litbaza книги онлайнИсторическая прозаЭкипаж лейтенанта Родина - Сергей Михайлович Дышев

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 66
Перейти на страницу:
в первом бою не убили зеленого летёху, считай, повезло, а если судьба отмерила ещё месяц, три, полгода и еще столько же, значит, это было где-то сверху и кем-то предписано…

Бывалый фронтовик Иван Родин в свои 25 лет порой чувствовал себя 40-летним, получил на грудь медаль «За отвагу», орден Красной Звезды, а сотни тысяч ребят остались в братских могилах, безвестные, без наград и почестей. После сражения под Прохоровкой он подумал: переплавить бы фашистские «тигры» и «фердинанды» и отлить из них солдатские медали и живым, и мертвым…

«Что ж вы, братцы, встали не по росту!» – подумал Иван, в мирном прошлом – спорторг класса и лучший нападающий футбольной команды школы.

На правом фланге стоял худой невысокий парнишка, комбинезон сидел, как пиджак на пугале, явно не по размеру. Голова выбрита под ноль, пилотка – на ушах, глазенки черные горят, старательно выпячивает грудь, кулачки – по швам. «Курносый защитник Родины из 8-А», – подумал Иван, дал ему кличку «недокормыш» и на глаз определил в радисты-пулеметчики.

Второй боец был на голову выше, в плечах – удалая ширь, лет 20–25, и с первого взгляда Иван понял, что это фронтовик, явно после госпиталя, рожа с хитринкой, руки – лопаты, вид простоватый, но цену себе знает. Этот траки таскать будет, как пулеметные ленты. Вот такого бы в механики-водители…

Третий был толстячок-узбек лет тридцати. Он смотрел отрешенно, и, видно, еще недавно на родной земле что-то ковал или собирал урожай для фронта и Победы. А дух полевой кухни, наверное, будоражил воспоминания об очаге под казаном с божественным, цвета червонного золота пловом (такой готовил дважды в год по каким-то своим праздникам в их московском дворике сосед Сулейман). «Вряд ли механик-водитель, скорей заряжающий, да и хватит одного упитанного на экипаж», – подумал Иван, имея в виду Сидорского. Кирюху после умятого в танке доппайка экипаж всякий раз предупреждал: смотри, Кир, из люка не вылезешь!

Одного взгляда на оплавленное огнем, без ресниц, с бордовым глянцем лицо четвертого бойца было достаточно, чтобы понять: чудом уцелел мужик, вернулся из огненного ада. И сколько лет ему, двадцать пять или сорок…

– Где воевал, братишка? – спросил Родин.

– В Сталинграде.

– А специальность какая?

– Башенный.

Ротный, перескочивший уже на свой конек о товарищеской взаимопомощи – «сам погибай, а друга выручай» – метнул взгляд на Ивана. Тот умолк и больше не рисковал со своими вопросами к пополнению. Он разом потерял интерес к остальным трем парням: черноусому грузину, нетерпеливо переминающемуся с ноги на ногу (дай команду – лезгинку спляшет), невозмутимому алтайцу (может, охотник хороший, мой глаз алмаз, белка в глаз) и простецкого вида парню из российской глубинки, измученной продразверсткой, затем коллективизацией и борьбой за светлое будущее (привыкли руки к тракторам, лапы, дай команду, рычаги узлом свяжет).

И чего гадать, если всё отгадано, и решение Бражкин по каждому бойцу уже принял: троих – мне, а четверых – Бобру.

– Рядовой Деревянко! – Бражкин перешел к делу.

– Я! – лихо отозвался «недокормыш».

– Выйти из строя! Назначен на должность механика-водителя во взвод лейтенанта Родина!

– Есть! – высоким звонким голосом ответил парнишка и глянул на Родина щеняче-просящим взглядом, сообразил, не такого ждали в экипаж на замену погибшего товарища.

Иван чуть не присвистнул от такого подарка. Совсем охренели штабные «мобилизаторы», этот пацан в лук со стрелами не наигрался, а его механиком-водителем на боевую машину прислали!

В экипаж Васи Огурцова его взвода определили Сергея Котова, удалого хитреца с лапами – совковыми лопатами, а Саидова, толстяка-узбека, – башенным в третий экипаж Игоря Еремеева.

А остальные четверо спецов по списку отправились во взвод Бобра.

– Пошли за мной! – без эмоций сказал Родин.

Теперь в колонну по одному и по росту встали Огурцов, Саидов и замыкающим Деревянко и, подстраиваясь под направляющего, в ногу двинули к «новому месту службы».

Построив взвод, Родин представил бойцов пополнения и поздравил их с назначением в 1-й гвардейский танковый взвод 1-й роты 1-го батальона гвардейской танковой бригады. Вышла заминка, первым петушиным голосом крикнул «ура!» Деревянко, за ним – Саидов, Огурцов промолчал.

– Слабовато, – недовольно заметил Родин.

И тут пополнение 2-го гвардейского взвода лейтенанта Бобра потрясло округу звучным троекратным «ура!»

– Во как надо, – оценил Родин и добавил: – Ничего, будем тренировать. А сейчас повторяю задачу: к рассвету, то есть к 7 часам, должны закончить капониры, то бишь окопы по уровню башен… Разойдись!

После официальной части Кирилл подошел к Деревянко, оценил физические данные, поинтересовался:

– Ты точно механик-водитель, ничего там не перепутали?

Деревянко насупился, молча скинул скатку и вещмешок на землю.

– Ладно, не обижайся. А звать-то тебя как?

– Александр. Деревянко…

– Ну, значит, Саня. – Он протянул руку. – А я – Кирилл, или просто – Киря.

Следом Баграев подошел, сунул руку:

– Ну, давай знакомиться. Руслан, можно Руслик.

Родин первым взял лопату, показывая без лишних команд, что время разговоров закончилось, пошел к окопу, который отрыли пока глубиной не более полуметра.

Сидорский взял свободную лопату, и это был бы не он, если б ее вручение не обставил с закавыками и загогулинами.

– А это БСЛ – большая саперная лопата. Ею немножко так окапываются перед боем, чтобы потом не тратить время на рытье могил. – И с этими словами он вручил инструмент Сашке.

– Ух ты, – подыграл Деревянко, – в нашей деревне таких не было. Попроще были.

Он взял лопату, вонзил в каменистый грунт, отхватил пласт земли и сбросил на бруствер. Несмотря на хлипкость, получилось сноровисто и ловко, деревенские руки будто и на час не расставались с лопатой.

– Правило первое. Удобных окопов не бывает по определению, – продолжил вещать Сидорский. – Правило второе. Вытекает из первого: делать максимальные удобства – по возможности.

– А третье правило? – с интересом спросил Санька.

Сидорский снисходительно усмехнулся:

– А это сам поймешь.

За работой Деревянко рассказал, что ему восемнадцать годков, хоть на вид и меньше, сам из деревни Большой Драгунской Орловской области. Закончил курсы механизаторов и лопату сменил на трактор.

– Вы не думайте, я среди комсомольцев был лучший тракторист! – переведя дыхание, сообщил Сашка.

– Кто б сомневался, – заметил Родин. – У нас в батальоне больше половины механиков – бывшие трактористы. Посмотрим завтра, на что способен.

Ждали, когда Деревянко расскажет про оккупацию: Орловская область почти два года была под фашистами.

– Вижу, хотите спросить, был ли на территории, оккупированной немецко-фашистскими войсками? – мрачно произнес Александр. – Был, не приведи господь, товарищи. В октябре 41-го гитлеровцы заняли нашу деревню, пришли как хозяева… Убивали, расстреливали, вешали за связь с партизанами и просто так.

Рассказывая, Саня так яростно вонзал лопату в землю,

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 66
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?