Эмма, пропустив мимо ушей, что её наставник едва ли не впервые назвал Спенсера по имени, спросила:

– Но почему именно Спенсер должен стать моим партнером? Мне кажется, я попросила бы о партнерстве любого вампира, или человека, но его… Лучше сразу умереть. Почему, почему он?

На риторический вопрос ответа не последовало. Грейс только пожал плечами:

– Никто не знает, как образуются магические узы. А что до того, почему именно Спенсер… Существо в свое первое пробуждение видит мир глазами партнера. Как сегодня с тобой и случилось. Это означает, что для тебя все решено, и других вариантов связи нет.

Симон медленно спускался по лестнице, направляясь в кабинет химии. Во время последнего урока, Симон не проследил за раствором, нагреваемым на спиртовке, и тот закипел и перелился через край колбы, испачкав стол. Результатом стала очередная реплика профессора по поводу «криворуких людей» и вечерняя отработка. То, что учебный год практически закончился, и на следующий день ученикам предстояло покинуть школу, Грейса не волновало.

Впрочем, сам Симон отнесся к этому спокойно. Нелюбимый предмет никогда не давался ему легко. Гораздо больше расстроилась Анита, утверждавшая, что за всю историю школы на последнем уроке не назначали отработок, и Ким, в очередной раз вполголоса проклявший нелюбимого учителя.

– Наконец-то вы явились, Спенсер! – в голосе Грейса слышалось облегчение. Если бы Симон был внимательнее, он бы заметил, как мужчина нервно крутил в руках склянку с неизвестным порошком.

В тот вечер перед Грейсом стояла задача куда серьезнее, чем поддерживать маску спокойного и уверенного в себе преподавателя. Он отлично понимал, что решалась судьба Эммы, и надо убедить человечишку согласиться ей помочь. Только сомнительно, что Спенсер послушает его, Дориана. Слишком уж долго сам Дориан потакал ученикам своей расы, принижая способности людей, и заставляя смертных сдавать зачеты по десять раз. А отношения с Симоном вообще не сложились, во многом из-за Эммы. Но прошлого не изменить, и он обязан хотя бы попытаться… Не зря Спенсер прослыл честным и великодушным человеком, он не мог хладнокровно обречь другого на смерть! По крайней мере, преподаватель магической химии на это надеялся.

Дориану не раз приходила в голову мысль рассказать все директору школы. Но Курт – полукровка, с подозрением относящийся ко всем чистокровным. Он придерживался убеждения, что сила и могущество чистокровных вампиров, по своей сути, слишком опасны. И частично страхи директора оправдались после появления нового короля вампиров.

– Вы дадите мне тряпку, господин учитель? – Симон нетерпеливо протянул вперед руку.

«Кажется, он спрашивает уже второй раз, – хмуро подумал Грейс, – как хорошо Спенсеру. Никаких проблем, кроме отработки. Пока».

– Присядьте, Спенсер. Я пригласил вас к себе не для того, чтобы иметь сомнительное удовольствие наблюдать, как вы работаете. Мне нужно поговорить с вами, а любой другой способ вызвал бы ненужные вопросы…

В глазах Симона мелькнуло удивление:

– Я слушаю вас, господин Грейс.

– Вопрос, который я хотел обсудить с вами, крайне деликатен. Но начнем издалека… Скажите, Спенсер, что вы знаете о магических существах?

Судя по реакции Симона, тот никак не ждал от учителя химии подобных вопросов. Помедлив немного, он неуверенно ответил:

– Магические существа… Они давно уничтожены… Вампиры и оборотни – единственные расы, кроме людей, которые существуют на земле. Ну…если не считать производных мутантов – несчастных, которых изменила магия, вроде гномов и прочих… Но, я не понимаю, сэр, к чему вы вспомнили забытую расу магических существ. Я думал…

– Спенсер, перестаньте думать, – резко перебил его Грейс. – Лучше послушайте. Существа, от которых остались лишь легенды, обладали огромной силой. Они заключали союзы с вампирами. И, очень редко, раз в столетие, но в некоторых вампирских семьях просыпалось наследие или то, что вы, люди, называете «генами».

– Это невозможно!

Грейс усмехнулся краем рта.

– Знаете, что действительно невозможно, Спенсер? То, что вы учитесь в этой школе. С вашей-то категоричностью, приземленностью и абсолютной уверенностью в собственной правоте. Что вас так удивляет? Вы каждый день сталкиваетесь с магией, каждый день видите вампиров! То, что для вас – норма, оказалось бы шоком для простых людей, не знакомых с реалиями этой школы. Но в магических существ вы верить не желаете? А придется. У этих существ, обладавших красотой, выносливостью и долголетием, была лишь одна слабость, – они нуждались в партнере. И, если не находили его, или им отказывали во взаимности, они погибали.

– Допустим, вы правы. Но какое отношение это имеет ко мне?

– Вы избраны стать партнером, – ровным голосом, будто сообщая нерадивому ученику оценку за контрольную, ответил Грейс.

В классной комнате повисла такая тишина, что было слышно, как летний ветерок переворачивает листы толстой книги, лежавшей на подоконнике.

– Что? Вы издеваетесь? Это…какой-то изощренный розыгрыш? Не на того напали, мистер Грейс. Мои вещи еще не собраны, так что, если вам не нужна уборка, я ухожу!

Симон встал и решительно направился к выходу.

– Мистер Спенсер, мы с вами не договорили, – устало произнес Грейс. – Та несчастная, которой суждено стать вашим партнером, действительно находится в школе. Вы её хорошо знаете. Это – Эмма Конни.

– Что?! – Симон медленно повернулся, от всей души желая, чтобы последние слова учителя оказались неудачной шуткой. Но Грейс смотрел на него пристально, без улыбки, не говоря уже о том, подобные шутки были вообще не в его духе.

– Эмме сейчас нелегко приходится. Я знаю, вы никогда не были друзьями, но все же… – каждое слово давалось ему с видимым усилием.

– Я не верю вам, сэр. Насколько мне известно, Эмма Конни – чистокровный вампир, а уж никак не магическое существо. А вампирам партнеры не нужны, это любой первокурсник знает. Нельзя ли придумать более правдоподобную ложь?

Грейс не сразу нашелся с ответом. Он прежде и мысли не допускал, что мальчишка может ему не поверить.

– Из каждого правила существует исключение, Спенсер. Поговори с Эммой, да хотя бы просто посмотри на неё! Если между вами существует магическая связь, ты сразу это почувствуешь. Так притворяться невозможно!

Симон повернулся к нему спиной. Его голос звучал холодно:

– Достаточно, сэр. Не знаю, чего добивается Конни, придумав такую чушь, и почему вы ей потакаете… Но я не желаю больше ничего слушать. Я ничем не обязан Конни, как и любому другому вампиру. Но она – последняя, кого я выбрал бы в партнеры. Передайте ей это, господин Грейс.

Дубовая дверь захлопнулась за ним с глухим стуком. Грейс тяжело опустился в кресло. Как же неудачно все сложилось! К счастью, после пробуждения магическое существо может несколько месяцев провести без партнера. Но, если упрямый мальчишка не изменит своего решения, Эмма умрет.