неоднократных подозрительных действиях регулярных войск Советского Союза, что «послужило праведной причиной объявления войны Германии СССР».

Принимал его, как и положено, нарком НКИД СССР В.М. Молотов, вызывающий молчаливое и мрачное неодобрении словами посла.

Нота уже была в руках советского правительства кулуарно, оба понимали, что ее содержание - это откровенная чушь, дипломатическое вранье. Поэтому советский нарком даже внешне все немецкие объяснения не принял, сказал, что война СССР будет носить справедливый и честный характер, тогда как со стороны Германии захватнический.

С тем и расстались. Визит был коротким, как и в посещении в параллельной реальности. Но в отличие от него он был не столь эмоциональным. Все чувства были уже прожиты, прочувственны, перенесены на реальные действия.

И когда немецкий посол Вернер фон дер Шуленбург, уже идя после разговора с русским наркомом – сугубо официального, сдержанного, если не сказать злого, а как еще могут вести себя люди, втянутые в войну? Он, затянутый в тяжелые думы, не сразу понял, куда его зовет. Нет, он понимал, что с ним захотят поговорить, еще бы, это после такого-то шага! Но после того, как Молотов не сделал ни одного знака, подумал, что русские о нем забыли, как об отработанном материале.

Ан нет! Незаметный человечек в принятой здесь полувоенной форме сначала настоятельно звал его на немецком языке, потом помогал себе руками, видя, что иностранный дипломат просто не понимает, что от него хотят. А уже затем, когда тот, наконец, пошел, снова перешел только на вербальное отношение.

А Шуленбург перестал терзаться. В конце – концов, он всего лишь доводил чужое мнение этого бесноватого ефрейтора. Свое настоящее мнение он сказал вчера. И, кажется, его услышали, не в тюрьму же его, ха-ха, тянут?

Незаметный человечек довел его до автомобиля, не его, а местного, негромко произнес на немецком языке:

- Товарищ Сталин очень хочет видеть вас!

И предложил ехать, как понимал Вернер, в резиденцию русского Вождя в Кремле. Конечно, он поехал, не зря же он был сегодня на визите один, даже переводчик был нкидовский, а не посольский. Его хотят видеть на высшем уровне?

И вот они прошли ряд помещений, а потом посол увидел самого И.В. Сталина, деловито протянувшего руку для рукопожатия. Позвольте, а где же этот русский аристократ, советский великий князь?

Извинительно улыбнувшись, посол все же довел вопрос до Хозяина. И.В. Сталин, недовольно посмотрев на дверь, тоже, видимо, не знал, где его подчиненный, взялся за трубку. И как бы он говорил не с русским дворянином!

- Я вам еще раз говорю, товарищ Фриновский, вы не должны переделывать мои слова в расширительном ракурсе. Только то, что я вам сказал, а не то, что придумали. Созидательные дураки мне не нужны, иной раз лучше умные лентяи. Немедленно везите его!

Глава 2

Вот такие были разговоры без попаданца. Накануне они крепко повздорили и Хозяин, то ли в шутку, то ли в серьез «порекомендовал» ему посидеть пару дней дома, так сказать, побыть «под домашним арестом», подумать о своем поведении. И ведь, надо сказать, сам виноват! Сергей Александрович только хмуро показал себе язык в зеркале в спальне.

Вождь-то не сдержался, наговорил на него в повышенном тоне, практически наорал, пусть и нематерно. Ну, он старик, да еще начальник, а вот ты-то не сдержался, дурачок? Не знаешь, что в России (СССР) чрезмерно умные и самостоятельные оказываются в тюрьме. Или вот, как его, садят под домашний арест.

А ведь даже в окне в кабинете, где не лучший обзор на улицу, видно, как суетятся многочисленные прохожие. Неужели все же та самая война? А его даже к телефонам не зовут, ни к «ВЧ», ни к простому городскому. Все абоненты предупреждены или их запросто отсекают на спецАТС от опального ответработника?

Здесь в особняке все сделано проще – великий князь блокирован в третьем этаже. Там он может перемещаться, но и только, далее запрещено. Распоряжение Хозяина. Во как! Практически глас господень, не запротестуешь, не закричишь. Ходишь, говоришь, даже обедаешь, а все равно сидишь. Диалектика, етить!

Окружающие его, кстати, тоже ограничены, причем тем ближе, тем сильнее. Жена попросилась в больницу по беременности – отказали, но врача вызвали. Мехлис, приехавший в особняк на работу, только руками развел. Сюда пропустили, туда – нет, сволочи! А вот кухонным работникам спокойно разрешают хоть в Москву, хоть на третий этаж, кнему бедному.

Хотя, в общем-то, терпимо, лишь бы динамика не стала ухудшаться, от Хозяина чего только не ожидаешь.

Хм, не ухудшилась. После обеда малиновые фуражки исчезли так же незаметно, как и появились. Эту радостную весть принесла Мария Федоровна, по привычке ходившая за какой-то мелочью на кухню. Что же делать, женщин больше не было и она девочка, в общем-то из простых, вот и завела себе подружек, особенно во время беременности. Мужчины ведь не понимают этой тягости!

Она и сказала такое облегчение. Уф! Даже попаданец Сергей Логинович своим трезвым и, чего уж там, циничным разумом понимал, что опять ведь попался, что хватит уже думать и жить, как житель XXI века. Сейчас же ХХ век! Вот рассердится И.В. Сталин как-нибудь окончательно и будет тебе кирдык и девять грамм свинца.

Но сейчас вроде бы пронесло, раз бойцы и командиры ушли. Раз была команда, значит, наверху на него не обозлились, так, обучили чуть-чуть умного, но надменного великого князя. А кто в СССР наивысший верх? Конечно, И.В. Сталин! И то, что он, несмотря на войну, а, может, наоборот, благодаря войне, помнит о Сергее Александровиче, и помнит хорошо, позволяло думать о будущем оптимистически.

То есть, если Хозяин обычно приезжает в 11.00 – 12.00, а спросил он о нем где-то около 13.00, то это быстро для секретаря ЦК ВКП (б). Его все по привычке все еще про себя называют генсеком, хотя у партии большевиков такой должности не было уже с 1934 года. Значит, не злится, значит, нужен

- Дорогая, судя по всему, мне скоро надо будет ехать в Кремль, - сказал Сергей Александрович жене, а через нее и домработницам-служанкам. Не из четкой субординации, чтобы не взревновала, - одеваться!

Он как будто откуда-то услышал. Едва только он примерил чистенький выглаженный костюм «тройку», как тревожно зазвонил телефон «ВЧ». Звонил Сам и лапидарно, как только может только он, скомандовал: - если пообедал, то срочно в Кремль. Впрочем, если не успел, все равно езжай,