Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Глава 8
Мы с Вилем шли позади "несунов" с телегой. Два молодца, один постарше, второй помладше, худые, но видно, что сильные. Одеты в серую одежду из ткани, на которую нашиты кусочки материи других цветов: светлее и темнее. Эдакий камуфляж. Думаю, если эти двое захотят спрятаться — у них это прекрасно получится. Телега так же выглядела не примечательно, и иногда побрякивала на неровностях.
Наш караван двигался по краю руин, в сторону русла реки. Раньше речка была не маленькая, теперь же остался только мутный ручеек, через который местные перекинули мостки. Видимо, этой дорогой часто пользуются. Справа от переправы виднелся мост, от которого мало что осталось: обломки полотна запрудили ручеек, и перед мостом образовалось небольшое озерцо, в котором кто-то плюхал. Не думаю, что это караси.
Русло реки оставалось топким, продвигались мы осторожно, Виль внимательно осматривался по сторонам, и держал обрез в руках. Глядя на искателя, я и сам перехватил ружье на изготовку. Несуны вели себя спокойно, но Вилю я доверяю больше. Через несколько десятков метров, уже около ручья, справа от нас грязь вспучилась и полетела в разные стороны, а из-под земли показался толи рак, толи краб, размером с хорошего алабая, покрытый роговой броней, и вооруженный здоровенными клешнями.
Виль убрал дробовик и взялся за винтовку, дробью такую броню не взять… Один из несунов, который постарше, сунул руку под брезент, выхватил оттуда кость приличных размеров, и кинул раку, тот схватил кость клешней, и закопался в ил. Я смотрел на то место, где сидело чудовище, Виль выдохнул, и двинул дальше, ибо несуны уже успели докатить свою тачку до мостков.
Мостки доверия не внушали, хотя видно было, что ими пользуются. Может быть поэтому и не внушали: кто знает, когда они рухнут? На жидкой грязи лежали листы профилированного металла, куски бетонного забора, капот от автомобиля, ветки, гнилые бревна, и прочий мусор. Мутная вода с радужными пятнами текла сквозь мусорный мост. Несуны, кряхтя и переругиваясь, протащили свою тачку по мосткам, и выбрались на соседний "берег", следом прошел Виль, ступая мягко и осторожно, как большой кот, последним шел я, чуть не уехал в воду вместе с капотом, поскользнулся на мокром бетоне, и оставшуюся часть пути проскакал вприпрыжку, стараясь не потерять равновесия и не нырнуть в вонючую жижу. Пахло тут… Сортиром, и химией.
Дальше мы шлепали по мокрой грязи к берегу, на котором правее нас были здоровые корпуса, то ли производство, то ли фиг знает чего. Когда-то строение было красивого белого цвета, но от былой роскоши почти ничего не осталось: в стенах дыры, краска потемнела, в одном месте стена была обожжена пожаром. Прямо перед нами на берегу росли лысые корявые деревья, большая часть из которых осталась даже без веток. Голые стволы торчали в небо, как пики.
Забравшись на высокий берег, наши сопровождаемые осторожно, пригибаясь и осматриваясь, двинули через лес. Они петляли, опираясь на одним им понятные ориентиры, в результате тащились мы долго, но вскоре выбрались из зарослей, и оказались на углу старой панельной девятиэтажки. Стекол в окнах не было, в одном месте панель выпала наружу, и через дыру было видно комнату, пустую и давным-давно покинутую. Несуны повели нас в глубь города, между девятиэтажкой и развалинами то ли старого спортивного, толи торгового комплекса. Высокая коробка здания находилась в плачевном состоянии, хотя имела следы пребывания людей, но старые, и я понял, что оно давно покинуто.
Наши сопровождаемые держались ближе к девятиэтажке, катили телегу по древнему, пронизанному трещинами с пробивающейся чахлой травкой, асфальту. Эти двое оказались совсем не общительными, пару раз я слышал как старый указывал молодому как идти в лесу, но никакого трепа. Глядя на спины этих типов, я потерял бдительность, поэтому неожиданно прозвучавший сверху голос застал меня врасплох.
— Опять идут! — раздалось старческое ворчание, — Ходят и ходят, ходят и ходят!
Я вертел головой, пытаясь найти источник голоса, но получалось плохо. Виль смотрел в район третьего этажа, а нашим попутчикам было наплевать, говоривший был им знаком, и тратить время и силы на болтовню они не собирались.
— Телегу тащат! — продолжил голос, — Эй! Чем телега набита? А? Чем набита телега?!
А он стал настойчив! И тут я наконец увидел местного болтуна. В окне третьего этажа показалась грязная лохматая голова, на вид голове было лет сто, но я уже понял, что возраст тут можно смело делить пополам, ибо совсем дремучих стариков и не видел считай, кроме слепых, а самым старым из местных было сорок-пятьдесят. Тут долго не живут, а уж в таком месте — и подавно, но говоривший выглядел действительно старым. Или был настолько плох, что казался старым. Голова смотрела на катящих телегу несунов, но потом повернулась ко мне, и на время заткнулась.
— Спроси их, чем телега набита! — крикнул старик после небольшой паузы, — Чем телега набита, эй!
Последняя фраза прозвучала уже вдогонку, но как-то засела у меня в голове. А правда, чем телега набита? Что они везут такое, громыхающее? И прячут, наверняка ведь что-то нехорошее, раз прячут. Интересно. Надо выяснить.
— Эй, а чем телега-то набита? — спросил я в спины идущих впереди нас.
Тот, что постарше, развернулся в мою сторону и уставился прямо в мои глаза, пока я шел к нему, и когда оказался в одном шаге, сказал:
— Чем телега набита — тебя трогать не должно. Нанялся охранять, вот и охраняй. А будешь спрашивать — сам можешь в той телеге оказаться.
Я замер, и обдумывал услышанное. Мои предположения насчет груза, похоже, не далеки от истины. Но не в моих интересах сейчас устраивать разборки, может быть будет шанс увидеть, что же они везут.
— А ты не знаешь, у кого на машинах нарисован крест и скрещенные кости за ним?
Старый побуровил меня взглядом.
— Не знаю. — буркнул он.
Знает, но не скажет, так я понял ответ. Но эта чертова телега не давала мне покоя. Старая голова мне мозг проела со своей телегой! И тут я вспомнил, как блуждал по подземельям Дёмы, где страж давил на разум, может быть и тут так-же? Навязчивая идея! Да плевать, что в этой телеге, и чем она набита, мне нужно довести этих хмырей до места, затем вернуть обратно, а