Лорд Конни отпил еще глоток вина, почти не чувствуя его вкуса. Он предчувствовал, что грядущая война будет ожесточенной, и боялся, как бы собственная семья не оказалась разменной монетой. Меньше всего ему хотелось оказаться между двух огней – королем и людьми, которых тот собирался покорить. Но всем известно, что к его величеству нельзя обратиться с просьбой об увольнении. Либо верная служба, либо смерть…

***

Наргиза вошла в роскошно обставленную гостиную. Ее длинные светлые локоны рассыпались по плечам, мягкие складки платья подчеркивали стройность фигуры. В полумраке она показалась ему изящной и хрупкой, точно статуэтка из фарфора.

– Опять не спишь ночью? Пригласил бы меня составить компанию, – Наргиза попыталась улыбнуться.

– Неужели соскучилась? Или надоело возиться с любимой доченькой?

Конни холодно взглянул на жену. Их союз с самого начала заключался не по любви, однако время и привычка сгладили острые углы. В роду Конни никогда не случалось разводов, поэтому им не оставалось ничего другого, как привыкнуть друг к другу. Порой Ленар даже ревновал супругу, к восхищенным её красотой многочисленным поклонникам, или… к дочери, которую та самозабвенно любила.

Наргиза присела на подлокотник кресла. Разговор с мужем предстоял не из легких, к тому же, проведя полночи без сна, она устала. И все же решила действовать сразу же, как только слуги сообщили ей о возвращении Ленара из деловой поездки.

– Я хотела поговорить об Эмме. С ней случилась беда.

– Снова? Каждый раз, когда у нашей дочурки проблемы, ты приходишь ко мне. Что она натворила на это раз? Выпила кровь у своих однокурсников? Подожгла школу? Кстати, последний случай, с точки зрения нашего короля, можно расценить, как подвиг. Его Величеству давно не нравится совместное обучение вампиров и смертных… Знаешь, мне есть чем заняться и кроме нашей Эммы.

Наргиза подавленно молчала. Ленар только отмахнулся:

– Говори, что опять не так с девчонкой. Не обещаю помочь, но чем кровь не шутит!

Наргиза опасалась реакции мужа на последние новости. Как же она удивилась, когда лицо Ленара неожиданно приняло мечтательно-хитрое выражение. Даже новость, что партнером Эммы должен стать человек, не испортила ему настроения.

В светлых глазах Ленара мелькнуло плохо скрытое торжество. Наргиза, глядя на него, тщетно пыталась подавить беспокойство:

– Что же нам делать? Ведь Спенсер отказал ей.

– Да, и как только посмел, – ехидно протянул Ленар. Его губы снова сложились в подобие улыбки. Наргиза вздрогнула, но решила идти до конца:

– Мы должны помочь Эмме. Поговорить с Симоном, или попробовать надавить на него…Я не знаю, но должен же быть способ!

– Ты все упрощаешь, – обронил Ленар и скривился. – Твоя чрезмерная опека не идет на пользу девчонке. Она капризничает по любому поводу, и без… Но, как ни поверни, вся эта ситуация и вправду – прескверная… Мне совсем не хочется объяснять королю, почему моим зятем вдруг стал обычный человек. Его Величество, знаешь ли, начисто лишен чувства юмора. С другой стороны, у семьи Конни только одна наследница. Знаешь что, Наргиза, отправь-ка ты её в общину, к целителям.

– Куда? – женщина побледнела. – Зачем??

– Эмме нужно заглушить инстинкты магического существа. Целители могут дать ей элексир отказа. Это её спасет, – Ленар успокаивающе сжал руку жены.

– Тогда я отправлюсь вместе с ней! – начала, было, Наргиза, но тут же замолчала, услышав сухой голос мужа:

– Даже не думай, я запрещаю тебе. Целители-вампиры живут уединенно, и принимают только тех, кто действительно нуждается в помощи. Отправляясь с ней, ты только навредишь Эмме.

– Но!

– Никаких «но», дорогая. Завтра я подготовлю письмо. Его Эмма и отдаст целителям. Давай закончим на этом, мне нужно еще просмотреть некоторые бумаги для короля.

***

Наргиза вышла из гостиной с тяжелым сердцем, не заметив, как торжествующе улыбнулся её муж.

Ленар почти откровенно ликовал. Подумать только – минуту назад он считал, что удача отвернулась от семьи Конни, а тут такой подарок судьбы! Его дочь, пытаясь избавиться от наследия магического существа, обретет великую силу! Благодаря ей Ленар не только станет неуязвимым для гнева короля, но, возможно, возвысится так, как и мечтать не смел! Если, конечно, девчонка поступит так, как велит отец.

Конечно, риск есть, зато и шансы выиграть многократно увеличились. Сила великого предка их рода будет работать на благо Конни!

И им больше не будет равных в мире вампиров.

С начала учебного года прошла почти неделя. В обычно шумной гостиной «утреннего курса», как неофициально называли учеников-людей, стояла тишина – большинство учеников решили прогуляться, радуясь выглянувшему из-за туч солнцу.

Симон предпочел остаться в комнате, чтобы, наконец, поговорить с Анитой, своей подругой, не о преподавателях и новых предметах. Девушка была единственной, кто мог понять его чувства, и дать ему добрый совет. Симон вздрагивал при мысли, как отреагировали бы другие люди на его партнерство с Конни, и, особенно, Ким. Младший Берли, казалось, ненавидел все, связанное с вампирами, и, кто знает, не оказалась бы эта ненависть сильнее дружбы с Симоном?

Выбежав из кабинета Грейса после того памятного разговора, Симон убеждал себя, что больше никогда не вспомнит о Конни. Вся эта история с наследием магического существа – всего лишь нелепая выдумка. Всем известно, что магические существа уничтожены сотни лет назад.

Но, в первый день летних каникул, готовясь покинуть школу, Симон вдруг почувствовал на себе обжигающий взгляд. Обернувшись, он встретился с льдисто-серыми омутами глаз «принцессы» вечернего курса. Только сейчас в них не было, ни высокомерия, ни отвращения, напротив, в глазах Конни читалась такая боль и отчаяние, что Симон на секунду окаменел. Грейс оказался прав – «так» притворяться невозможно…

Подхватив вещи, Симон постарался, как можно быстрее смешаться с толпой учеников, чтобы скрыться, уйти от этого взгляда. Напрасно. Днем он гнал воспоминания о беседе с Грейсом и встрече с Конни, помогая тете Веронике в её магазинчике. Зато, ночью, оставшись в одиночестве, юноша все чаще вспоминал слова Грейса о том, что магическое существо не способно выжить без партнера. И это подтверждалось кошмарными снами, как будто Эмма прямо на уроке начинала исчезать.

Просыпаясь в холодном поту, Симон думал, что он, по сути, обрек человека (или даже не-человека) на смерть. Какой бы высокомерной гордячкой, ненавидящей людей, не являлась Эмма все годы учебы, она не заслужила подобной участи. Но мысль о том, чтобы стать партнером вампира, пугала Симона не меньше, чем стать его убийцей…

– Конни сегодня опять пропустила обед. Она, что, хочет умереть с голоду? И на занятия не ходит с начала недели, – озвучил, наконец, свои невеселые мысли Симон.