понимающая, чего ждать от моего оружия, наверняка слышала выстрелы только что. Необычайная приспособа в руках удивительного мёртвого гнома хоть и звучала чуть иначе, но общий характер происходящего наверняка должен быть ясен орчанке по аналогии.

Асем исполняет мою команду буквально, даже ухитряясь дальновидно откатиться при этом в сторону.

Хорошо, что гулять в сторону от костра я пошёл не пустой. Хорошо, что мой магазин не карликовый.

На пару гномов, стоявших рядом с Асем, трачу ровно два патрона.

Хе, сориентировавшись практически мгновенно вслед за подругой, тоже падает там, где стояла.

Ещё выстрел, ещё минус коротышка. Он неожиданно оказывается слишком живучим: активно дёргается на земле, норовит подняться. Трачу на него дополнительный патрон.

Оставшаяся на ногах четвёрка, похоже, соображает, что что-то идёт не так:

— У обезьяны самострел!

— Это тот самый хмырь, из степи! Я рассказывал! ЭТО ТОТ САМЫЙ!

Здесь я вспоминаю, откуда мне знаком голос вопящего.

Его звать Бруно. Это на их секрет мы с Асем неожиданно для нас выскочили в самый первый день моего тут пребывания.

Кстати, и пообщались мы с ним тогда нормально, и расстались тоже по-человечески. А теперь вот, поди ж ты…

Интересно, он только меня узнал? Или мою спутницу тоже?

Жулдыз, одна из бывших пленниц, чуть помешкав, всё-таки приседает на корточки. Её рукав куртки-рубахи (одежду одолжила у Асем) остаётся в руке представителя подгорного народа.

Ещё один выстрел, теперь рука бывшей рабыни свободна.

Этот гном тоже оказывается излишне живучим и по инерции пытается перехватить кочевницу второй рукой. Та, недолго думая, на редкость рациональным движением выхватывает его клинок и вонзает ему же между рёбер.

Ну ничего себе. Охота таращиться во все глаза: отбор клинка через сгибание кисти противника выполнен орчанкой походя, молниеносно и словно на автомате. Кажется, у меня появляется всё больше поводов задать ей вопросы в будущем, если оно для нас наступит.

Девчонки молодцы, в отличие от меня.

— ЗАМЕРЛИ! РУКИ ЗА ГОЛОВУ! — ору на знакомом оттуда языке уже гномам, делая рывок в сторону и пытаясь прицелиться в оставшуюся троицу коротышек.