неделе. Проводить с тобой время, путешествовать с тобой, чувствовать твою заботу, ходить с тобой в больницу… Все это — огромное счастье для меня, и я буду лелеять эти воспоминания всю оставшуюся жизнь, — с жаром сказала она.

Амаль прижала руки к груди и улыбнулась:

— Я знаю, что причинила тебе боль, отвергнув твое предложение в прошлом. Я вижу это. — Ее нижняя губа заметно дрожала. — И если бы я могла повернуть время вспять, я бы приняла твое предложение, клянусь, Мансур! Потому что я люблю тебя.

Вот оно! Слова, которые он слишком долго мечтал услышать.

— И я знаю, что ты меня любишь, Мансур. Разве я не права?

— Но моя семья… — вяло пытался он возразить.

— Я уверена, что в твоих отношениях с семьей со временем все наладится. По-другому и быть не может, — убежденно произнесла Амаль.

— Что, если я не смогу? — Мэнни повысил голос, едва не сорвавшись на крик. Он бессильно сжал кулаки. — Что тогда? Если я не смогу полюбить их, если останусь безразличным и отстраненным, останешься ли тогда со мной?

Будет ли она продолжать любить его так же страстно, как заявила об этом сейчас?

Амаль развеяла его сомнения, когда твердо заявила:

— Моя любовь к тебе останется неизменной. Я клянусь.

И он… Он поверил ей.

Мэнни сдался. Борьба с собой его едва не доконала. Обессиленный и жаждущий ее утешения, он подошел к Амаль и медленно опустился на колени, склонившись перед ней в благоговейном почтении за то, что она развеяла его сомнения и избавила от горя.

Амаль нежно взяла его лицо в свои мягкие ладони и повторила слова, которые пролились бальзамом на его израненную душу:

— Я люблю тебя, Мансур. Я пришла, потому что хотела доказать тебе свою любовь и еще раз убедиться, что наше чувство взаимно. Я не могла позволить тебе улететь. Я умоляла Хакима задержать твой самолет, чтобы ты остался со мной.

— А если я все-таки планирую уехать? — хрипло спросил он.

Амаль лучезарно улыбнулась.

— В таком случае я потребую взять меня с собой. Обещай мне, что я всегда буду рядом, где бы ты ни был.

Он довольно рассмеялся.

Веселье пришло неожиданно, но Амаль легко присоединилась.

Отсмеявшись, он поинтересовался:

— Откуда у тебя появилась идея, что ты любишь меня?

И вдруг его осенило.

— К тебе вернулись твои воспоминания?

Это многое бы объяснило.

— Дело не в этом. Воспоминания, увы, не вернулись, — ответила она. — Но я окончательно поняла, что люблю тебя, в тот момент, когда не смогла заставить себя снять твое кольцо. И, если ты мне позволишь, я бы хотела создать новые воспоминания. Начиная с этого.

Амаль прильнула к его губам. Поцелуй был удивительно нежный и долгий. Она прикрыла глаза от удовольствия. Танцующие огоньки, казалось, мерцали внутри ее век, но Амаль могла поклясться, что салон самолета кружился вместе с ними в чувственном танце.

Мансур испытывал неземное наслаждение. Он был уверен, что поцелует ее первым, но Амаль и здесь его обошла. Удивительная девушка.

— Я давно мечтала это сделать, — призналась Амаль, оторвавшись от его губ.

Мансур хрипло рассмеялся:

— Я тоже.

— Мэнни, — застенчиво произнесла Амаль, — сделай мне, пожалуйста, предложение еще раз.

Поймав его буквально в последний момент, Амаль тоже рисковала своим сердцем. Она рисковала собой ради него, не зная, как он отнесется к ее признанию, потому что он фактически ее бросил, решив улететь в Америку.

Теперь он это понимал. И любил ее за это еще больше.

Не раздумывая ни секунды, Мансур опустился на колено, взял ее руку и поцеловал бриллиант на ее пальце.

— Амаль Халид, я люблю тебя. Ты выйдешь за меня?

Она притянула его к себе и наградила страстным поцелуем, от которого плавился мозг и останавливалось сердце.

И это единственный ответ, который ему был нужен.

Эпилог

Спустя полтора года

— Ты скучаешь по Харгейсе?

Амаль ахнула от неожиданности, когда сзади раздался низкий баритон мужа. Он подкрался к ней незаметно. Она оставила его работать в домашнем офисе, в надежде, что они позавтракают вместе немного позже. Но Мансур нашел ее и заключил в объятия, и она не знала лучшего места, где могла бы оказаться.

Они стояли на балконе своей спальни, откуда открывался захватывающий вид на Питтсбург. Город был удивительно красив и стал для нее родным, потому что в нем жил ее Мэнни, а теперь они живут здесь вместе. И все-таки он не зря задал свой вопрос. Частичка ее сердца навсегда останется в Харгейсе. Естественно, она скучала по своему другому дому.

— Мы могли бы перенести дату нашей поездки в Харгейсу и отправиться туда пораньше. — Мансур поцеловал ее в висок. Его губы нежно коснулись ее давно зажившего шрама.

Амаль дразняще замурлыкала, обдумывая его предложение.

— Я не возражаю. Было бы неплохо поделиться нашей новостью со всеми пораньше.

— Договорились. Куплю билеты сегодня вечером. — Ухмыляясь, он погладил ладонью ее округлившийся животик. — Удивляюсь, как ты умудрилась сохранить секрет и не поделиться ни с мамой Халимой, ни с твоим Офис-менеджером Иманой.

Амаль рассмеялась.

— Я умею хранить секреты. Я думаю, что амнезия научила меня ценить каждое мгновение, вот и все.

— Боишься, что забудешь нашего ребенка или меня? — подначил Мансур.

Она повернулась к нему лицом и погладила его бороду, наслаждаясь ощущением жестких завитков под своей ладонью. С тех пор как он обнаружил, что ей нравится касаться его бородки, он начал ее отращивать, и теперь она стала густой и окладистой. Это был просто один из способов доставить Амаль удовольствие.

— Никогда, — выдохнула она. — Я тебя никогда не забуду.

Он запечатлел поцелуй на ее ладони и спросил:

— Как дела на фирме?

Она оставила свою архитектурную фирму на помощницу Иману и команду талантливых инженеров-технологов. Они регулярно отчитывались перед ней, так что Амаль принимала участие в многочисленных проектах, которые хлынули потоком.

Приток бизнеса произошел благодаря тому, что Мансур финансировал строительство больницы, о которой она мечтала для Харгейсы задолго до амнезии и задолго до того, как он сделал ей предложение руки и сердца. Она настаивала, чтобы он не вкладывался в ее проект так неистово, но Мансур тогда сказал: «Мои деньги — твои, так же как мое сердце принадлежит тебе». И она поняла, что не может ему отказать.

Теперь больница уже функционировала, и врачи лечили и спасали жизни людей.

— Все идет отлично, и мое пребывание здесь никак не повлияло на бизнес, — ответила она с энтузиазмом.

— Вот и славно, — заметил он, целуя ее в щеку