момент, когда твой отец готовится составить тебе компанию, врывается она и бросается тебе на шею? В течение многих лет вам с Ваней ни о чем не удавалось договориться, и теперь вы вместе делаете детей? Разве ты не видишь, Хадин? — Миссис Маллиз берет своего сына за руку и отводит его от меня, как будто она священник, пытающийся спасти его душу из глубин ада. — Милый, зачем еще ей это делать?

— Мам, я на мели.

— Нет, ты не на мели. Твой отец…

— На этот раз все серьезно. Он прервал меня и не сдвинулся с места. Я тоже.

— Хадин. — Она тянется к нему, ее глаза расширены от беспокойства.

Он отступает. — Мои карты заморожены. У меня нет работы и активов Маллиз на мое имя. Но угадай, кто приютил меня и помог?

Взгляд его матери прикован ко мне.

— Это верно. — Говорит Хадин, доставая свой телефон. — Ты видишь это? Это скриншот моих сбережений, когда я проверял их в последний раз. И это все, что у меня есть на мое имя. Ваня зарабатывает больше за съемку. Это я от нее отлыниваю. Теперь ты понимаешь, почему врываться к ней домой и обвинять ее в ерунде было плохой идеей?

Миссис Маллиз быстро моргает. Ее лицо бледнеет. — Д-да, я начинаю это понимать. — Она качает головой. — Но ты все еще Маллиз! У вас долгая история совершенства и честности.

— Я на мели, мама.

— Но если ты разведешься с ней, ты все еще можешь…

— Нет. Я не выброшу Ваню, потому что папа хочет хорошего пиара. Она единственный человек, который был рядом со мной с тех пор, как началось это дерьмо. — Он качает головой. — Мама, я люблю тебя, но я не позволю тебе напрягать мать моего ребенка. Если ты хочешь быть частью моей жизни и жизни твоего внука, тогда я предлагаю тебе получить прощение Вани как можно быстрее.

Я резко втягиваю воздух. Я никогда не видел Хадина таким свирепым.

Это своего рода… горячо.

— Хорошо. — Миссис Маллиз сжимает пальцы в кулаки и смотрит в землю. Прижав подбородок к груди, она резко выдыхает. — Позволь мне попробовать еще раз. — Ее взгляд переключается на меня. — Ваня, прости.

— За что? — Подсказывает Хадин.

Его мать бросает на него злой взгляд.

Хадин не дрогнул.

— Я вынашивала тебя девять месяцев, и это то, что я получила? — бормочет миссис Маллиз себе под нос.

У меня внезапно возникает пугающая мысль. Что, если наш ребенок родится таким же упрямым и своевольным, как Хадин? Говорят, что случается, то случается. Какая головная боль будет у нашего ребенка из-за его отца?

— Все в порядке. — Я машу руками. — Мы можем остановиться здесь.

— Мама… — В голосе Хадина слышится нотка упрека.

Нацепив на лицо сияющую улыбку, миссис Маллиз расправляет плечи. — Ваня, прости, что обвинила тебя в том, что ты золотоискательница.

У меня округляются глаза. На самом деле она никогда не произносила этих слов, но, думаю, теперь я знаю, что она думает обо мне.

— И? — Хадин подталкивает.

— И что? — Миссис Маллиз бросает на Хадина нетерпеливый взгляд. Она упирает бледные руки в бока.

— Есть еще что-то? — Я спрашиваю.

— За что я должна извиняться, Хадин?

— Разбудить Ваню так рано в воскресенье. Прошлой ночью она почти не спала, и теперь ей приходится разбираться с этим, как только она проснется.

Миссис Маллиз закатывает глаза.

Хадин наклоняет голову, ожидая.

Она поджимает губы и снова поворачивается ко мне. — Ваня, ты примешь мои искренние извинения?

— Э-э…

Пожилая женщина спешит ко мне и хватает за руку. Умоляя вполголоса, она бормочет: — Помоги мне, пожалуйста? Мне так неловко. Я не так представляла себе этот разговор.

Я могу оставить ее тушиться, но это было бы жестоко. Последнее, чего я хочу, — это вбивать клин между ребенком и его матерью. Кроме того, я понимаю, к чему она клонит.

Насколько известно миссис Маллиз, все стремятся прибрать к рукам состояние Маллизов. И, учитывая нашу историю, я — главный кандидат на то, чтобы манипулировать моими отношениями с Хадином ради собственной выгоды.

Это неразумно, но понятно, почему она мне не доверяла.

— Конечно, я прощаю вас. — Я похлопываю ее по плечу.

— Видишь? — Мать Хадина смотрит на него победоносным взглядом. — Она прощает меня.

— В следующий раз, когда придешь, советую принести чай, — говорит он ей. — Потому что я не уверен, что извинений было достаточно.

Я хмуро смотрю на него. — Не будь груб со своей матерью.

— Она была груба с тобой, — бормочет он.

Миссис Маллиз обнимает меня за талию. — Ты видишь, как он со мной обращается?

— О, теперь я плохой парень? — Хадин вскидывает руки.

— Ты всегда был плохим парнем, Маллиз. — Я морщу нос, глядя на него.

— Вы двое теперь друзья? — Хадин указывает на то, как его мать обнимает меня. — Моя мама ворвалась сюда, чтобы оскорбить и запугать тебя.

— Это было десять минут назад, Хадин. Кроме того, я никогда не держу зла.

Его глаза вылезают из орбит. — Ты? Никогда не держишь зла? На вечеринке в честь моего пятнадцатилетия я разыграл тебя, и ты не разговаривал со мной пять недель.

— Ты бросил меня в бассейн после того, как я только распустила волосы. Ты заслуживал гораздо большего, чем пять недель холодного отношения, — говорю я. — Кроме того, твоя мама другая. Она станет частью нашей жизни, а поскольку ты разорен, у нас могли бы быть богатые бабушка и дедушка. — Я поворачиваюсь к ней. — Миссис Маллиз, не хотите позавтракать?

— О да, дорогая. — Она кладет свою сумку на диван и приглаживает волосы. — Я умираю с голоду.

Хадин дуется. — Ты что, не ела перед тем, как прийти сюда, чтобы косплеить каждую богатую леди в каждом фильме?

Она отмахивается от него. — Нет, я слишком нервничала, чтобы есть. Запугивать людей намного сложнее, чем кажется по телевизору.

— Что вы имеете в виду? — Я делаю паузу.

— Мне нужно было попрактиковаться.

И черт возьми. Она просто стала немного симпатичнее.

— Ты позаимствовала тактику запугивания у телевидения? — Хадин ворчит.

— Я смотрела эти милые корейские дорамы. — Лицо миссис Маллиз просветлело. — Богатые матери всегда бросают конверт с деньгами на стол и брызгают водой людям в лицо. Я думала, что веду себя добрее.

Я смотрю на эту женщину и задаюсь вопросом, настоящая ли она.

Тогда я решаю, что да.

Благодаря своему непритязательному образу жизни и сверхбогатому мужу миссис Маллиз настолько оторвана от реальности, что это почти болезненно.

— Так все это было притворством? — Спрашиваю я, доставая картошку фри, которую сохранила из поездки на ферму.

— Не совсем. — Она морщится. — Я действительно думала, что ты охотница за деньгами.

— Мама, — ругает Хадин.

— Все в порядке. Она честна. — Я похлопываю Хадина по спине, прежде чем он успевает снова взорваться. Его мать безобидна.

— Если кто-то и охотится за