Свою губную гармошку!

– Ты играл на ней для меня каждый вечер, – с надеждой сказала Люси. Она внимательно всматривалась в лицо Короля, ожидая, что он узнает гармошку. Король держал ее на раскрытой ладони и рассматривал.

– Фокус! Фокус! Фокус! Фокус! – кричали четверо Скрипунов прямо в ухо Королю. Он перевернул серебристую губную гармошку и увидел свое отражение в ее сверкающей поверхности.

– Что енто? Слишком блестюча да красива, – пробормотал он. – Обманывать меня, ребятенка! Никогда не видать ее!

– НЕТ! – вскричала Люси, когда Король замахнулся и отшвырнул губную гармошку. Она со всплеском упала туда, где раньше текла розовая река молочного коктейля, а теперь бурлил поток помоев. Люси подбежала к краю потока, но было слишком поздно. Губная гармошка исчезла, утонула в помоях, а вместе с ней – и надежда освободить отца от заклинания Скрипунов.

Волеб снова тряхнуло, огромные глыбы плесени и застарелой гнили сорвались с потолка и стен и превратились в пыль.

– Люси, тебе правда пора оттуда выбираться! – крикнул Норман из Уиффингтона, но Люси не пошевелилась.

– Я не могу оставить тебя здесь. Не могу снова потерять тебя, папа, – произнесла Люси сквозь слезы. Должно быть, ее зрение помутилось от слез: на мгновение ей показалось, что по щеке Нюхача тоже скатилась маленькая зеленая слеза.

Волеб продолжал разрушаться, и Ворчун, Вонючка, Царапун и Нюхач разбежались кто куда, пытаясь спрятаться от падающих осколков. Ворчун и Царапун подрались из-за места за валунами, а Вонючка в панике пытался закопаться в грязь. Нюхач головой вниз нырнул в грязную реку.

– Посмотрите, что вы, люди, сделать с нашим миром! С нашим домом, – сказал Король Скрипунов, глядя на свой величественный дворец, который начал разваливаться, и блестящие мусорные баки покатились во все стороны. – Мы, Скрипуны, никогда не хотеть…

Но Люси его уже не слушала. Что-то привлекло ее внимание. Что-то невероятное.

Маленькое, блестящее и серебристое.

– Папина губная гармошка! – прошептала она, увидев, что гармошка поднялась над поверхностью реки, как будто чье-то заклинание вернуло ее из небытия. Гармошку держали черные коготки, а вслед за ними из мутных помоев показалась лапа. Наконец, появилась голова Нюхача, и мокрый и склизкий Скрипун молча вылез на берег.

– Нюхач! – удивленно воскликнула Люси.

Маленький Скрипун приложил к потрескавшимся губам коготь и покачал головой.

Люси посмотрела на кучу мусора и грязи, в которой прятались Ворчун, Вонючка и Царапун. Они с подозрением смотрели на Нюхача.

Царапун заметил губную гармошку.

Царапун указал на нее Вонючке.

Вонючка указал на нее Ворчуну.

Ворчун злобно прищурился.

Но как только он собрался предостеречь Короля, Нюхач проворно запустил лапу в черный мешочек у себя на шее и достал пригоршню Сонной Пыли.

На этот раз облако Сонной Пыли не парило лениво в воздухе, а выстрелило как стрела и промчалось в сторону Ворчуна, Вонючки и Царапуна.

Три Скрипуна уснули почти мгновенно и повалились на пол.

– …вот почему людям нельзя доверять! – продолжал Король, расхаживая взад и вперед, переступая через трещины в земле.

Нюхач молча прискрипел к Люси и влажной дрожащей лапой протянул ей губную гармошку.

– П-п-пожалуйста, помогать нам! – сказал он, и его черные глаза-бусинки вдруг стали большими и печальными, как у грустного котенка. Люси разглядела в нем то, чего не замечала в других Скрипунах: доброту.

Она взяла губную гармошку, закрыла глаза, набрала воздуха в легкие и заиграла.

Музыка тут же заполнила все закоулки разрушающейся пещеры. Люси старалась вспомнить мелодию «Колыбельной Люси», ту, что папа играл ей каждый вечер.

Король замолчал. Он застыл на месте и слушал.

Когда музыка достигла заостренных, похожих на капустные листья ушей Скрипунов, они стали пробуждаться от заклинания Сонной Пыли, стряхивая дремоту гораздо быстрее, чем люди.

– Не слушайте, Ваше Гнилейшество! – закричали они, морщась так, будто красивая мелодия причиняла им боль. Но Король ничего не мог с собой поделать: он уже поддался чарам музыки.

Его потрескавшиеся черные губы задрожали.

Он начал вспоминать.

– Вы превратиться в Пыль, если идти обратно! – в панике выпалил Царапун.

– …обратно? – прошептал Король, и Ворчун бросил на Царапуна недобрый взгляд, сердясь, что тот проговорился.

В уголках глаз Короля появились огромные прозрачные капли. По щекам потекли слезы. Но это были не слезы печали, а слезы счастья. Каждая нота, которую играла Люси, возвращала ему воспоминания.

Музыка – это гораздо больше, чем просто звуки или шум. Больше, чем ноты и мелодии. Музыка может перенести нас в другое место. Она может менять настроение. Возвращать тех, кого уже нет рядом. Музыку нельзя ни увидеть, ни пощупать – ее нужно чувствовать, и Король почувствовал. В его память ворвались образы Люси – смеющейся и играющей, образы его жены и дома.

Слезы счастья падали на его грязную кожу, оставляли на ней следы и как будто смывали мусорную магию Волеба. Отвратительный Скрипун, в которого он превратился, постепенно исчезал.

Закончив играть, Люси открыла глаза.

– Пойдем домой, Люсипупс, – тихо сказал ей папа.

Глава 27

Дорога домой

Мистер Ларри Дангстон вернулся! Скрипуны разочарованно смотрели, как он взял Люси за руку, и они вместе побежали к тоннелю – туда, где яркие лучи солнца проникали в Волеб из Уиффингтона. Через отверстия на них смотрели несколько взволнованных лиц, в том числе и Норман.

– Люси вернулась! – закричал Норман, увидев ее. – И вместе с ней… подождите-ка! Люси, это твой папа?

– Да! Его похитили Скрипуны! – прокричала Люси в ответ. – Готовься, мы поднимаемся!

Одной рукой отец ухватился за ближайший канат с узлами, а другой поднял Люси. Потом он попытался подняться по канату, но не смог. Превращение из Короля Скрипунов обратно в обычного мусорщика отняло у него все силы.

– Норман, нам понадобится помощь! – крикнула Люси.

Норман быстро вытянул канат обратно. Люси смотрела, как он делает петли, скручивает и завязывает узлы, будто техасский ковбой, используя все известные ему скаутские приемы. Через минуту он снова сбросил им канат. Теперь это был прочный аркан, достаточно большой и крепкий для того, чтобы они вдвоем могли набросить его себе на плечи.

– Держитесь крепче! – крикнул Норман. – А вы все ТЯНИТЕ!

Люси и ее папа оторвались от земли. Их поднимали из Волеба наверх, туда, где светило ослепительное солнце Уиффингтона. Тайный мир гнили и мусора разрушался вокруг них.

Люси крепче обняла