ухмыляюсь при одном только воспоминании об этом.

— Сидни, ты должна понять, — говорит доктор Янг. — Еще одна ситуация, связанная с насилием, и мы выйдем за рамки исключения. Мы будем говорить об ордерах на арест и полицейских протоколах. Пойми это. Ты будешь разговаривать — или даже хуже — с полицейскими, адвокатами и судьями. Ясно?

— Да. — И я понимаю. Ужас скребется по моему позвоночнику вверх и вниз. Мое колено снова начинает дрожать, и я прижимаю его руками. — Теперь я могу идти?

Доктор Янг долго смотрит на меня.

— Сидни, твой потенциал, твой очевидный интеллект — никто не хочет, чтобы он пропал зря. Твои результаты тестирования оказались очень хорошими. Ты легко можешь поступить в приличный колледж. Мы все будем очень рады, если ты получишь высшее образование.

Я закатываю глаза.

— Ну, если это сделает вас счастливым, я обязательно подумаю об этом.

— Ты должна все исправить, привести в порядок свой послужной список. Это твой выпускной год.

Я знаю, что он прав, и ненавижу его за это. Как часто он прав, а я ошибаюсь.

— Ладно, хорошо. Как скажете. Я поняла.

— И твоя оценка по физкультуре. Ты должна подтянуть ее. У тебя уже есть двойка по бадминтону. Верно?

— Тренер Тейлор меня ненавидит.

— Разве ты не дала ему повод? Я не понимаю, почему ты записалась к нему в класс, когда тренер Пуглиси предлагает альтернативные занятия по физкультуре.

— Потому что я не девочка для зумбы, ясно? Вы реально видите меня с хвостиком и в спандексе? И я уверена, что пилатес меня убьет. — А еще я, оказывается, обжора. — Я могу идти?

— Нет. Пока нет. Ты слышала, что тебя отстранили от занятий? Ты выглядела так, как будто погрузилась в свои мысли в кабинете миссис Риттенбург.

Он снова удивляет меня. Я размышляю, признаваться или нет, но теперь нет никакого вреда, если признаюсь. Я пожимаю плечами.

— Я могла пропустить несколько вещей.

Доктор Янг кивает. Он выглядит усталым.

— Первое: трехдневное отстранение. Второе: письмо с извинениями Джексону Коулу. Третье: консультации два раза в неделю.

Меня обдает жаром.

— Почему я должна извиняться перед хулиганом? Нет, спасибо. Я пас.

— Ты всегда можешь выбрать исключение.

Я чувствую, как стены смыкаются. Я не могу быть исключена. Не сейчас, когда наконец наступил выпускной год и побег уже в пределах видимости, мигает красным значком ВЫХОД, то есть вручением диплома. И не сейчас, когда я знаю, как отреагирует Фрэнк, и что он сделает. У меня пересохло во рту. Я ненавижу каждое слово из того, что собираюсь сказать. Ненавижу это чувство капитуляции, поражения, позволения плохим парням победить.

— Ладно, хорошо. Я напишу это дурацкое письмо, но только под давлением официальных властей. Но зачем еще сеансы консультирования? Вы знаете, как я люблю эти еженедельные беседы с вами, но они мешают моей учебе. Это мой выпускной год, как вы любезно мне напомнили.

Доктор Янг что-то пишет в блокноте.

— Мы собираемся попробовать кое-что другое. Групповое консультирование.

— Звучит ужасно. Что это?

— Ты будешь продолжать встречаться со мной по пятницам во время свободного времени в 10 утра. Но мы добавляем занятия по вторникам в 9:30 утра. Ты и еще как минимум один ученик будете беседовать со мной в рамках небольшой групповой терапии.

Я недоверчиво смотрю на него. Это действительно звучит кошмарно.

— Кто?

— Арианна Торрес, к примеру.

Я громко смеюсь. Он, должно быть, шутит.

— Ни за что.

— Да.

— Какого черта у меня общего с мисс Королевой Красоты? Она что, проходит курс лечения от горя, потому что сломала ноготь?

— Мы обсудим все подробнее на нашей следующей встрече. Твое отстранение от занятий вступает в силу немедленно. Считая сегодня, завтра и понедельник, ты вернешься как раз к сеансу во вторник.

— Послушайте, док. Не получится. Я не могу…

Он встает и обходит свой стол. Распахивает дверь кабинета.

— Ты можешь, и ты сделаешь это. Я верю в тебя, Сидни Шоу.

— К черту все это. — Я выплевываю слова. Арианна Торрес — одна из самых популярных девушек в школе, прочно вошедшая в платинововолосый отряд стерв Жасмин Коул. Она состоит в студенческом совете, играет на флейте, и, что еще хуже, входит в число тех христиан, которые собираются у флагштока, чтобы помолиться, и каждый месяц расклеивают по всей школе плакаты «Доброе чистое увлекательное изучение Библии». Меня охватывает паника, как будто доктор Янг только что сказал, что каждую неделю я буду по часу сидеть в клетке с рыскающим тигром.

— Пожалуйста, береги себя, — мягко говорит он. Если я что-то и знаю о докторе Янге, так это то, что он тверд, как скала, как только принял решение. До него не достучаться.

Схватив рюкзак, топаю из его кабинета. Я пыталась помочь Аарону, но ситуация вышла из-под контроля. Как обычно, все, что я сделала, это только ухудшила положение. Насколько все стало хуже, я даже боюсь подумать.

Глава 2

Ученики вокруг меня смеются, визжат, хлопают дверцами шкафчиков, бросают папки и тетради в рюкзаки и сумки, толкают друг друга, обнимаются и флиртуют. Они движутся, как какой-то огромный, бездумный организм. Я игнорирую их всех.

Достав из шкафчика «Короля Лира», тетрадь по английскому языку и рабочую тетрадь по испанскому, я запихиваю их в рюкзак. По крайней мере я смогу сделать хоть какое-то настоящее домашнее задание во время этого нелепого отстранения. Закрываю шкафчик и разворачиваюсь, чуть не врезаясь в Жасмин долбанутую Коул.

— Ты сука! — Вьющиеся волосы Жасмин, прежде мышиного цвета, теперь выкрашены в ледяной блонд и гладко спадают по спине. Я едва могу разглядеть девчонку, которую знала раньше, за тяжелым розовым румянцем, чернильной подводкой и острыми слоями туши для ресниц. На ней белая блузка, облегающая живот, и идеально потертые джинсы-скинни.

— Какого черта тебе нужно? — огрызаюсь я.

— Ты совсем спятила?

Я сжимаю руки в кулаки, мои мышцы напрягаются.

— Похоже, кто-то забыл принять свои счастливые таблетки сегодня утром.

Небольшая толпа образует кольцо вокруг меня, с Жасмин в центре. Слева от нее стоит Марго Хантер, абсолютная королева-пчела школы Брокуотер. Марго высокая и стройная, вечно загорелая, с медовыми светлыми локонами, ниспадающими по спине крупными кудрями. Хотя она выглядит как чирлидерша, она увлекается театром и мюзиклами и играет главную роль в каждом школьном спектакле. Учителя боготворят ее. Она очаровательна внешне, но на самом деле мерзкая, скрытная, непробиваемая. Унижать девочек — такое же занятие для Марго Хантер, как красить ногти.

Жасмин вторгается в мое личное пространство.

— Ты избила до полусмерти моего младшего брата!