Ты думаешь, что ты один идешь на все компромиссы здесь, не так ли?

— Потому что так и есть, — решительно заявил я.

Кайя издала звук разочарования.

— Не забывай, что я прошу тебя соглашаться с вещами, которые ты считаешь глупыми, в то время как ты просишь меня соглашаться с вещами, которые по большей части незаконны там, откуда я родом. Если я прошу тебя сделать шаг вперед, то ты просишь меня продвинуться на милю.

Я нахмурился, когда увидел, как дрожат руки Кайи.

— Хорошо, я признаю, что ты пошла на некоторые компромиссы. — Я подождал, пока она немного успокоится, прежде чем заговорить снова. — Но я не понимаю, почему для Уиллоу так важно не прикрываться, хотя бы немного.

— Это большое дело, потому что мы проводим этот эксперимент в надежде, что однажды мужчины Севера и жители Родины смогут жить бок о бок, верно?

Я кивнул.

— И что заставляет тебя думать, что женщины на Родине будут прикрываться, чтобы вы, парни, могли лучше сосредоточиться? — Она приподняла брови. — Мы заставляем этих десятерых мальчиков Севера пересечь границу и представлять всех мужчин Северных земель. Это означает, что мы хотим, чтобы они привыкли видеть девушек и женщин. Это единственный способ для них научиться контролировать свои мысли и, что более важно, свое поведение.

— Хорошо, ты права, но если ты не видишь, что происходит между Уиллоу и Соло, то ты слепа, как крот.

— Что такое крот? — спросила она, но повернулась и снова пошла. — Неважно, я не хочу знать.

— Это слепое животное, которое живет под землей; у вас, вероятно, их там нет, где ты живешь, но здесь у нас…

Она прервала меня.

— Мне все равно.

— Но что мы будем делать с Уиллоу и Соло? — я спросил.

— Что ты имеешь в виду?

Я подбежал к ней.

— Я не думаю, что ты понимаешь, насколько серьезна ситуация.

— Тогда просвети меня.

— Если Соло прикоснется к Уиллоу, ему может грозить смертный приговор, — твердо сказал я.

— Определи, что ты подразумеваешь под «прикосновением», — сухо сказала она. — Дети массируют друг друга, а это значит, что они прикасаются друг к другу каждый день.

— Я знаю, но я имею в виду, если он прикоснется к ней неподобающим образом.

— Определи, что ты подразумеваешь под «неподобающим».

Я терял терпение.

— Да ладно, Кайя, ты знаешь, что я, бл*ть, имею в виду.

— Ты имеешь в виду, если он ее отшлепает? — сардонически спросила она. — Или ты имеешь в виду, если он поцелует ее?

Я застонал, но не успел ответить, как она продолжила.

— Почему у меня такое чувство, что этот разговор вообще не о Уиллоу и Соло?

Закатив глаза, я язвительно ответил.

— Я не влюблен в тебя, если ты на это намекаешь.

— Это хорошо; тогда у тебя не будет проблем с концентрацией внимания.

— Я никогда не говорил, что будут.

Мы были почти у школы, и я заметил Магни снаружи, который шел на руках.

— Надень рубашку, — усмехнулся я ему, проходя мимо.

Крупный мужчина вскочил на ноги и отряхнул руки. Его лицо было красным, что говорило мне о том, что он уже некоторое время ходил на руках. Это было обычное упражнение для развития силы и равновесия верхней части тела.

— В чем твоя проблема? — спросил он и взял флягу с водой.

— Дело не в тебе, — сказала Кайя Магни и указала на его обнаженный и нелепо раскрасневшийся торс. — Просто Арчеру трудно сосредоточиться, когда люди не прикрыты.

Магни с любопытством посмотрел на меня.

— О чем она говорит?

— «Она» стоит прямо здесь и может сама за себя ответить, — раздраженно сказала Кайя. — И то, что мы обсуждаем, — это тот факт, что Арчер думает, что Соло и другие мальчики не могут сосредоточиться, потому что Уиллоу — красивая девушка.

— Дело не только в Уиллоу, — указал я.

— Да, я согласен с Арчером в этом вопросе, — сказал Магни и вытер пот со лба.

— О боже, если чуть что, разве вы двое внезапно не становитесь лучшими друзьями и не соглашаетесь во всем. Думаю, мне больше нравилось, когда вы ни в чем не могли прийти к согласию. — Кайя вздохнула.

— Да, но не надейся на это, — рассмеялся Магни. — Я все еще не собираюсь заниматься сексом втроем.

Как раз в этот момент звук дрона заставил меня поднять глаза. Прикрывая глаза от солнца, я наблюдал, как Финн посадил свой беспилотник и вышел, в то время как Магни выглядел очень довольным тем, что разозлил Кайю.

— Я все равно никогда не хотела этого ни с одним из вас, — настаивала она.

Он напряг мышцы.

— Ты так говоришь только потому, что тебе было бы неловко признаться, что у тебя есть сексуальные мечты о нас.

— У меня их нет!

— Привет, Арчер. — Финн широко улыбался и по-мужски обнял меня. — Что случилось?

— Ничего особенного, просто Магни отказывается исполнять фантазию Кайи о том, чтобы быть с двумя мужчинами.

Финн разразился искренним смехом.

— Не волнуйся, милая, — заверил он ее. — Тебе не нужен Магни, когда у тебя есть мы. — Он ударил меня тыльной стороной ладони в грудь. — Арчер и я можем позаботиться о тебе, верно, Арчер? — Он чрезмерно кивал мне, но мысль о том, чтобы делить Кайю с ним или с кем-либо еще, просто разозлила меня.

— Некоторые фантазии лучше оставить как фантазии, — сказал я и бросил на Кью тяжелый взгляд.

— Серьезно? Что, черт возьми, с вами не так, парни? — Финн раскинул руки и подошел к Кайе, стоя достаточно близко, чтобы потереться с ней плечом. — В отличие от моих соотечественников здесь, я был бы более чем рад предаться любой твоей сексуальной фантазии.

— Ты бы действительно это сделал? — Она театрально захлопала ресницами, глядя на него. — Это так любезно с твоей стороны.

— Ну, конечно, и, может быть, ты сможешь ответить мне взаимностью. — Финн наклонил свою голову ближе к ее и прошептал: — У меня есть одна фантазия, где мы полностью обнажены, а потом…

Я не мог расслышать остальное, но по тому, как Кайя покраснела, я мог только представить, какие извращенные вещи он шептал ей.

— Финн, держись на расстоянии и веди себя прилично, хорошо? — Магни окликнул своего друга.

— Все в порядке, — сказала Кайя мягким голосом. — Если ты серьезно и действительно хочешь мне помочь, то есть одна фантазия, которую ты мог бы выполнить прямо сейчас.

Финн выглядел так, словно только что выиграл турнир и вот-вот проведет первую брачную ночь.

— Например, прямо сейчас? — Он оглядывал нас. — Разве ты не хочешь пойти в какое-нибудь уединенное