сводя любопытного взгляда, пока я пробиралась к Павлу. А, пусть её! Еремеевна, если захочет, всё и так узнает по своему яблочному телевизору.

Пояснив, что должна вернуться, предложила Павлу идти следом, обождать неподалеку от дома Еремеевны. Наверняка, старушка не откажется от помощи оборотня.

Та встретила спокойно, никак не отреагировав на самоволку.

— А чего ж молодца своего в дом не зовешь? — всё, что сказала.

Выглянув в окно, я махнула подпиравшему забор оборотню, казалось всецело поглощенному игрой с котом. Павел мгновенно оказался у калитки. Интересно, как ему это удаётся? Через минуту в сенях послышались шаги, и Павел с поклоном вошёл, пожелав благоденствия дому и хозяевам.

Довольная приветливым обращением хозяйка, пригласила его присесть за стол, на который в тот же миг, полетели горшочки, мисочки, тарелочки, кувшинчики и прочая посуда, частично пустая, но в основном заполненная благоухавшей снедью.

Почуяв ароматы, в окне показалась рыжая голова.

Хозяйка хмыкнула:

— Да заходи уж, гостем будешь.

Дважды приглашать не пришлось. Зная, сколько может проглотить «котик», я придвинула к себе несколько мисок, так чтобы он не дотянулся. Заметив манёвр, Павел и Еремеевна переглянулись. Пусть их, они не знают эту морду, а я на собственном горьком опыте убедилась, если оставить проглота всего на час наедине с горой еды — гарантировано найдёте разве только кусочек-другой. Так и не смогла понять, как ему удается съесть больше собственного размера, но удается — факт.

Пообедали быстро, только Мирлис никак не мог оторваться от миски, куда Павел наложил ему целую гору грибов, тушёных в сметане, да ещё придвинул поближе миску с сырниками, намереваясь закончить ими трапезу.

Поблагодарив за обед, Павел переглянулся со мной, повернулся к хозяйке, собравшись что-то сказать, но не успел.

— Ты меня послушай, молодец, — остановила его жестом Еремеевна. — Я дурного не скажу. Подруга твоя к Василисе пришла. Сегодня царевна ждёт её. К вечеру, будет колдовать. Возможно, вернёт домой, кто ж про то ведает. Да только говорила мне Василисушка, что что-то с колдовством происходит неладное, словно выдохлось оно. Так что не ведает, сможет ли помочь. Вот если помочь не сможет, тогда и будем решать, что дальше делать. А тебе надо бы к своим возвращаться, да и приятелю твоему тоже. Здесь помочь можно. До леса оборотней недалеко, а дальше свои помогут.

— Михал тоже не смог меня переправить, — встряла я в разговор. — У оборотней тоже что-то не так.

— Там всё ж таки помощи побольше, чем от нас. Здесь и магов-то приличных — одна Василиса. Остальные больше по хозяйству, да приворотом занимаются. Настоящая волшба им не под силу…

— А вам? — пристально глядя в глаза хозяйке, проговорил Павел.

— Признал, — недовольно поморщилась Еремеевна. Павел кивнул. — Так вот что я тебе скажу — я не сестра, это она у нас на колдовские штучки мастерица. Мне такого не дано. Так что и не рассчитывай на меня. Василиса только и есть во всём Васильевске.

— Что ж, будь по вашему, — задумчиво проговорил Павел.

Мне показалось, он не поверил хозяйке, или нет? Спросить надо. И тем более — на кого это они намекают?

— Будем ждать, что получится с Настей. Если она домой вернется, попробую своими силами обойтись, если нет — будем думать.

— Вот и ладненько, — согласилась Еремеевна. — А теперь, Анастасия, иди в ту горенку, да переоденься. К Василисе пойдем. Она, поди, уж заждалась.

* * *

Оставив дом на запоре, мы неспешно пошли к царскому терему. Еремеевна, как царевнина нянька, знала все входы и выходы, и потому дёрнула меня за рукав, когда я направилась к главному входу.

— Не лезь, куда не просят. Нам с другого хода.

Обойдя терем, подошли к невысокой дверце, возле которой стояло два здоровых стража, окинувших нас внимательным взглядом, но не проронивших ни слова. Кажется, Еремеевну тут знали и не возражали против гостей, ею приведённых.

По тёмной лесенке взобрались под самую крышу, и старушка открыла дверь, пропустив меня вперёд. Комната, в которой оказались, не отличалась особой роскошью.

В центре высилась огромная кровать вокруг которой опустил свои пыльные крылья бордовый. Маленькие окошечки, в которые вставлены яркие цветные стекла, бросали по полу разноцветные солнечные блики. Вдоль стен расписные сундуки. Большое зеркало в тяжеленной медной или бронзовой раме — не разбираюсь.

У окна примостилась на лавке царевна, читавшая большую книгу, едва удерживая её на коленях. При виде нас с Еремеевной, спокойно отложила книгу и неторопливо поднялась.

Я ощутила сильный тычок в спину, заставивший согнуться, и удивлённо оглянулась на бабку. Та на миг состроила грозное лицо, но тут же с улыбкой посмотрела на свою воспитанницу.

— Еремеевна, ты шла бы по своим делам. С гостьей сама поговорю, — тихо произнесла Василиса, нежным голосом.

Вблизи она была лучше, чем вчера по «яблоковизору». И её считают здесь дурнушкой! Конечно, на фоне сестер она не бросается в глаза, но даже мне, женщине, сразу видна та бездна обаяния, которым наделена младшая царевна. И её хотят отдать за дурака! Я готова была придушить «женишка» голыми руками, и уж во всяком случае, помочь, чем смогу, лишь бы избавить Василису от дурацкого брака, даже если придётся отложить возвращение домой.

Василиса, глядя мне в глаза, светло улыбнулась.

Поняв, что больше не нужна, Еремеевна тихо удалилась.

— Присядем? Нам есть, о чем поговорить. А церемонии оставим. Знаю, в твоём мире они не очень-то в ходу.

Василиса показала на покрытую ковром лавку у окна.

Разговор не затянулся. Василиса не стала обременять меня своими проблемами. Когда же я намекнула, что от Еремеевны знаю о предстоящем браке, она лишь проговорила с улыбкой:

— Нянька меня до сих пор дитятей считает. С женихом сама справлюсь. На худой конец и уйти могу, куда вздумается. Так что не обращай внимания на её воркотню.

Царевна обещала отправить меня домой уже вечером. Василиса пояснила, что для вызова перехода ей придётся приложить много сил, последнее время он стал не слишком «послушен», и далеко не всегда подчинялся царевне.

Меня так и тянуло за язык, но почему-то промолчала о своём «пояске». Сама не знаю, почему — царевна мне понравилась. Задала вопрос о Павле с Мирлисом. Не хотелось чтобы они окольными путями пробирались к себе, если есть возможность отправить их быстро. Василиса обещала подумать. Но встретиться с обоими пока отказалась, сославшись на недостаток времени. Царь Василий хотел, чтобы она что-то там сделала, я не поняла что.

Кликнув Росану, царевна отправила меня домой к Еремеевне, которой ещё на некоторое время пришлось задержаться.