Я вздрогнул. Впервые она сказала, что и Совираг, Бог-Целитель, Бог Богов, Бог-Отец, осведомлен о делах моей родины.

– Ли, – она подняла на меня глаза. – Ты знаешь, почему я не исчезла из этого мира, когда был убит последний из моих жрецов и последователей? Боги обычно уходят в другой мир, когда их забывают в этом.

– Но тебя не забыли, – тихо отозвался я.

– Я была близка к этому, – тихо ответила богиня. – Многие из Совета богов перестали брать меня в расчет, в то время как мой враг набирался сил. Я исходила безысходной яростью и болью. Я ненавидела всех и вся. Я проклинала всех, кто покинул меня, и тех, кто не смог выжить… Я даже собиралась разрушить свои Чертоги, которые и так были пусты за исключением тех душ, что я давно не отпускала от себя, не позволяя им переродиться…

– Лейла… – я поднялся со стула, где сидел, занятый наточкой меча. – Что ты хочешь сказать мне, моя Госпожа? Не надо вспоминать те времена, что полны боли и темной печали…

– Надо, мой милый жрец, – печально улыбнулась она. – Глядя на Тайрига и тебя, я сейчас испытываю стыд… Не только жрецы должны заботиться о боге, не забывая его в своем сердце, даже если не могут произносить его имя вслух, но и боги должны всегда помнить о своем долге. Я же давала своим жрецам вечную юность и долгую жизнь, почет и трепет перед их силой среди смертных, но и все… А когда пришла беда, я фактически отреклась от них…

– Это не твои слова, – напряженно заметил я.

– Верно, – она кивнула и перевела взгляд на вечернее небо, которое расцвечивали праздничные фейерверки. – Эти слова сказала мне душа, которую я возродила в твоем коне. И это правда.

Я молча ждал.

– Ли… я хочу искупить свою вину. Я хочу, чтобы ты отправился в Белую Ложу и освободил трех жрецов, которые были пленены более пятидесяти лет назад светлыми магами.

Вот теперь мы смотрели друг другу в глаза.

– Я очень виновата перед ними, – серо-зеленые глаза были полны… вины. – Особенно перед одним из них. Благодаря им я все еще на Эмире. Потому, что за эти годы ни один из них так и не забыл меня… Их вера невероятно сильна. До сих пор.

– Почему такой долгий путь? – наконец спросил я.

– Я уже сказала, – она вздохнула. – Это искупление. И Совираг четко выразился. Именно мои новые жрецы должны освободить тех, кто служил мне в прошлом. И помнит до сих пор. Большего я сказать тебе не могу.

Я вздохнул и снова сел, задумчиво поглаживая рукоять меча.

– Волю Верховного не оспаривают. Кто эти трое?

Она опустила голову:

– Один из них, предыдущий владелец Синего Пламени.

Я потрясенно вскинул голову:

– Верховный Жрец? Тот, кого называли Станислав?!

Богиня кивнула, не поднимая глаз.

– Что ж, – я улыбнулся. – Интересно будет встретиться с живой легендой. То-то он удивится. Как думаешь, Госпожа моя, он быстро научится заплетать тебе косички?

Она вскинула голову и рассмеялась, легко теряя свою печаль:

– Стани легко обучаем, но действительно будет интересно посмотреть на выражение его лица. Он привык молиться Лейле Прекрасной, а не Лейле Сорванцу, – богиня соскочила на пол и радостно провернулась на босой пятке.

– Что ж, тогда мне надо собираться в путь, – я вложил меч в ножны. – Думаешь, за пару дней управимся?

– Ты хотел побыть с семьей, – осторожно ответила она.

– Семья на то и семья, чтобы понимать устремления друг друга. Я думаю, мои братья вполне понятливы, – усмехнулся я. – Вот разберусь со своим первостепенным долгом служения своей богине и проведу свободное время вместе с семьей.

– А меня ты возьмешь в свой религиозный поход? – поинтересовались от дверей.

Я обернулся:

– Кэрт. Я собираюсь в Белую Ложу.

Он заинтригованно вскинул левую бровь:

– Всегда хотел посмотреть на их лидера Белила. Дэвид отзывался о нем весьма и весьма нелицеприятно. Причем такими эпитетами, что невероятно интересно, действительно ли этот тип такой идиот, или это все-таки предвзятость идеологического характера.

– Ну тогда я просто не могу отказать тебе и не взять в путешествие, – я тяжело вздохнул. – Придется тебе отрабатывать. Будешь нашим добытчиком. А то чувствую, не сильно часто у нас получится ночевать в хороших гостиницах и в мягких постелях.

Лейла рассмеялась:

– Как хорошо иметь такого меркантильного жреца.

– Именно это в нем и привлекает мою темную душу, – оборотень обнажил острые белые клыки в улыбке.

– А как же моя неземная красота? – оскорбился я.

– О, прекрасный! – закатил глаза Темный. – Мне нет прощения, что я упустил это из виду.

Я хмыкнул:

– Так-то лучше.

Лейла внезапно растворилась в воздухе.

– Развлекаетесь? – заглянул Кристиан. – Я услышал голоса и смех…

– Заходи, – кивнул я. – Мы тут строим планы на будущее путешествие.

– Путешествие? – его зеленые глаза взглянули на меня с какой-то непонятной растерянностью. – Ты уезжаешь?

– Да, – кивнул я. – Здесь дела завершены. А у меня еще долг жреца. Я должен отправляться в путь.

Он тяжело вздохнул:

– Ли… – слова выталкивались тяжело, с какой-то мучительной напряженностью.

Я насторожился.

– Я… хотел извиниться… – мой брат, наконец, смог сказать, зачем пришел. – Извиниться за все.

Я обогнул Кэртиса и обнял своего брата:

– Крис. Тебе не за что извиняться. Я сделал все, чтобы никто не знал правды обо мне.

– Ты не понимаешь… я сомневаюсь в тебе даже сейчас, – тихо ответил он.

Я отстранился и безмятежно улыбнулся:

– Ты – воин. Ты защищаешь Мирейю. Ты должен сомневаться. Особенно в том человеке, который всю твою сознательную жизнь был ненадежен по всеобщему мнению. Мало того, проявил неожиданную силу и власть. Я могу только гордиться твоим недоверием, Крис. Потому что ты теперь видишь во мне не бесполезное создание, а равного противника…

– Ты страшный человек, – помолчав, прошептал он.

– Спасибо.

Кэртис за нашими спинами хмыкнул:

– Я сейчас разрыдаюсь от умиления. Может мы все же вернемся на праздник и как следует повеселимся?

Кристиан отступил на шаг и улыбнулся:

– Веселитесь. А мне еще дежурить всю ночь.

Он вышел из комнаты и скрылся в коридоре. Кэртис встал рядом со мной:

– Значит, нас ждет путешествие к Белой Ложе?

– Да. В пустыню Войрэ, через Прибрежные королевства.