Я усмехнулся. Маленький мудрец.

– Лиани? – в дверном проеме стоит Кэртис. – Пришел в себя?

Я смотрю на него и улыбаюсь:

– Спасибо, Тис… если бы не ты…

Он удовлетворенно улыбается:

– Не представляешь, какую выгодную сделку я заключил благодаря тебе…

– Представляю, я слышал ваш договор с Роем. Поздравляю тебя и весь клан.

– Лиани, – оборотень отводит глаза, словно боясь смотреть на меня. – Кхм… тут… кое-кто хочет поговорить с тобой…

Я вздохнул:

– Так пусть войдет…

Но Кэртис задумчиво качает головой:

– Нет… Она не может войти. Она смогла пройти до самой крепости… но сюда Тьма её уже не пустила…

И я сам не заметил как опустил глаза… как в душе что-то дернулось, потому что в руках Кэрт теребил зеленую ленту… ту самую с которой началась наша дружба, ту самую, которую я добыл самой первой для Лейлы…

Тихий голос оборотня вспорол тишину комнаты.

– Она просила сказать тебе, Лиани… "Пожалуйста."

Я вздрогнул, словно услышал, как ОНА произносит это слово… Пожалуйста…

Она прекрасна… так, что больно. И она совсем не такая, какой я видел её в прошлом…

Сейчас передо мной стояла пленительная женщина в синем длинном платье, которое мягкой тканью текло по её фигуре, скрывая и подчеркивая одновременно. Длинные рукава, расширяющиеся к запястьям подчеркивали узкие длинные ладони с нервными пальцами. А глаза… как у лани. Хоть и все такие же зелено-серые.

– Лилиан… – тихий шепот растворяется в воздухе. – Я опять сделала это… совсем так же как с Лайлом… Это больно – предавать…так же наверное больно, как быть преданным…

Я покачал головой и устало опустился на бревно, на краю поляны. Кора не жалавшего сдаваться, хотя и упавшего дерева, приятно нагрелась под солнечными лучами, и под пальцами все еще ощущалось биение токов жизни в нем.

– Госпожа моя, – наконец, заговорил я, не поднимая глаз. – Скажи мне, боги могут приказывать своему сердцу?…

– Нет, – горький ответ.

– Тогда почему ты считаешь, что предала меня? Или Лайла? Или… себя?…

Я поднял глаза и улыбнулся, не чувствуя радости от того, что Она смотрит на меня такими прекрасными, широко раскрытыми глазами.

– Потому что… – она запнулась… – Потому что ты имел право знать… ведь я давно знала. Что… ты рано или поздно полюбишь меня. Ты УЖЕ любил меня, когда мы встретились впервые, просто не разобрался еще в этом. А в тот момент, когда понял… я должна была рассказать тебе раньше о… Рое…

– Должна, – согласился я. Та история с Годосом, я всегда думал, что что-то там не просто все. И то, как смотрел Рой на Сирена тогда в таверне… но я сам не желал видеть правды и потом… я – смертный. Твой жрец… а не бог…

Шелест ткани, когда она двинулся вперед… я буквально чувствовал его.

– Ли… – шепот. – Ли…

– Госпожа моя, – я взглянул на неё снизу вверх. – Не надо жалеть меня или себя… мы оба полюбили… вы очень давно, превратив любовь в ненависть, но основа осталась, причиняя вам боль. Я полюбил по меркам богов не так давно, но… я не собираюсь обвинять тебя в чем-то, Лейла… я все еще остаюсь твоим жрецом… и пусть все уже не будет как прежде, но не изменился именно факт того, что ты моя богиня. И моя неприязнь к Рою приобрела дополнительный, но весьма существенный фактор. Мы не сможем больше быть так непосредственны как были раньше… что-то изменилось навсегда, но… так ли это важно, госпожа моя?

– Для людей… – она медленно опустилась на колени, оказываясь ко мне лицом к лицу: – Для людей такие вещи очень важны, а ты… человек…

Я вздохнул:

– Тогда прими тот факт, что, в отличии от богов, люди умеют прощать и… любить не за что-то, а просто так…

Она качнула головой, на мгновение прикрыв глаза:

– Вот это всегда было для меня загадкой в вас людях, Лилиан. Вы такие изменчивые и одновременно такие постоянные…

Я тихо рассмеялся, и неожиданно для себя протянул руку, проводя по её сияющим золотым волосам:

– Госпожа моя, ты тоже изменилась.

– Я вернула себе свою силу, – она прижалась к моей ладони щекой, словно пытаясь впитать в себя мое прикосновение. – Но я… не знаю. Смогла бы я быть такой же сумасшедшей, как Рой… И ради тебя нарушить веление отца… Ведь именно из-за того, что я выполнила приказ и не дала своей силы тебе в поддержку, мне вернули мой прежний статус и образ.

– И я не знаю, – на душе было легко, даже странно. – Так стоит ли страдать из-за этого?

Она удивленно смотрит на меня:

– Стоит?

Я извлекаю из-за пазухи зеленую ленту и утверждаю:

– Не стоит. Ведь это Я побеждал в том поединке… и надо было спасать Растина, а не меня… так что я надеюсь, что тебе, моя повелительница, не придется делать этот выбор. Никогда.

Она слабо улыбается, глядя на ленту и почти как прежде, в первые годы нашего знакомства, жалуется:

– Кэртис бросил Синее Пламя прямо там… на пол

– Плохая киса, – усмехаюсь я.

– Нет, он хороший, – золотоволосая голова опускается мне на колени. – Он передал тебе ленту… и он твой друг и брат по крови. А Синее Пламя… вы же двое связаны… он всегда появиться, когда тебе будет нужен.

– Да, – киваю я. – Лейла… заплести тебе косу?

– Пожалуйста… – почти невесомый шепот щекочет мне колени.