серьезным видом ответил:

– Разве сакура – не символ Японии? У мужчин особенное отношение к японским продуктам.

Она впилась в него взглядом. Каким же надо быть бессовестным!

Внутри у Цун Жун клокотали негодование и разочарование. Вероятно, он забыл, что Сакура – ее никнейм в той игре, где они познакомились!

Заметив, что девушка опустила глаза, Вэнь Шаоцин подавил улыбку и произнес:

– Шучу. Когда был в командировке в Японии, я увидел стакан. Мне он очень понравился, но я не смог его купить. Вернувшись в Китай, я нашел похожий и нарисовал на нем сакуру.

Девушка осознала, что она чересчур мнительна. Она выбрала для игры никнейм Сакура, а другие просто любуются ее цветением – ни к чему во всем искать скрытый смысл. Цун Жун еще раз взглянула в невозмутимое лицо Вэнь Шаоцина: похоже, он говорил искренне. Она опустила голову и сделала большой глоток колы, затем внезапно улыбнулась и встряхнула пустой стакан:

– Так я его забираю?

Вэнь Шаоцин, улыбнувшись, кивнул и вдруг поинтересовался:

– Что тебя разозлило? Только что и несколько дней назад?

Цун Жун, как человек рациональный, предпочитала прояснять ситуацию:

– Потому что у тебя есть девушка, а ты флиртуешь со мной, как последний мерзавец. Мне это не нравится.

Вэнь Шаоцин удивленно посмотрел на нее.

– У меня нет девушки.

Она нахмурилась и озадаченно спросила:

– Разве ты не говорил, что у тебя есть возлюбленная?

Молодому человеку потребовалось некоторое время, чтобы понять, что имеет в виду Цун Жун. Он сокрушенно покачал головой и рассмеялся:

– Похоже, эта девушка не знает, что нравится мне.

Цун Жун широко распахнула глаза и ошеломленно уставилась на него. Ей было сложно поверить тому, что она услышала: «Неужели кто-то вроде него может безответно влюбиться?»

Молодой человек заметил ее удивление:

– Что-то не так?

– Ничего. – Девушка отвела взгляд, ее глаза заблестели.

Оба ненадолго замолчали. Через некоторое время Вэнь Шаоцин прошептал:

– Хорошо хоть, ты заметила, что я с тобой флиртую.

Его голос прозвучал слишком тихо, а Цун Жун все еще была в шоке от того, что он тоже может быть тайно влюблен в кого-то, поэтому, не расслышав, она переспросила:

– Что ты сказал?

Вэнь Шаоцин сжал губы и улыбнулся, его глаза потемнели.

– Ничего.

Она с облегчением выдохнула. Хорошо, что у него нет девушки.

Вэнь Шаоцин хотел сказать еще что-то, как вдруг зазвонил телефон и высветился номер больницы. Он отошел к окну, чтобы ответить, и, выслушав собеседника, принялся расспрашивать:

– Какие симптомы? Какие лекарства применяли?.. Сообщите все показатели…

Цун Жун тем временем убрала со стола и вышла на кухню, чтобы помыть посуду.

Вэнь Шаоцин обернулся, услышав шум, и увидел, что Жан-Иди-Прочь уселся в дверях кухни, лишив девушку возможности выйти.

Профессор рассмеялся и отвернулся, чтобы договорить по телефону.

– Сегодня остановимся на этом. Не спускайте с больного глаз, завтра я приду пораньше.

Прежде чем повесить трубку, он добавил:

– Кстати, сделайте запись на КТ головного мозга завтра утром.

Цун Жун домывала последнюю чашку, когда Вэнь Шаоцин, закончив разговор, пришел на кухню.

– Что приготовить на завтрак?

Слово «завтрак» в лексиконе Цун Жун практически отсутствовало. Она вытерла руки.

– Я утром обычно не ем.

Вэнь Шаоцин посмотрел на нее непонимающе:

– Как это?

– Ну, я так привыкла, – пожала плечами девушка.

Он озабоченно уточнил:

– Никогда утром не ешь?

– В детстве завтракала, – вспомнила Цун Жун.

– И когда перестала?

– Когда устроилась на работу.

– Почему?

– Мне трудно рано вставать. Доктор Вэнь считает, что я веду нездоровый образ жизни?

Вэнь Шаоцин немного поразмыслил и предложил:

– Ты можешь приходить ко мне завтракать.

Цун Жун посмотрела на него и ничего не ответила.

– Завтрак приготовить не так уж и сложно, – проворчал парень. – Намазать соусом тосты и разогреть их в микроволновке, затем поджарить яйцо, очищенную и вымытую тыкву нарезать кусками и вместе с рисом заложить в машину для приготовления соевого молока. И включить нужный режим не забудь. Десять минут – и готово.

Цун Жун же терзали более приземленные вопросы:

– А кто будет мыть посуду? Кастрюлю? Машину для приготовления соевого молока? Разве на это хватит десяти минут?

– Твоя забота – только есть, – обреченно ответил Вэнь Шаоцин.

Девушка задумалась.

– Сколько в месяц?

– Что? – не понял он.

– Сколько я должна буду платить в месяц, чтобы приходить к тебе на завтрак? – объяснила Цун Жун.

– Я что, похож на продавца завтраков? – растерялся юноша.

– Бесплатно? – Она закусила губу. – Тогда я не приду, мне неловко.

Сосед вздохнул.

– Тогда так: ты каждый вечер покупаешь продукты и заносишь их мне. С тебя – продукты, с меня – готовка. Если не планируешь завтракать или если я работаю в ночную смену, тогда в магазин не надо.

Взвесив все доводы, Цун Жун согласилась:

– Хорошо.

Хозяин открыл холодильник и, изучив содержимое, заключил:

– На завтра предлагаю картофельные оладьи. Попробуем начать с них. Если понравится – продолжим.

Девушка согласно кивнула.

Вэнь Шаоцин закрыл холодильник.

– Уже поздно, ложись спать.

Цун Жун ощупала свой затылок.

– Я думаю, ничего страшного уже не случится. Пожалуй, пойду домой.

Он украдкой взглянул на нее, развернулся, проигнорировав предложение, и вышел из кухни.

– Моя спальня или гостевая комната? Выбирай.

Цун Жун, конечно же, выбрала второй вариант. Она разглядывала обстановку, когда хозяин постучал в дверь и вошел, держа в руке подушку.

– Возьми эту. Ты часто плохо спишь? Мучают тревожные сны?

– Откуда ты знаешь? – Девушка взяла подушку.

Вэнь Шаоцин сделал паузу.

– Когда взял тебя за руку, чтобы ты погладила Жана-Иди-Прочь, заодно проверил твой пульс.

– Заодно? – Цун Жун нахмурилась. – Ты же не занимаешься традиционной медициной! Какой пульс?!

Он задумался и, казалось, огорчился.

– Это дело привычки, трудно удерживать себя.

Девушка вспомнила, как Чжун Чжэнь упоминал, что семья Вэнь состоит из потомственных китайских лекарей. Да и сама она только что видела у соседа рукописные книги по традиционной медицине.

– Ты действительно начал изучать народную медицину в начальной школе? – спросила она.

– Это тебе Чжун Чжэнь сказал?

– Угу.

Наставник многозначительно улыбнулся и пристально посмотрел на нее.

– Сдается мне, вы двое слишком часто обо мне говорите?

Осознав, что попала впросак, гостья начала настойчиво прогонять хозяина из комнаты.

– Я устала. Выходи скорее, мне надо спать.

Спала Цун Жун плохо – вероятно, из-за смены обстановки. Уже в полусне она почувствовала, как кто-то вошел в спальню и нежно прикоснулся к ее затылку.

– Что случилось? – спросонья ей едва удалось разглядеть Вэнь Шаоцина.

В комнате горел ночник, его тусклый свет рассеивал темноту. Голос соседа донесся словно издалека:

– Все в порядке. Я волновался, поэтому зашел проверить.