Он вышел на крыло мостика. Странно было кричать изо всех сил в темноте и ветреной тишине при всей нелепости страха, что его услышат на подлодке в миле отсюда.

– В миле по курсу – всплывшая ПЛ. Смотрите в оба!

Он сделал неосторожный шаг и чуть было не поскользнулся на обледенелой палубе, а ухватившись за поручень, понял, что раздавил меховой ладонью перчатки недоеденный кусок сэндвича. Вот же мерзость! Краузе порадовался, что не видит этого в темноте. Он попытался вытереть поручень.

– Пеленг цели ноль-ноль-восемь. Дистанция один-восемь-ноль-ноль.

Они сближались с подлодкой.

– Рация, сэр, – сказал Уоллес.

Дикки, Гарри и Орел. У них множество контактов, они ведут ожесточенный бой впереди конвоя, а он снова позади. Однако пока у него тут контакт, он не может прийти им на помощь. Станут ли они думать о нем хуже? Краузе не переживал за себя, но опасался за единство эскорта.

– Экран рябит, сэр, – произнес из переговорной трубы голос Чарли Коула – тот, как всегда в критическую минуту, был в штурманской. – Но пеленг вроде более или менее постоянный. Ноль-ноль-восемь – ноль-ноль-семь. Дистанция один-шесть-ноль-ноль. Один-пять-ноль-ноль.

Впередсмотрящие на подлодке сперва увидят носовую волну «Килинга» – что-то смутно белеющее в темноте. Приглядятся. Краузе пытался вообразить, что они будут делать. Носовую волну они увидят раньше, чем сам корабль, и смогут примерно определить его курс раньше, чем различат надстройки. Это сообщит им практически всю нужную информацию: отставшее от каравана судно шло бы почти на восток, а не почти на север. А скорость – двенадцать узлов, которые делает «Килинг», – доскажет остальное. В «Килинге» опознают противника, взвоют сирены, лодка погрузится еще до того, как с нее увидят сам эсминец или акустик услышит характерный звук винтов. А если изменить курс на более восточный и снизить скорость до восьми узлов? Это может обмануть врага, и на сходящихся курсах они сблизятся еще больше. Краузе отбросил эту мысль, ужаснувшись, что она вообще пришла ему в голову. Так можно получить торпеду; в горячке охоты он позабыл, что враг располагает смертоносным оружием. Он рефлекторно потер нос и запоздало вспомнил о раздавленном сэндвиче. Теперь на носу чувствовался холодный майонез.

– Локатор докладывает контакт, сэр. Ноль-ноль-пять. Дистанция неопределенная.

– Очень хорошо.

Огромная, невероятная удача.

– Вы отметили расхождение пеленгов, Чарли?

– Да, сэр, – сказал Чарли.

Это возможность согласовать радар с куда более точным гидролокатором.

– Дистанция один-три-ноль-ноль. Пеленг ноль-ноль-семь приблизительно.

То, что подлодка дала им подойти так близко, указывает, что ее средства обнаружения не так чувствительны, как у «Килинга». Или что ее команда менее бдительна. Или что у нее рисковый капитан. Еще данные, с которыми может поработать разведка ВМС, когда получит рапорт.

– Эхосигнал исчез, сэр! – сказал Чарли. – Да. Эхосигнал исчез.

– Локатор докладывает контакт на пеленге ноль-ноль-пять. Дистанция двенадцать тысяч ярдов.

Значит, луч локатора по-прежнему видит подлодку. Краузе взял телефон и заговорил по боевой сети.

– Говорит капитан. Кто у гидролокатора?

– Бушнелл, сэр. И Маннон.

Гидроакустики второго класса, обученные Эллисом.

– Эллис подвахтенный?

– Да, сэр.

– Очень хорошо.

Было искушение вызвать Эллиса и посадить того за гидролокатор. Но нет, не стоит. Впереди еще долгий бой, и готовность Эллиса – ресурс, который пока лучше поберечь.

– Локатор докладывает сильный контакт. Пеленг ноль-ноль-ноль. Дистанция одна тысяча.

Старая игра в прятки, беготня вокруг стола. Положить «Килинг» на курс пересечения с подлодкой.

– Лево помалу до курса ноль-ноль-ноль, – приказал Краузе.

Он будет идти прямо на контакт, пока не выяснит курс подводной лодки.

– На румбе ноль-ноль-ноль.

– Очень хорошо.

– Локатор докладывает контакт прямо по курсу. Дистанция восемьсот ярдов.

Значит, «Килинг» точно на хвосте подлодки. Скоро она повернет. Вправо или влево – не угадать.

– Локатор докладывает контакт прямо по курсу. Дистанция семьсот ярдов. Шестьсот ярдов.

– Он неподвижен, сэр, – неожиданно произнес кто-то. Должно быть, Понд.

– Спасибо. Я тоже так думаю.

– Локатор докладывает контакт прямо по курсу. Дистанция пятьсот ярдов.

Подлодка зависла на холодном слое воды? Такое возможно. Но куда вероятнее…

– Локатор докладывает отсутствие контакта, сэр.

Его гнетущее подозрение превратилось в уверенность. Они преследовали пилленверфер. Гнались за пузырьками в то время, как подлодка уходила прочь. Это никак не может быть расстояние, на котором локатор уже не видит контакт, – предыдущая дистанция была слишком велика.

– Локатор докладывает отсутствие контакта, сэр.

Провал. Его полностью одурачили. Нет, не полностью благодаря удачному стечению обстоятельств. Если бы пилленверфер продержался чуть дольше, если бы испускал пузырьки еще пять минут, Краузе обстрелял бы его глубинными бомбами, а потом вернулся и обстрелял снова, тратя время и боезапас на обманку. Его подозрения до того, как контакт исчез, не избавляли от этой необходимости.

– Лево руля. Курс ноль-восемь-ноль, – отрывисто бросил он, потом спросил в переговорную трубу: – Где конвой?

– Ближайшее судно на пеленге ноль-восемь-девять, дистанция четыре мили.

– Очень хорошо.

– На румбе ноль-восемь-ноль.

– Очень хорошо.

Надо приблизиться к левой колонне конвоя и еще раз пройти в его кильватере.

– Доложите, когда останется одна миля дистанции.

– Есть, сэр.

По всему кораблю происходило движение, призрачные фигуры вступали в рубку. Менялась вахта. Двадцать ноль-ноль. Он не заметил, как пролетело время. Пред очами Твоими тысяча лет, как день вчерашний, когда он прошел, и как стража в ночи[30]. Фигура рядом с ним заговорила голосом Харбатта и почти невидимо отдала честь.

Среда. Предполуночная вахта – 20:00–24:00

– Докладываю о смене с вахты, сэр. Курс ноль-восемь-ноль. Ход назначенный, двенадцать узлов. Готовность номер два. Неисполненных приказов нет.

– Кто заступил на вахту?

– Карлинг, сэр.

– Очень хорошо. Пойдите поспите, пока есть такая возможность, мистер Харбатт.

– Есть, сэр.