* * *

Ногтем большого пальца Нурхаци поковырял кирпич в разломе стены. Он крошился. «Ладно, если только в одном месте так, — подумал про себя. — Но вон у северных ворот стена вся в трещинах, словно лицо в морщинах. А коли так, то город стар. И подновлять его — будет дольше, чем построить новый. Тем более что нам зачем такой большой, как Ляоян? Притом никаньское начальство жило здесь, имея свой расчет, а у меня иной совсем он». К полудню домой к себе вернувшись, Нурхаци велел явиться на совет бэйлэ, вельможам.

Глядя на них, подумалось Нурхаци: «Лица какие-то не те. Как будто пылью их припорошило. Видать, в домах никаньских жить им не пристало». И так подумав, еще больше укрепился в своем решении.

— Ляоян — город большой, но стар. Приходит в ветхость. На юго-западе у нас Чоухяньское владение, на севере — земли монго. Обе эти страны ненадежны. Если, поселившись здесь, в Ляояне, пойти походом на Минов, то опасаюсь, что придется оглядываться назад, как бы неприятности не приключилось. Поэтому тем более нужно на новом месте возвести крепкие городские стены. Расставить воинов, чтобы охраняли. Тогда сможем укрепить наш корень и, выбрав подходящее время, пойти в поход на Минов.

Нет, не этих слов хотел в ответ услышать он. Как будто сговорившись меж собой, одно рекут, хотя и разными словами: «В хоромах тех, что сейчас занимаем в городе, можно и остаться. Подправить только разве что..» И утруждать народ не надо понапрасну».

Все молча выслушал, плотно прижав к губам два пальца. И только легкое дрожание руки выдавало, как тяжело сдержаться было. Когда заговорил, заклокотало что-то в горле: «Раз ныне с Минами у нас война, то разве можно жить покойно?!» И уже спокойно, увещевающе продолжал: «То, что вызывает у вас сожаление, — это чей-то небольшой труд в течение недолгого времени. Я же забочусь о большом».

— Изволь сказать мне, государь, — негромко голос подал Хифе. — Решил ты строить новый город. Так, видно, нужно. Но вот смущает что меня: где место лучше выбрать для него. Ведь как-никак мы здесь недавно. Толком не знаем, где рыхлая земля, а где она плотна…

— Постои, — прервал Нурхаци недовольно. — Тебя послушать, так выходит, что мы пришли на землю нам совсем чужую. Но мы не просто пришли, а возвратились на те места, где прежде наши предки жили, когда ника-ней не было в помине тут.

— Прости, о, государь, оговорился я. Действительно, на земле, где прежде жили наши предки, никани, захватив ее, наставили крепостей. Но в том не вижу и худого, если и спросим у никаней-старожилов, чего пока не знаем. Чего-чего, а строить-то они умеют, им в этом не откажешь.

— Да, это так, — согласился Нурхаци. — Ну что ж, послушать знатоков их — худа нет.

* * *

— А главное всему, — пожилой китаец с благообразным лицом предостерегающе поднял указательный палец, — это «фэншуй», ветер и вода. Умельцем можно быть по части кладки стен, но без знания «фэншуя» толку не будет. На памяти моей такой был случай. Приехал к нам в Ляоян строительных дел мастер из Тяньцзиня. Известен был своим умением. И потому, как принялся он строить дом чиновнику податного приказа, сразу было видать, что мастер он большой. Но я ему сказал: «Не там, где надо, ставишь дом». Он только отмахнулся: «Фэншуй я во внимание взял». Но не учел того, китаец сделал многозначительную паузу, — что в каждом месте свой «фэншуй». В Тяньцзине он иной, чем в Ляояне. Построил дом тот мастер, однако жить не стали в нем: не дали муравьи, что поселились там.

Нурхаци от удивления рот раскрыл. Его захлопнув, вновь открыл: «А расскажи-ка поподробней про «фэншуй».

— Предсказатели судьбы нам говорят, что небесные звезды могут быть благоприятны и неблагоприятны людям. Но не только звезды. Сочетание возвышенностей или впадин, а также вод и растительности на земле могут приносить счастье или несчастье живущим на ней. И по той причине, что на поверхности земли находятся в беспрестанном движении два течения, они представляют мужское и женское начала в природе. Одно называется «лазоревый дракон», другое — «белый тигр».

— Хм, — отозвался Нурхаци и, поразмыслив, добавил: — ты так вот мне скажи, раз понимаешь ты «фэншуй». Что б сделал сам ты для своего жилища, чтоб жить покойно и счастливо в нем?

— А сзади дома я деревья посадил бы полукругом. Они способствуют благоприятному направлению сил «лазоревого дракона» и «белого тигра».

— Деревья возле дома — совсем неплохо это. Там птицы станут гнезда вить и пением слух ласкать. Постой, а если леса нет кругом и посадить нельзя деревья?

— Тогда, — уверенно ответил знаток «фэншуй», — опять же сзади строения насыпать надо земляной вал.

— Ну что ж, спасибо за науку. Держи, — и Нурхаци опустил в сложенные ковшиком ладони горсть серебра.

* * *

— Добро, — довольно улыбаясь, протянул Нурхаци, — мы дочь корциньского Чжайсан-бэйлэ согласны в дом принять наш — И легонько толкнул в бок сына Хунтайджи. — Поезжай встречать свою невесту. Она, как знаешь, не одна. С ней брат ее, тайджи Укэшань. Будь ласков с ним всемерно.

«Он встретится с Укэшанем и своей невестой возле Шэньяна, — прикидывал Нурхаци. — Как заведено, отметят встречу и знакомство пиршеством. Но это лишь начало. Еще не свадебный обед. А вот устроить где его? В Восточной столице пока стоит дворца лишь остов. Считай, стены одни да крыша. Нет, Восточная столица не место для свадебного пира. А быть ему, — вдруг осенило, — в Шэньяне!

Тут в спешке неувязка явно вышла. Едва Шэньян был нами взят, как впереди Ляоян маячил, где находился цзинлюэ. Хотелось поскорее, чтоб не опомнились никани, Ляояном завладеть. Загоняя коней, мчались туда. И Ляоян как только пал, тут передышка наступила. и места лучшего, как показалось, сыскать было нельзя для ставки, чем окрестности Ляояна. Все вроде во внимание принял. Но только так казалось мне тогда. Шэньяну быть столицей. Об этом объявлю сегодня ж на совете».

Что станут возражать, Нурхаци знал наверняка. Ведь спорили же из-за Восточного города. Однако решения своего, как и в прошлый раз, менять отнюдь не собирался. И слушал подчеркнуто внимательно. «Говорите, говорите», — думал про себя.

Умолкли голоса. Так что в конце концов они сказали? Только недавно вывели стены Восточной столицы. Дворец построен, а жилища для простого люда еще не закончены. И вот надо все бросать и снова переселяться. Хлопотно и обременительно это. Да еще год нынче неурожайный, в припасах большая нужда.