Он заговорил в телефон:

– Вахтенный старший механик.

Ответил Ипсен. Значит, он не ушел отдыхать.

– Говорит капитан. Старший механик, приготовьтесь сразу по сигналу дать нам двадцать четыре узла.

– Двадцать четыре узла, сэр. Есть, сэр. Волнение довольно сильное, сэр.

– Да. Это всего на две-три минуты. Потом сразу вернемся к назначенному ходу.

– Есть, сэр.

Теперь впередсмотрящие. Краузе повернулся к телефонисту:

– Капитан – впередсмотрящим. «Надеюсь увидеть ПЛ на поверхности прямо по курсу вскоре после нашего следующего поворота. Смотреть в оба».

Он выслушал, как телефонист повторил приказ.

– Впередсмотрящие отвечают: «Есть, сэр».

– Локатор в режим ожидания.

Всегда есть шанс, что лодка поймает сигнал гидролокатора. В следующие минуту-две «Килинг» будет незащищен; придется рискнуть, но это ненадолго. Скоро увеличенная скорость станет ему защитой, а локатор при ней все равно работать не будет. Пиканье смолкло; наступившая тишина казалась неестественной.

– Пеленг цели ноль-восемь-семь. Дистанция два-четыре-ноль-ноль.

– Лево на борт. Курс ноль-восемь-пять.

Это с учетом продвижения при повороте.

– Пеленг цели ноль-восемь-пять. Дистанция два-пять-ноль-ноль.

Прямо по курсу.

– Обе машины вперед самый полный. Дайте обороты на двадцать четыре узла.

– Есть обе машины вперед самый полный. Машинное отделение отвечает: «Есть двадцать четыре узла».

– Очень хорошо.

Вот оно! «Килинг» задрожал сильнее, набирая скорость. Краузе вышел в ревущую тьму на правое крыло мостика. Они сокращали разрыв со скоростью тринадцать узлов. Значит, через четыре-пять минут он будет над подлодкой. Для подлодки в позиционном положении – более чем достаточное время, чтобы нырнуть. Однако Краузе надеялся, что времени у нее будет меньше, потому что «Килинг», заходящий точно с кормы, заметят не сразу. Тогда подлодка не успеет уйти глубоко.

– Пеленг цели ноль-восемь-пять. Дистанция два-три-ноль-ноль.

«Килинг» набирал скорость. Волна с грохотом ударила в левую раковину, весь корабль содрогнулся. Брызги полетели в лицо. «Килинг» лихорадочно скакнул. Если оголятся винты, может сорвать турбину.

– Дистанция две тысячи. Один-девять-ноль-ноль.

Краузе не мог оценить видимость. По его догадкам, она была около полумили.

– Один-восемь-ноль-ноль. Один-семь-ноль-ноль.

Краузе сглотнул. Нет, это только гребень волны, не то, что он высматривал. Стоя на скользкой палубе, сжимая обледенелый поручень руками в меховых перчатках, он наклонился и зажал пелорус под мышками, несмотря на все желание вытянуться и увеличить обзор.

– Один-один-ноль-ноль. Одна тысяча.

«Килинг» бешено накренился; слышно было, как вода прокатилась по главной палубе.

– Вижу ПЛ! Ноль-ноль-пять! Ноль-ноль-пять!

Краузе увидел ее на волне: что-то сплошное в чернильной ночи.

– Право руля! Одерживай!

Тут он увидел ее снова.

– Лево руля! Одерживай! Так держать!

Нос корабля указывал прямо на подлодку, которая приподнялась на волне, когда «Килинг» скользил с другой. И снова Краузе ее увидел. Дистанция четыреста ярдов при скорости четыреста ярдов в минуту. Нырнула? В первый миг он был не уверен. Рядом оказался Сэнд; дважды он начинал скользить на кренящейся палубе, но кое-как удержался за пиллерс.

– Первый – пли! Второй – пли! Бомбометы – пли!

– Обе машины вперед средний. Право руля.

За кормой в черном вспененном море рвались глубинные бомбы, словно молнии в грозовой туче.

– Машинное отделение отвечает: «Есть обе машины вперед средний».

– Очень хорошо. Рулевой, называйте курс.

– Один-один-ноль. Один-два-ноль. Один-три-ноль.

«Килинг», накренившись под действием руля, растерянно качался от перемены курса и убывающей скорости.

– Один-шесть-ноль. Один-семь-ноль.

– Установите большую глубину, мистер Сэнд. Широкий разброс.

– Большая глубина, широкий разброс. Есть, сэр.

– Приготовиться.

– Есть, сэр.

– Два-один-ноль. Два-два-ноль.

«Килинг» завершал круг, чтобы сбросить глубинные бомбы на полосе рядом с той, по которой они только что отмбомбились.

– Возобновить локацию.

– Один-четыре-ноль. Один-пять-ноль.

– Локатор докладывает, показания неразборчивы, сэр.

– Очень хорошо.

В любом случае скорость, вероятно, еще слишком велика, плюс кильватерная волна «Килинга», плюс водовороты от взорванных бомб.

– Один-восемь-ноль. Один-девять-ноль.

Следующая волна накатила с раковины и подняла корму «Килинга» тошнотворным винтообразным движением.

– Два-ноль-ноль. Два-один-ноль.

Происходит ли что-нибудь здесь в черной ночи? Пробитая подлодка всплывает? Или переламывается с треском на глубине? Перепуганные люди барахтаются в воде? Все вполне возможно, но маловероятно.

– Два-два-ноль.

– Локатор докладывает, показания по-прежнему неразборчивы.

– Очень хорошо.

– Два-три-ноль.

Краузе держал в голове схему циркуляции «Килинга»; он хотел пройти параллельно прежнему курсу и отбомбиться по следующей полосе. Разумеется, он не знал, что сделала подлодка после погружения и бомбежки; она могла повернуть в любую сторону, могла находиться на любой глубине. Однако вполне вероятно, что она погрузилась насколько могла.

– Готовы сбросить глубинную серию.

– Очень хорошо. Одерживать на курсе два-шесть-семь.

– Есть одерживать на курсе два-шесть-семь, сэр.

Вокруг не было видно решительно ничего.

– На румбе два-шесть-семь, сэр.

– Очень хорошо.

Ждать и надеяться. Надеющиеся на Господа обновятся в силе[31].

– Локатор докладывает, показания неразборчивы.

– Очень хорошо.

Не стоило, наверное, и мечтать, что вода успокоится и локатор заработает за то время, пока «Килинг» завершит круг. Наверное, пора.

– Давайте, мистер Сэнд.

– Первый – пли! – скомандовал Сэнд. – Второй – пли!

Вновь гром и молнии в воде за кормой. Белые, едва различимые столбы воды в кильватере. Выждать еще минуту после финального взрыва.