class="p1">Вот только в игре – «настоящего» мало.

Владимир Буев

ПОЖЕНИЛИСЬ

Давай притворимся, что в загсе стоим мы.

И кольца друг другу на пальцы надели.

А чтобы реальней смотрелось, не мнимо,

Давай сходим в загс на ближайшей неделе.

Мы в загсе. Обряд инсценируем брачный.

– Согласны ли взять вы..?

– Согласны, конечно!

Пошло всё не так..? иль, напротив, удачно?

Вот кольца на пальцах, и ночь неизбежна.

Круговерть

Виктория Зименкова

БУКЕТ

Инсульт.

Цирроз.

Протрузия.

Дисфункция.

Диффузия.

Артрит.

Артроз.

Склероз…

В гробу букетик роз…

Владимир Буев

КРУГОВЕРТЬ

Родился.

Детский садик.

Школа.

Быть может, вуз.

Весь путь

Недолог:

Работа,

Пенсия.

…И смерть.

…Родился.

Снова круговерть.

Аристократка

Виктория Зименкова

ПРОВИНЦИАЛКА

К китайской сумке красной

Эмблему «Найк» пришила…

Под бриллианты – стразы.

И кролик – под шиншиллу.

Стоит на перекрёстке,

Колечками играет.

В глазах застыли блёстки,

И ожиданье рая…

Вот джип, как хищный ящер,

Остановился рядом,

И принц ненастоящий

Лизнул лениво взглядом…

Вдали виднелась свалка,

И небо было хмуро…

Он мчал провинциалку

В амурный мир гламура…

Владимир Буев

АРИСТОКРАТКА

Чтоб не прослыть босячкой

Пришлось надеть на стразы

Всю бриллиантов пачку.

Шиншиллу для показа

На кролика надела.

Пошла на светский раут,

Когда уже стемнело.

…Но происходит аут

Не только в видах спорта.

Проснулась распростёртой

На свалке без комфорта

С разбитой мокрой мордой.

Как будто часть эскорта,

Попользовав, турнули.

Все бриллианты спёрты.

Шиншиллу умыкнули.

Но стразы все в порядке,

И кролик не внакладе.

Ну, как аристократке

В родном ходить наряде?

Его же мысли…

Виктория Зименкова

РАЗМЫШЛЕНИЯ ДВОРНИКА

Чуть свет – выхожу… Зябнут руки…

Лопата… мой доблестный щит.

Топорщатся сальные брюки,

И шов от натуги трещит.

В любую погоду по году

Тащусь в этот «сказочный» двор,

Чтоб кучей природных отходов

Закрыть человеческий сор.

Собачья моча лёгким паром

Клубится, пометив сугроб.

И снова плевки с тротуара

Я тощей метлою соскрёб.

Я – дворник, увы, не дворецкий,

Ко мне отношенье не то…

Прохожий смеётся по-детски

Моё облевавши пальто.

Газеты, окурки и лужи,

«Коровьи лепешки» с колёс…

Пикируют листья, как груши,

С деревьев, дрожащих от слёз…

И белой туманной метелью

Мои заметаются дни…

И скудный мой разум пастелью

Рисует лишь кляксы одни.

Владимир Буев

ЕГО ЖЕ МЫСЛИ

Лопату топлю в своих мыслях:

Орудье труда или щит?

Всю ночь размышления грызли,

Творя за кульбитом кульбит.

То воины русские снятся

Держащими в дланях щиты.

То орды Мамая грозятся

Устроить щитами понты.

Вот меч засверкал в сжатых пальцах:

Защита в атаке верней.

Куда подевались страдальцы,

Что любят блевать на гостей?

(Во сне я был парень не промах,

Надевши чужое пальто.

Чуть раньше к страдальцу в хоромы

Я влез, не оставив следов.

Ведь в жизни ношу я спецовку,

Как дворник любых жилконтор.

Страдальцев ловлю в мышеловку –

Столь узок у них кругозор).

Меч грезится в экипировке,

Под хвост словно впилась шлея.

А что наяву? Монтировка!

Придумал оружие я.

…Во снах я бывал утопистом,

И днём во дворе маскарад:

Там груши порхают, как листья.

А листья пошли в камнепад.

Пусть болит сильней

Виктория Зименкова

КАРАМБОЛЬ

Света нет. И нечего искать…

Грустно в темноте сидеть одной.

Звуки скрипки, сладкой, как тоска,

Раздаются где-то за стеной.

Вкрадчив ветра шелестящий смех,

Он колдует что-то в сентябре.

Запах ночи, сладкий, будто грех,

Призывает трепетно к себе.

Осень вновь играет в карамболь –

Дождь стучит, как будто бьёт шары.

Вкус утраты сладкий, словно боль,

В пустоте зияющей дыры…

Владимир Буев

ПУСТЬ БОЛИТ СИЛЬНЕЙ

Счастье, если вдруг приходит боль.

Чем больней, тем слаще и сытней.

Обожаю ночь: моя мозоль –

Нагрешить покруче, посильней.

Осень станцевала на столе,

Кием роль исполнила в бильярд,

Развела огонь на фитиле,

Склокам жизнь дала, войдя в азарт1.

Существом своим вошла в искус:

Жажду, чтобы стало мне больней –

Только так утраты станет вкус

Слаще меда и вина пьяней.

Мысли всех читающих одни:

Дескать, мазохизм во мне бурлит.

Вот и нет! Я ставлю западни.

Вот и да – дурак сообразит…

Сложился стих

Виктория Зименкова

ПОД КУПОЛОМ

Забвенье – выход, божья благодать:

Днём у окна сидеть неутомимо,

И ждать, и ждать, и ждать, и ждать, и ждать,

Когда усталый день проедет мимо…

А ночью – панцирь тронув на спине,

Глядеть на мир глазами черепахи.

И в болеутоляющем вине

Расплавить все печали, страсти, страхи.

Звенит, поёт хрустальных чаш изыск…

Как странно в царстве сна, теней, покоя,

Увидеть синеву разлитых брызг

Под куполом, небесного покроя.

Владимир Буев

СЛОЖИЛСЯ СТИХ

Набор стандартный томных слов набрать:

Забвенье, страхи, страсти и печали,

Покрой небесный, божья благодать

И купол с синевой – мы всё собрали.

Куда-нибудь шагнуть, чего-то ждать.

Куда – неважно. И чего – незнамо.

С туманной томной миной сочинять

Чувствительных изысков килограммы.

И да! – поёт хрустальных чаш изыск.

Куда ему деваться, коль поётся.

Конечно, царство сна, теней и брызг:

Сложился стих – никто не придерётся.

Я Одиссей

Виктория Зименкова

МЕЖДУ СЦИЛЛОЙ И ХАРИБДОЙ

Я живу не на Багамах…

Я живу не на Карибах…

Я – забытая богами,

Между Сциллой и Харибдой.

Мозг проела злая Сцилла –

Монстр моего сознанья.

Где взять силы? Где взять силы,

Чтоб стереть воспоминанья?

Погружаясь в бездну грусти,

В подземелье темной крипты,

Как вдохнуть мне полной грудью?

Как мне справиться с Харибдой?

На гвозде передник сальный.

Старый штемпель на конверте.

В одинокой тёмной спальне

Только ветер… воет ветер…

Владимир Буев

Я ОДИССЕЙ

Не из нашего я мира,

И не женщина по сути.

Оказалась пассажиром

На таком чудном маршруте.

Догадались, кто такая?

Одиссей я, царь Итаки.

Я домой попасть желаю,

Но по свету стал бродягой.

Меж Харибдою и Сциллой –

Это всё ещё цветочки.

Полифем-циклоп (верзила) –

Много хуже заморочки.

Людоед хотел мне выесть

Мозг и прочие желудки.

Лисью хитрость, даже лживость

Испытал я на ублюдке.

И Цирцея, и сирены

Плыть мешали мне в Итаку.

Как любые супермены,

Козни отбивал атакой.

Не из нашего я мира,

И