собрался продемонстрировать работу барьера, однако Алирия его опередила.

Хотя она знала из его записки, что ее ждет, девушка бесстрашно вытянула вперед руку. Ее тут же оттолкнуло, и по пальцам пронесся разряд энергии – несильный, но болезненный.

– Хм. – Алирия посмотрела на свою руку. Бордовая перчатка осталась целой. – И на какое расстояние он тянется?

– До самого леса. А с той стороны загибается и упирается в скалы. Там не пробраться.

– Пробраться туда – не моя забота. Моя забота – выяснить, кто и каким образом это устроил. Ты, конечно, пробовал свой ветер?

– Да. Сейчас покажу.

– Не трудись, я сама.

Алирия сняла перчатки и сунула их Осберту, словно какому-нибудь слуге. Он снова сдержался и напомнил себе, что она – единственная, кто сейчас может ему помочь.

Способности Гениев, как и эвендинов, не ограничивались одним направлением, но у каждого была склонность к чему-то определенному: одни мастерски управляли огнем, другие – ветром, у третьих лучше получалось работать над предметами, например, создавать оружие и вещицы вроде трехгранника. Последнее Осберт считал бесполезным, но Дориан и Готтран решили, что и таких людей нужно держать под рукой.

Какой талант у Алирии, Осберт не знал. Точно не ветер: ее порыв, отправленный на барьер, был до смешного слаб. Хотя сейчас это был скорее плюс. Когда Осберт вдарил со всей силы, надеясь пробить магическую защиту, его откинуло назад на добрых пять метров.

Алирия тоже получила отпор, но была к этому готова: она использовала отражение, прием Дориана. Волна энергии, отбитой барьером, столкнулась с невидимой преградой, расползлась по ней и утратила большую часть своей силы. Алирия даже не пошатнулась. Глаза ее при этом не отрывались от барьера, по которому несколько секунд плыли яркие голубоватые линии. Осберту в который раз пришлось признать: девчонка действительно умна. В этот момент он окончательно с этим смирился.

– Попробуем огонь. Лучше отойти подальше.

Они отступили. Всполох пламени, слетевший с руки Алирии, был так же слаб, как и порыв ветра. А вот обратный удар оказался значительно сильнее, но она сумела его отвратить. На барьере опять появились линии.

В довершение опыта Алирия подняла с земли хлипкую веточку, принесенную ветром, и бросила ее на барьер.

– Какого!.. – вырвалось у Осберта.

Ветка упала за пределами барьера. Чтобы в этом убедиться, Осберт протянул за ней руку, но тут же получил разряд.

– Пока все, – сказала Алирия. – Пойдем, я хочу есть.

В доме Алирия заняла комнату дочери хозяев, которой срочно пришлось переселяться, и потребовала принести ей туда еду, всем своим видом подчеркивая, что есть с простыми смертными – Осберт для нее тоже попадал в эту категорию – не собирается.

– Потом поговорим, – коротко бросила она ему и захлопнула дверь.

Осберту не оставалось ничего другого, кроме как набраться терпения. Он встретился с двумя своими подчиненными, которые бродили вдоль барьера, надеясь, что Диос или его прихвостни где-нибудь его пересекут. Но все было тихо.

– Не считая леса, – уточнил один. – Там что-то непонятное. Странные звуки и вообще… сами места.

– Ну так проверил бы.

– При всем уважении, господин, сталкиваться с эвендинами один на один мне не хочется. Что вам толку от моего трупа?

– Ты думаешь, там эвендины? – насторожился Осберт.

– Не знаю. Но вряд ли люди. Гиблое место.

Осберт взял это себе на заметку – нужно было все проверить. Если у Предгорья отираются эвендины, дело обретет еще один крутой поворот. Правда, сложно определить, в лучшую или худшую сторону.

Алирия соизволила поговорить с ним, только когда начали сгущаться сумерки. Она уселась за стол, на котором уже ярко горел светильник, раскатала перед собой небольшой свиток и изящным жестом велела налить себе вина. Осберт скрепя сердце наполнил кубки: он позаботился о том, чтобы их никто не услышал, поэтому прислуги не было.

Девушка сделала глоток, пробежала взглядом по записям и в упор посмотрела на Осберта своими голубыми глазами.

– Барьер устроен таким образом, что ни один чужой человек через него не пройдет. Подчеркиваю: человек, хотя, возможно, и эвендин тоже… Но мы видели, как туда упала ветка. Пролетали птицы. Проползали насекомые.

Осберт понадеялся, что ничем не выказал смущения: на такие мелочи он внимания не обратил.

– И что из этого следует? – спросил он.

– Тебе не понравится мой ответ. – Алирия с невозмутимым видом сделала еще глоток из кубка и произнесла: – Вряд ли этот барьер создан человеком.

– Ты хочешь сказать… Хочешь сказать, его сделали эвендины?

– Послушай меня внимательно. – Алирия отставила кубок в сторону и раскрыла свиток чуть больше. – Мне неизвестны люди, которые могут использовать такого рода магию. Эвендины – совсем другое дело. Если бы королевские Гении чаще заглядывали в книги, они бы узнали, что магия эвендинов – такая, во всяком случае, – не действует на животных. У эвендинов вообще с ними особые отношения. Кроме того, ты видел линии, появляющиеся на барьере. Вспомни их цвет. Опаловое пламя во всей своей красе. Однако барьер очень большой и мощный – отражает даже магию, поэтому я думаю, что вряд ли его создал один эвендин. Но подожди. – Она приподняла ладонь, призывая Осберта молчать. – Я не утверждаю, что все так и есть. Как бы ни хотелось Готтрану все контролировать и притаскивать всех до единого Гениев в замок, некоторые из них скрываются и остаются за его пределами. Нельзя исключать, что кто-то из них научился тому, чего не умеем мы. В Эрбеле мне удалось выяснить, что один Гений умел делать нечто подобное, причем освоил это еще до войны, сам.

– И кто же? – насторожился Осберт.

– Некто Ригет.

Осберт побледнел так быстро, что Алирия заметила это даже в неровном свете лампы.

Он хорошо помнил Ригета. Мальчишка привязался к ним на пути к Эрбеле и прикидывался тихоней, пока не разгорались по-настоящему кровавые битвы. Тогда он укладывал эвендинов одной левой, чем восхищал Дориана и бесил Готтрана. Осберт напряг память и вспомнил – да, как-то раз он спас их всех. Тогда они попали в окружение и не знали, что делать. Ригет своей защитой выиграл им несколько минут, за которые они смогли составить план. В то время никого не интересовали магические нюансы – каждый делал то, что умел, не думая, как это получается, и бился изо всех сил, лишь бы одолеть и прогнать угнетателей.

– Интересно выходит. – Алирия не сводила с него глаз. – Оказалось, он был в числе героев-освободителей, но почему-то я узнала об этом не из записей о ваших славных деяниях, а от Магнуса. Видимо, этот Ригет вам не очень-то нравился?

– Все