– У твоей сестры очень красивый череп, правильной структуры.

Чжун Чжэнь, недоумевая, посмотрел на профессора:

– Зачем сестра делала томографию мозга?

Вэнь Шаоцин снял снимок с панели и убрал его в конверт, затем выключил оборудование.

– Ударилась затылком, понадобилось обследование.

– Моя сестра ранена? – взволнованно спросил Чжун Чжэнь. – Как это случилось? Почему вы знаете об этом, а я нет?

Профессор бросил на него недовольный взгляд.

– Разве я не могу знать того, чего не знаешь ты?

Аспирант смутился, но быстро нашелся:

– В том, что касается моей сестры, я разбираюсь лучше всех в мире!

– Уверен? – вскинув брови, фыркнул Вэнь Шаоцин.

Тон профессора всегда казался Чжун Чжэню странным, но точно сказать, что делало его таким загадочным, он не мог. У юноши были еще вопросы, но наставник не дал ему заговорить:

– Ты закончил статью?

У аспиранта закружилась голова. Чувствуя угрызения совести, он ответил:

– Нет еще…

– Ты знаешь, какой сегодня день?

– Знаю…

– Неужели у тебя есть время на болтовню?

– Ухожу!

Чжун Чжэнь тут же скрылся.

После того как Цун Жун вернулась домой, она первым делом постучала в дверь Вэнь Шаоцина. Никто не отвечал. Девушка взглянула на время – вероятно, хозяин ушел на прогулку с Жаном-Иди-Прочь.

Когда она принимала душ, то услышала стук в дверь. Цун Жун поняла, что это вернулся Вэнь Шаоцин, поэтому быстро выключила воду, наскоро высушила волосы и постучала к соседу.

Юноша тут же открыл дверь, впустил ее, сел и протянул конверт:

– Вот результаты обследования – поводов для беспокойства нет, все в порядке.

Девушка вынула снимок, долго рассматривала, затем вложила обратно.

– Ничего не понимаю.

– Если бы ты понимала, то я бы зря ел свой хлеб, – съязвил доктор.

«И то правда», – подумала Цун Жун. Она уже собиралась встать и попрощаться, как вдруг Вэнь Шаоцин подошел к ней и, слегка наклонившись, стал ощупывать ее голову.

– Все еще больно?

Как только он наклонился, до нее донесся аромат его тела. Она замерла и тут же ощутила, что обогреватель включен на полную и в комнате как-то слишком уж жарко. Жарко настолько, что ее сердце сжалось в комок, и она еле выдавила:

– Если не прикасаться, то не больно.

Вэнь Шаоцин оглядел девушку сверху вниз. Вероятно, она только что приняла душ: волосы влажные, ни следа косметики, идеально гладкая фарфоровая кожа, и лишь щеки подозрительно алели румянцем. Он стоял прямо перед ней, но она не смела поднять глаза выше пуговиц на его груди.

Цун Жун чувствовала его пристальный взгляд. Ее сердце бешено колотилось, но она продолжала убеждать себя, что он врач и просто проверяет ее состояние. Здесь и намека нет на что-то большее, поэтому надо просто расслабиться и не зацикливаться на пустых домыслах.

Только девушка успокоилась и взяла себя в руки, как Вэнь Шаоцин опять дал ей повод усомниться в своих намерениях. Он ласково пропустил сквозь пальцы пряди ее волос, потом вдруг улыбнулся и тихо прошептал не то себе, не то ей:

– Волосы отросли, не стриги их, оставь как есть.

Цун Жун беспомощно замерла, ее щеки снова запылали. К счастью, внезапно зазвонил ее телефон. Вэнь Шаоцин убрал руку и, отстранившись, сел. Девушка поспешно приняла вызов: звонил Чжун Чжэнь.

– Ну как? – спросил он с тревогой. – Где ударилась? Травма серьезная? Почему мне не сказала?

– Все в порядке, а как ты узнал?

– Профессор сказал. Главное, что все в порядке! В ближайшие дни не смогу проведать тебя, только в следующем месяце.

– Почему?

– Потому что мой наставник – просто псих! Я должен опубликовать статью в этом месяце! Боюсь столкнуться с ним, если приеду к тебе. Я вообще стараюсь не попадаться ему на глаза! Скажи мне, это нормально? Профессор думает, что все такие, как он: запросто могут печататься в самых рейтинговых журналах! Он пишет лучшие статьи, еще и такими кипами! Как можно быть таким сумасшедшим?

Чжун Чжэнь отчаянно жаловался, а Вэнь Шаоцин, сидя рядом, мог ясно слышать каждое слово. Цун Жун не ожидала, что брат разразится подобной тирадой, но что-либо предпринимать было уже поздно, поэтому ей оставалось только смущенно сидеть и слушать.

Слегка повернув голову, она взглянула на Вэнь Шаоцина, который, как оказалось, смотрел на нее, мягко улыбаясь.

От этой улыбки Цун Жун почувствовала себя не в своей тарелке. Внешне спокойный и расслабленный, он прямо-таки излучал благодушие и доброжелательность, но в глазах у него блестели холодные искорки. Казалось, юноша что-то замышляет и, судя по чуть приподнятым уголкам губ, план уже созрел. За последние несколько лет она повидала немало людей и вела немало дел, но не встречала такого дьявола во плоти даже среди подозреваемых. В этот момент она была уверена, что самые отъявленные преступники не так страшны, как этот улыбающийся человек рядом с ней!

Цун Жун от всего сердца пожалела брата и, кашлянув, постаралась успокоить:

– Да ладно тебе, не говори глупостей. Нужно уважать наставника, он это делает для твоего же блага.

Но Чжун Чжэнь все больше распалялся и не услышал ее.

– Такие, как он, только мучают людей! Зря я хотел познакомить тебя с ним! Кажется, теперь я понимаю, почему он один. Кто же его выдержит, правда? Будь осторожна с таким соседом!

Пока брат не наговорил еще чего, Цун Жун незаметно убавила звук и прервала его:

– В этом месяце я дам тебе больше денег на карманные расходы. Завтра созвонимся.

Чжун Чжэнь радостно воскликнул, но потом спохватился:

– Почему вдруг больше?

Цун Жун мельком взглянула на приподнятые уголки губ наставника, вздохнула и сочувственно ответила:

– Скоро узнаешь.

Отключив телефон, Цун Жун смущенно посмотрела на Вэнь Шаоцина и объяснила:

– На самом деле он всего лишь сын дочери отца моего отца и не особо близок мне.

Некоторое время молодой человек смотрел на нее как-то отстраненно, а потом неожиданно произнес:

– Не забудь приложить к шишке горячий компресс. Еще жалобы есть?

Цун Жун сжала руками виски.

– Ничего, просто небольшая головная боль, мигрень, но это не из-за травмы.

– Устала на работе?

Цун Жун нахмурилась и вздохнула:

– Да. Завтра состоится суд, а адвокат противоположной стороны – мой бывший учитель, большой специалист в своем деле.

Молодой человек рассмеялся:

– Ты боишься?

Девушка выпучила глаза и взволнованно спросила:

– Заметно? Значит, плохо дело! Я точно проиграю, я точно проиграю… Мне нужно идти домой готовиться. До встречи…

Продолжив бормотать что-то себе под нос, Цун Жун взяла конверт со снимком и направилась к двери.

Доктор Вэнь, глядя ей вслед, снова рассмеялся и спросил: