— Точно, художник, вон даже передник на стремянке! Здесь никто не живет, Неферт! Это совсем новая гробница!

— Посмотрим другие комнаты, — неуверенно предложила Неферт, поднимая светильник.

— Так там вообще ничего нет, — Инери шагнул к внутренней двери. — Свети!

Огонь в руках Неферт неровно озарил завал битого камня на полу и неотделанный свод потолка.

— Даже каменщики не кончили. А это еще что такое?

В конце дальней стены чернела дыра, наполовину заложенная кирпичной кладкой.

— …Ход?

— Да нет, какое там. Просто рыли гробницу, да и наткнулись на старые каменоломни. Такое часто бывает. Видишь, закладывают, — Инери сердито заходил по гробнице. — Ничего не понимаю! С дороги мы сбились, что ли? Ну здесь-то нам что делать?..

— Ничего, — Неферт попробовала протиснуться в незаложенную часть проема. — Нам ведь есть куда идти дальше, так?

— В каменоломни?

— Да.

— Пошли!

Огонь — как было когда-то в пустых переходах — сразу превратился в маленького желтого светлячка, бессильного перед простором окружающей тьмы.

Огромный коридор с медленным наклоном уходил вниз.

— Слушай, а почему это я несу огонь? Возьми светильник, пожалуйста.

— Ну нет, — Неферт услышала, как Инери нашаривает что-то в складках своей одежды. — Свети ты. Мои руки сейчас должны быть свободны.

— Это почему?

— А если наскочим на грабителей?

— С чего это мы вдруг на них наскочим?

— А они должны здесь шастать. Знаешь, куда мы идем?

— Нет. Не больше, чем ты.

— Меньше, — Инери отчего-то развеселился. — В Долину Царей.

— …В Долину Царей? Откуда ты знаешь?

— Я всегда чувствую направление. Ну так, как ты видишь в темноте. Вот будет весело, если нас стражники зацапают, — Инери замолчал, и Неферт поняла, что он думает не о стражниках.

— Знаешь… Иногда ни капельки не страшно, вот как сейчас… А иногда…

— Как волны.

— Да.

— Мы скоро придем. Я чувствую. Уже совсем скоро.

Поток воздуха неуловимо устремился вверх, показывая, что они проходят под высокой шахтой. Почти одновременно с этим что-то рассеянное по стенам закопошилось над головами с пронизывающим тьму многоголосым писком, соединясь в плещущее облако, устремившееся на Инери и Неферт.

Что-то голое и липкое, плашмя ударив Неферт по лицу, убило огонь. Прикосновение это было омерзительно. Копошащаяся, беснующаяся туча поглотила их в темноте.

— Неферт!

Неферт метнулась к Инери, находя его, как когда-то в колодце, по родному, золотистому ощущению тепла… Гибкие руки Инери обняли ее и прижали так крепко, что тепло его тела укрыло Неферт спасительным плащом.

Некоторое время они стояли, переплетая руки, изо всех сил прижимаясь друг к другу.

Влажное хлопанье крыльев смолкло, отдаляясь.

— Это были те демоны, что похожи на птиц с голыми крыльями, — дрожа, шепнула Неферт. — Я думала, они нас убьют.

— Я тоже, — руки Инери ослабли, но не выпустили Неферт. — Знаешь, я когда тебя обнимал, я тебе этим говорил — не бойся. Это будет недолго. А потом мы станем одно.

— А мы почти были одно. Совсем немножечко оставалось.

— Смерть для нас — тигль, я понял.

— И я.

— А у меня есть палочки для огня.

— Нет, пошли пока так. Масла ведь мало.

— Ты в порядке?

— Ага.

— Я тоже. Давай руку!

— Пошли!

Потолок постепенно снижался, это ощущалось даже в темноте. Воздух сделался сырым.

— Стена!

— Где?

— Впереди.

— Ох! Неужели тупик?

— Не знаю. Давай зажжем огонь.

— Сейчас…

Они стояли в огромном квадратном зале с очень низким, почти в рост человека, потолком.

— А ведь мы прямо под гробницей. Какая огромная!

…Узкая лестница, заложенная в кладке стены, вела вверх.

Лестница вилась в камне, словно змея. Ступени ее были непомерно круты.

— Неферт! Ты еще можешь идти? Хочешь, я тебя понесу?

— Не надо, — ответила Неферт, беззвучно плача. — Я же иду…

— Здесь до нас много-много столетий никто не ходил.

Бесконечные изгибы лестницы вызывали головокружение. Округлые стены тянулись друг к другу, словно желая сомкнуться. Еще немного — и так хорошо будет свернуться в комочек там, где пошире выбита ступень, и остаться там навсегда…

Нет, с ней Инери… Он все равно не даст ей остаться здесь… Надо идти. И откуда-то снова приходят силы…

Лестница неожиданно кончилась небольшой дверью, через которую они вошли в невысокую комнату, по двум стенам которой были расположены открытые входы в другие комнаты и помещения. Все выглядело здесь почти жилым: белый камень, из которого были сложены стены, напоминал домашнюю побелку; синим плиткам, обрамлявшим дверные проемы, был придан вид циновок из тростника. Единственным рисунком была тоже синяя закрытая дверь, изображенная на третьей стене.

— Он здесь живет? Покойник? — странно глотнув воздух, спросил Инери.

— Да нет же, что ты! — ответила Неферт, отчего-то уже совсем не испытывая ни страха, ни усталости, и не глядя протянула Инери руку: пальцы их, в который раз за эту ночь, тепло и надежно переплелись. — Разве ты не знаешь, что к тому, кто живет здесь, и к его сокровищам не может быть незамурованных входов? Покойник должен быть очень далеко отсюда. Это обиталище его Ка. Видишь нарисованную дверь? Он через нее входит.

— Через эту… Смотри, а тут тоже какие-то вещи стоят.

В правом углу комнаты стоял квадратный столик из непонятного, словно запылившегося изнутри дерева, с расположенным на нем ониксовым прибором из четырех бокалов и высокогорлого узкого кувшина. Посуда из гладкого и блестящего желтоватого камня с коричневыми разводами казалась совсем новой — будто кто-то пил из нее недавно.

В другом углу стояли несколько каменных ларцов разного размера — один на другом.

— Мне кажется, что мы когда-то пили с тобой вино из этих бокалов, и оно просвечивало через их камень, — сказал Инери: дыхание его сделалось ровным.

— И был яркий свет, и ночь вокруг. А мы были старше.