От Лайлы она поехала в полицейский участок, где дежурный помощник шерифа принял у нее заявление о стрельбе, после чего спросил: в курсе ли Эстер, что сейчас сезон охоты на оленей?

Тогда она выложила на разделявшую их стойку гильзы.

– И что, значит, в людей стрелять можно?

– Похоже на калибр 22, – сказал помощник. – С такими почти все на охоту ходят.

Эстер чуть было не указала на Бобби Инглвуда и Шерил Дженкинс, но вовремя прикусила язык. В таком маленьком городке они быстро все узнают. Кроме того, у нее не было никаких улик против этих двоих, а расскажи она полиции о цели приезда, пришлось бы раскрыть Гейба и Сэма.

– Лучшее, что могу посоветовать, это обождать до конца недели и только потом идти в лес, – сказал помощник шерифа.

– Я слышала, вы труп откопали.

Дежурный огляделся: не слышит ли их кто, – а потом произнес:

– Думаете, есть связь?

– Чье это тело? – спросила Эстер. – Сколько оно пролежало в земле?

– Если хотите, могу связать вас с полицией штата. Они вас задержат, чтобы вы могли подать заявление.

– Отлично, – сказала Эстер. Когда она покидала участок, то готова была поклясться, что дежурный буркнул ей вслед: «Равнинники хреновы».

Вернувшись домой, Эстер прошла в квартиру к Моргану и спустила Вафлю с поводка. Воткнула в розетку провод от рождественских гирлянд и затопила камин. Вафля свернулась калачиком на лежанке у огня. Эстер включила новости и тут же выключила, предпочитая немного насладиться тишиной, пока она готовила курицу и лепешки с кейлом на ужин. Она открыла пиво. К тому времени, как внизу открылась входная дверь, а по лестнице затопали ботинки Кейт, в доме уже было тепло и пахло чесноком, помидорами и перцем чили. Открылась дверь, и в квартиру ворвалась Кейт, размахивая рисунком на дизайнерском картоне. Эстер подхватила девочку и закружилась с ней, а потом даже сумела угадать, что на рисунке – Санта-Клаус и куча подарков.

– Котенки! – сказала Кейт.

– Это их тебе Санта подарит? – спросила Эстер.

– Котенки, котенки, котенки! – кричала Кейт.

Эстер с улыбкой поцеловала племянницу. За последние три месяца она впервые так много времени провела без Кейт, но, как ни странно, весь день ждала именно этого момента. С тех пор, как Дафна пропала, Эстер, как могла, держалась отстраненно, не позволяя себе теплых эмоций, однако сейчас, впустив в сердце радость, поняла, что окончательно и бесповоротно впадает в отчаяние.

– Прости, госпожа, – произнес с порога Морган. В руке он держал дрожащую коробку, из которой, едва он опустил ее на пол, выскочили котята.

– Сколько же их? – спросила Эстер.

– Шестеро.

Один котенок с разбегу вскочил на елку, и украшения посыпались на пол, но Эстер это едва ли огорчило. Она мысленно поблагодарила Моргана за то, что самый безответственный поступок, который он совершил, это без спросу спас бездомных котят. Эстер поцеловала его.

– Надолго? – спросила она.

– До следующей недели, – ответил Морган, и в этот момент с окна рухнула гардина. Двое котят отпрыгнули от свалившихся кучей штор.

– Уборка на тебе, – предупредила Эстер.

– Да я уж понял. А чем это так вкусно пахнет?

– Энчилада. Приготовься, у нас сегодня гости.

Когда Морган спросил, как прошел день, Эстер всерьез задумалась: не рассказать ли правду? – но решила, что грех портить такой хороший момент. Предлог показался ей убедительным.

Прачи и Джейн пришли вовремя (в кои-то веки). Эстер с Прачи принялись накрывать длинный деревянный стол: раскладывали салфетки и расставляли разномастную цветную посуду, одновременно гоняя котят. Морган в это время смешивал напитки, а Джейн боролась с Кейт и Вафлей. На жизнь она зарабатывала преподаванием йоги, у нее были светлые, собранные в конский хвост волосы и длинное крепкое тело.

Еды получилось много. Кейт уплетала лепешки за обе щеки и ела даже капусту, не пикнув, а когда закончили, Прачи выскребла из формы для запекания хрустящую сырную корочку и съела ее прямо с сервировочной ложки.

– На улице ниже нуля, – сказала она. – Я сюда десять лет назад из Санта-Барбары перебралась, а к холоду так и не привыкла. Домой сегодня не пойду!

– Ну так не уходи, – ответила Эстер, приобняв подругу.

Сидя в уюте и тепле, Эстер буквально чувствовала царящий снаружи холод. Она улыбнулась. Сегодня здесь, в этой обеденной комнате, все шло как надо. Она была сыта, окружена любовью, а поездка в Нью-Гэмпшир, казалось, случилась давным-давно. Хотелось, чтобы этот вечер, каждая его секунда длились вечно.

Ночь огласил пронзительный крик.

Эстер еще не сообразила, откуда он доносится, настоящий он или ей померещилось, но она уже выскочила из постели и бежала по коридору в спальню к Кейт. Вафля мчалась за ней по пятам. В груди грохотало. Эстер попыталась на ощупь отыскать выключатель и, не найдя его, пошла вслепую, натыкаясь на мины в виде игрушек. И когда она уже больно ударилась пальцем ноги о край кровати, девочка снова закричала. Эстер нащупала ночник, зажгла его и увидела, что Кейт мирно спит, посасывая пальчик.

Время было за полночь, и Эстер успела окончательно проснуться, а Морган даже не пошевелился. В комнату пробрались два котенка: они устроились в обнимку одним маленьким клубочком на подушке. Казалось, не спят в этом доме только Вафля и Эстер. Эстер скользнула к Кейт под одеялко и похлопала рядом с собой по кровати, чтобы и Вафля тоже запрыгнула к ним. Бассет-хаунд вскочил на постель, встряхнув ее так, что Кейт проснулась. Если не спит Эстер, то с какой стати спать ей?

– Ох и напугала ты меня, детка, – шепнула Эстер. – Чего раскричалась?

– Кейт спаа.

– Тетя Эстер тоже спала, а теперь уже не спит. Что тебе снилось?

– Дядя, – пробормотала Кейт.

– Какой дядя?

– Дядя в окне.

Эстер глянула в сторону заиндевелого окна, сквозь которое пробивался свет уличных фонарей. Она невольно вспомнила фильм «Участь Салема» и представила, как снаружи парит вампир, готовый влететь в комнату и унести девочку. Эстер эта мысль напугала, и она даже выбралась из постели и, пройдя по ледяному полу, глянула в окно: ни на улице, ни в воздухе за окном никого не было. И все же, перед тем как вернуться в кровать, она проверила замки.

– Почитать тебе? – спросила Эстер.

Глазки у Кейт уже закрывались, но она все равно кивнула. С тумбочки у кровати Эстер взяла «Оливию» и успела прочитать всего две страницы, прежде чем Кейт крепко заснула.

– Спасибо, малышка, – сказала Эстер, ероша ей кудряшки.

Эстер была слишком взвинчена, чтобы уснуть, поэтому отправилась с Вафлей вниз, где налила себе на два пальца скотч и, отыскав старую серию «Дневников вампира», уютно свернулась на диванчике. Впрочем, по мере того, как на экране разворачивался знакомый сюжет, мысли то и дело возвращались к событиям дня: к разговору с Шерил Дженкинс и Бобби Инглвудом, к выстрелам в лесу. Все, что произошло сегодня, заставило Эстер думать о Кейт и Дафне. Она разволновалась как никогда, и даже не из-за Гейба, Сэма и Лайлы, но из-за собственной странной семейки, из-за Кейт и ее ужасного положения, ведь у нее нет своего места. В этом доме Кейт всегда будут рады, но когда она обретет свой? Когда временное в ее жизни станет постоянным?