диване подушки, на миг отойдя в сторону, чтобы не мешать стелить ковёр.

— Я его в Персии покупала… — Акулина опустилась на четвереньки и чуть не уткнулась носом в перья. — Тяжёлый хрен… не помню, как дотащила до аэропорта…

Покончив с мебелью, люди принялись расставлять по квартире самую разную мелочь из коробок: раскладывали на столе бумаги и ручки, вешали на крючки в прихожей куртки, заполняли холодильник свежими продуктами. Двое грузчиков вышли из квартиры в подъезд и вернулись, таща за руки и за ноги безвольное женское тело.

— Мама, это я! — Нармэла опустилась на пол рядом с Линой, рассмотрев лицо барышни без сознания.

Нармэлу по ту сторону крыла положили прямо на пол посреди гостиной. Вскоре рядом с ней уложили и Акулину (Лина из настоящего просто распахнула пасть от изумления). Только Раэнорэ почему-то сделали исключение, аккуратно уложив на диван. А потом в комнату вошёл Марин (ещё не в полицейской форме, а в длинном сером плаще). Он довольно осмотрел жилой беспорядок, наведённый в комнате, достал из-под обшлага пол-литровую бутыль с водкой, отпил из горлышка, крякнул и положил початый сосуд в руку Нармэлы.

— Что это… было? — Раэнорэ неотрывно следила за тем, как люди во главе с Мариным убираются из квартиры, запирают дверь за собой, и как все три девушки медленно просыпаются. Судя по их поведению, начинался обычный день, и они совершенно не помнили того, как их сюда притащили (или похитили отсюда). Нарик медленно открыла глаза, протёрла их с кислой миной на лице, но немного оживилась, увидев в руках бутылку. Не успела поднести её к горлу — сосуд отобрала Акулина и быстро опорожнила её себе в глотку, поперхнувшись на последнем глотке. Раэнорэ постучала ладонью по спине русой, чтобы облегчить её состояние.

— Нас обставили! — обречённо пропищала Нармэла из настоящего, пряча морду в лапки.

— И Марин там… — припоминала увиденное Акулина. — Что ему нужно от нас?

— Кого — нас? — задалась вопросом Раэнорэ.

Если раньше каждая могла ответить вполне определённо, сейчас этот вопрос оставался без ответа. Прошлое рушилось на глазах, оставляя на своём месте тоскливую пустоту.

Что на самом деле происходило в тот день? Ещё непонятней — что происходило до этого? Акулу настолько разозлило и раздосадовало увиденное, что, будь в доме хотя бы одна бутылка с горячительным напитком, демоница бы хрястнула её об пол или о стену. Невзирая на ценность жидкости — сейчас абсолютно не волновала Акулину выпивка. Но в доме не было даже пустых бутылок… целых. Только разбитые (по иному поводу).

— Вера… — сдерживая чесавшиеся лапы, мантикора ничего другого лучше не нашла, как царапать собственный стол, оставляя неровные борозды глубиной в сантиметр, — ты уверенна, что твоё заклинание не соврало и нас действительно… притащили за шкирку⁈ — на последних словах сорвалась на крик от переполнявших эмоций.

— Это не заклинание, — альбиноска вздохнула: в который раз объяснять приходилось, — это ускоритель оптических фотонов. Оптоволокно собирает фотоны с заданным хроносдвигом и… — остановилась, ибо оскал Акулины ничего хорошего не предвещал. — Короче, технология вернее магии и промашки быть не может.

— Что же нам дальше-то делать? — развела крыльями Нармэла, посматривая на всех подруг поочерёдно, желая отыскать в них уверенность в завтрашнем дне. — Марин редиска, но и Бафомет не лучше…

— Ты бы о себе подумала, — Акулина внезапно успокоилась, перестала уродовать стол. — В любом случае, вряд ли Марин нам поможет. Он нас использует в своих целях… Пришёл и потребовал от нас исполнять свои планы, теперь ещё смертью угрожает… Рм… — в задумчивости опёрла голову о лапку, — если Марин против нас, возможно, Мартос за нас? Специально ли он дал промашку, чтобы нас подвести, или нечаянно? Стоит навестить его и проверить.

— На что проверить? — непонимающе захлопала ресницами Нармэла.

— На вшивость, — Акулина почесала себя за ухом. — Вызывал ли он шарака вообще, и что приказывал ему… Может, за нами следить, а не демонов ловить?

— Даже в таких обстоятельствах не стоит превращаться в параноиков, — попыталась всех успокоить Арвера, — достаточно проверить квартиру на технологические и энергетические жучки.

— К Марину мне летать боязно, ведёт себя он как ратник, но Мартос тоже может многое знать. Кто со мной? — начальница бывшей киллерской конторы поочерёдно взглянула в глаза всем собравшимся, доставая из ящика стола пистолет-пулемёт.

Может и пригодится. Для устрашения.

* * *

О ужас. Кажется, Мартос заблудился. Причём в собственном городе… Да, в такой большой деревне, как Москва, можно прожить всю жизнь, так и не осмотрев все закоулки. Да и стоят ли они внимания? Что такого примечательного в спальной окраине с одинаковыми девятиэтажками, с многочисленными медицинскими центрами и сигаретными ларьками? Существует множество занятий поинтереснее, чем лицезреть одинаковые дома.

Мартос, раздражительно прорычав что-то нецензурное, в безысходности поднял голову вверх, к бесцветному неподвижному ясному небу. Оно только усиливало гнетущую, пустую тишину — даже машины не гудели, не раздавался обычный для города шум. По воскресеньям, особенно до обеда, пока все порядочные граждане отсыпались, улицы вымирали. Это было особенно заметно в и без того тихом квартале.

Уже час никто не хотел встречать Мартоса, несмотря на то, что Ольга обещала довести его до нужного дома. Надо было обменяться телефонами с этой толстолобой спорщицей… но не хотелось ему менять симку после встречи с девушкой. Или женщиной, кто она? Может, вообще мужик под прикрытием, Марте ли не знать.

— Аааар! — Внезапно Мартос почувствовал на своем плече тяжесть, потому рефлекторно обернулся и врезал кулаком в пустой воздух за своей спиной. Цветастый попугай с голубой грудкой и малиновыми крыльями царапнул когтями плечо и взлетел в воздух на достаточное расстояние, чтобы не дать себя в жертву испуганному неожиданностью волод. — Заблудшие души!

— Откья хаар-дива⁈ — рыжий настолько удивился присутствию этой птицы на московской улице, что выразил изумление… но не на русском. Даже не на матерном его