– Пришли, – вместо приветствия буркнул он. – Ну что ж, тогда в путь.

И старый мореход, попыхивая неизменной сигарой, зашагал вперед. Жора последовал за ним, а замыкал группу Сергей. При себе Каковенко имел объемистую сумку наподобие полевой, висевшую через плечо, у Жоры с собой только мощный электрический фонарь, а Сергей шел с пустыми руками. Двигались они гуськом и со стороны явно походили на субъектов, занятых некой противозаконной деятельностью. Впрочем, вряд ли на них кто-либо обращал внимание. Синие сумерки упали на город. И в их призрачном свете многое, еще полчаса назад выглядевшее вполне обыденно, вдруг стало казаться таинственным и даже зловещим. В доносившихся до них голосах чудились проклятия, обрывки разговоров, смех и пьяные вопли казались потусторонними стонами и причитаниями узников ада.

– Давненько я там не бывал, – не оборачиваясь, произнес Николай Яковлевич. – Может, и дороги не сыщу.

– Да бросьте, – отозвался Сергей. – Все вы прекрасно помните. Такое не забывается.

– Это точно, – согласился Каковенко. – Как вспомню, мороз по коже. Только из уважения к вам согласился.

– Почему же мороз по коже? – спросил Жора. – Там что, ходить опасно для жизни?

– Точно, – мрачно произнес Каковенко. – Гиблое место!

– Это он шутит, – хмыкнул Сергей. – Жути нагоняет.

– Для чего?

– Ну как же... Хочет произвести впечатление. Мол, не в наши среднерусские глубинки отправляемся, а в Критский лабиринт, где нас поджидает Минотавр. Не так ли, Николай Яковлевич?

Каковенко презрительно засопел, но промолчал. Жоре показалось: старый мореход побаивается директора музея, хотя вовсе не похож на труса.

– Здесь, – наконец произнес Николай Яковлевич и остановился. – Кажется, здесь... – поправился он.

– Точно или кажется? – строго спросил Сергей. Вместо ответа Каковенко достал из сумки плоский фонарик и посветил под ноги. Жора увидел люк колодца.

– Пришли, – подтвердил Николай Яковлевич.

– Вам виднее. Вы же сантехник.

– Как – сантехник? – изумился Жора. – А я думал, вы – моряк.

– Был им, – с трагической ноткой в голосе произнес Каковенко.

– Пока не выгнали, – заметил директор музея.

– По несправедливому навету, – горько констатировал Николай Яковлевич.

– Ладно, мореплаватель, довольно воспоминаний. Лучше открывайте колодец.

Каковенко достал из сумки крючок и сильным рывком отбросил крышку люка в сторону. Из колодца пахнуло тяжелой теплой вонью.

– Н-да. Амбре еще то, – критически заметил Сергей.

– Что вы хотите, канализация, она и есть канализация.

– Так мы в дерьмо полезем? – без особого энтузиазма спросил Жора. Хотя директор музея выдал ему сменную одежду и резиновые сапоги, особого желания обонять аромат экскрементов, тем более бродить по ним, у него не имелось.

– Дерьмо – всего лишь малая толика здешних ужасов, – высокопарно произнес Каковенко.

Сергей захохотал:

– Это точно!

«Куда они меня тащат?» – насторожился Жора.

– Не волнуйтесь, мой друг, – успокоил его Сергей. И опять в его голосе Жоре послышались скрипучие стариковские нотки. – Успокойтесь. Мы намеренно несколько сгущаем краски. Там, внизу, полно тайн и загадок, но отнюдь не опасно. Во всяком случае, не смертельно опасно.

Мореплаватель-водопроводчик посветил вниз, и Жора увидел ряд ржавых, поросших мхом и плесенью металлических скоб, уходящих во тьму. Кряхтя и отдуваясь, Каковенко опустил ногу на первую скобу и стал спускаться.

– Ты следующий, – произнес Сергей, обращаясь к Жоре. Тот кивнул, но, поняв, что во тьме его кивок никто не увидит, произнес:

– Ясно.

С виду колодец, куда они спускались, был самым обычным канализационным сооружением, однако глубина его показалась Жоре если не бесконечной, то, во всяком случае, впечатляющей. Скобы, по которым он спускался, предательски шатались, где-то журчала вода, а еле заметный снизу луч фонарика Каковенко казался отблеском пламени из преисподней. Как ни странно, чем ниже он спускался, тем легче становилось дышать.

– Стоп! – крикнул старый мореход. – Замрите пока!

Жора, уже приготовившийся опуститься на следующую скобу, так и остался с висящей над пропастью ногой. Он услышал внизу какую-то возню, кряхтение и еле слышную матерщину, потом Каковенко крикнул:

– Медленно вниз!

Еще две скобы, и Жора увидел силуэт старого морехода, высящийся в какой-то нише в стене колодца.

– Сюда, – приказал Николай Яковлевич.

Жора протянул ногу, потом ухватился за поданную руку и вот уже стоял на каменном полу. Следом в ход впрыгнул Сергей.

– Начало, – объявил Каковенко. – Тут можно чуток передохнуть.

– Еше идти не начинали, а уже отдыхать, – скептически произнес Сергей, но тоже остановился и перевел дух.

Жора достал из кармана свой фонарь, включил его и осмотрелся. Они находились в довольно узком, чуть выше роста среднего человека, сводчатом подземном ходе, сплошь, включая пол и потолок, выложенном старинным красным кирпичом. Жора присмотрелся к кладке. Несмотря на явную древность и естественную влажность, она выглядела почти как новая. Кое-где на кирпичах стояло клеймо: вензель, составленный из двух букв – А и Б, а над ним корона. Жора направил луч фонаря в глубь хода. Свет выхватывал из мрака пустынный коридор и терялся в его глубине.

Каковенко достал из футляра окурок сигары, поднес к нему спичку и пыхнул клубом дыма.

– Ну что, идем дальше? – спросил он, ни к кому конкретно не обращаясь.

– Пожалуй, – откликнулся Сергей.

Лучи фонарей метались по потолку и стенам, вырывая из тьмы клочья паутины. Но ничего интересного Жора не заметил. Он светил под ноги, надеясь обнаружить хоть монетку, хоть черепок, но пол был словно только что подметен. Шаги идущих сухо щелкали и шуршали, отдаваясь в кирпиче, словно шла не троица, а целый отряд.

Жоре вдруг стало скучно. Подобных подземелий он в своей жизни навидался в избытке. Конечно, для городка, построенного всего лишь несколько десятков лет назад, они были несомненной диковинкой, но у него особого восторга не вызывали. Кто их построил? Зачем? Судя по кирпичу, сооружены подземелья либо в конце восемнадцатого, либо в начале девятнадцатого века. Возможно, это остатки какой-то тайной молельни или дорога к склепу.

Стоп! Склеп!.. Жора совсем забыл о его существовании. А ведь он был главной целью.

Неожиданно Каковенко остановился, да так резко, что Жора налетел на его могучую спину. Луч фонаря старого морехода зашарил по стенам, и наш герой увидел: ход раздваивается. Сам коридор продолжает идти прямо, но налево имеется ответвление.