Ричард рос серьезным, молчаливым и малообщительным мальчиком. Он никогда не выдавал, как тяжело было ему видетьразницу, какую делали между ним и его братом, испорченным и избалованнымребенком, тиранившим весь дом, и недостатками которого все семействовосхищалось, как самыми драгоценными качествами.

Окончив блистательно курс наук, РичардГерувиль поступил на службу в Министерство иностранных дел и скоро был сделанкамер-юнкером. Что же касается Ивана, тщеславного и испорченного лестьюдомашних, то он с грехом пополам окончил курс в лицее с помощью многочисленныхрепетиторов. Но несмотря на это, он получил, благодаря связям отца, хорошооплачиваемое место в Департаменте Государственных Имуществ.

В самый год этого назначения генерал Герувильумер, оставив семью в тяжелом положении, так как, будучи до самой смертирасточителем, он растратил почти все свое состояние. Клеопатра должна была бывести крайне скромную жизнь, что стеснило бы ее вкусы, если бы ей не помогалщедро ее пасынок.

Так, он оставил в распоряжении мачехипрекрасную квартиру в своем доме на Английской набережной, где жил его отец повыходе в отставку. Здесь же поселились Иван и мать Клеопатры Андреевны, госпожаАнтоновская.

Так как Ричард занимал в нижнем этаже этого жедома изящную холостую квартиру, то он выразил желание обедать у мачехи, а того,что он платил, почти хватало на стол для всего семейства, которое полтора годатому назад увеличилось еще приездом Юлии Павловны с дочерью.

Юлия Павловна была дочерью младшей сестрыКлеопатры Андреевны, уже давно умершей. Несмотря на ее красоту и кокетство,Юлии Павловне не удалось составить себе блестящей партии, и она вышла замуж забиржевого маклера, носившего фамилию Гольцман.

Гольцман, оказавшийся замешанным в каких- топодозрительных спекуляциях и причастным к банкротству одного банка, счел залучшее бежать от недоброжелательных взглядов правосудия.

В один прекрасный день он исчез, бросив жену идочь, и с тех пор о нем не было ни слуха, ни духа.

Юлия Павловна, оставшаяся, так сказать, наулице, нашла убежище у своей тетки. Жалобы последней на бремя, какое налагалона нее содержание целого семейства, так неожиданно свалившегося ей на шею, дотакой степени надоели Ричарду, что он объявил, что согласен принять на свойсчет все расходы по содержанию кузины и ее дочери.

Несмотря на такое великодушное поведение,Ричарда ненавидело все семейство, а его скупость признавалась дамами какаксиома. Молодой человек знал это, но мало обращал внимания на мнение своихродственниц. В глубине души он презирал этих трех женщин, мелочных,неблагодарных, фривольных и злых. Брата Ивана он тоже не уважал, не одобряя егораспущенную жизнь и бессовестный эгоизм. Тем не менее Ричард и для него былхорошим братом, помогал ему в трудные минуты и тайно оплачивал его долги, такчто между молодыми людьми существовали самые лучшие отношения.

В последнее время недоброжелательство трехженщин к Ричарду еще более увеличилось благодаря наследству, доставшемусямолодому человеку после одного родственника с материнской стороны, которое, помнению Клеопатры Андреевны, должно было окончательно ополячить его.

Таково было положение в то время, с коротогоначинается наш рассказ.

Возвратясь из ресторана, где он обедал, Ричарднашел дома письмо от брата, в котором последний, не вдаваясь в подробности,объяснял, тем не менее, положение дел.

Иван писал, что Никифорова разочаровала его.Она была некрасива, вульгарна и глупа. Только по настоянию матери он сталухаживать за этой дурой, не зная как ему избавиться от обязательства вотношении своего семейства. Но Никифорова сама вывела его из затруднения. Онабыла ослеплена княжеской короной одного черкесского князя и его роскошнойбородой и наградила его своими миллионами и своей Далеко не грациозной особой.Иван же познакомился с одной милой девушкой, которая до такой степени овладелаего сердцем, что он решил на ней жениться. Все совершилось так быстро, что Иванвенчался в тот же день, что и его экс-невеста Никифорова. О Ксении ТороповойИван писал очень мало. Он упоминал только, что ей восемнадцать лет и что онасирота, не имеющая никакого состояния и воспитанная одним родственником.

Он знал какой страшный гнев вызовет у материнеожиданный брак и с какою недоброжелательностью отнесутся родные к его жене,но все это нисколько не трогало его. Напротив, разрушение великих надежд материи бабушки забавляло его и вызывало чувство злобного самодовольства. Иван не былспособен принести себя в жертву ради блага семейства и в своем эгоизме имелвсегда в виду только свои личные вкусы и удовлетворение своих собственныхфантазий.

Прочтя письмо брата, Ричард облокотился о бюрои задумался. Новая невестка внушала ему искреннее участие. Что Иван женился наней больше из досады, чем по любви, было очень вероятно. Одно уже то, что онобвенчался в один и тот же день с Никифоровой, выдавало его злобу на изменившуюему богатую невесту. Желал ли он уколоть или оскорбить дерзкую, осмелившуюсяпредпочесть ему князя — это было трудно сказать, так как Ричарду не былиизвестны подробности интриги, разыгравшейся в Москве. Во всяком случае, Ксениивыпала незавидная роль. Без сомнения, молодая девушка считает себя любимой и неподозревает, какая ненависть и презрение ожидают ее в семействе мужа. Не былони малейшего сомнения, что Клеопатра Андреевна не постесняется приготовить ейкакой-нибудь особенно оскорбительный прием. Со стороны же Ивана было крайнестранно и неделикатно поселить жену за городом, глубокой осенью, когда все дачив окрестностях Петербурга пустуют.

— Очень интересно посмотреть, как вся этаистория уладится, — пробормотал Ричард, пряча письмо в бюро. — Молодые приедутпослезавтра. После службы я съезжу к ним, и если молодая женщина действительноокажется наивной жертвой моего неотразимого братца, я постараюсь защитить ее отчрезмерного недоброжелательства Клеопатры Андреевны и грубой беззастенчивостиИвана.

В одной из наименее посещаемых улицКрестовского острова стояла небольшая дача, окруженная большим садом. Дача быладеревянная, одноэтажная и ничем не отличалась от многочисленных соседнихзданий, предназначавшихся для дачной жизни столичных обывателей, желавшихподышать более чистым воздухом, не слишком удаляясь от города, к которому ихпривязывали служебные занятия.

Эта маленькая дача принадлежала Ивану Герувилюи была подарена ему Ричардом — подарок полезный и приятный, так как он давалмолодому человеку убежище, где он мог укрыться от стеснительной нежности своейсемьи, которая иногда невыразимо надоедала ему.

Здесь он мог давать шумные банкеты, неопасаясь выговоров и неуместного любопытства, принимать своих любовниц и житьсообразно своим вкусам вдали от всякого нескромного взора.

Клеопатра Андреевна, хотя и со скрытымнеудовольствием, меблировала дачу с достаточным изяществом и вкусом, так чтокумир мог, не краснея, принимать там дам.