litbaza книги онлайнРазная литератураРейх-Атлантида - Александр Зубенко

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33
Перейти на страницу:
фотография не вышла, как следует. Точнее, совсем не вышла. Трифон перед самолётом отдал мне фотоаппарат, надеясь на то, что я проявлю снимки, и мы увидим на них нечто интересное, заставившее их потерять память и оказаться отброшенными на несколько километров назад. Он ведь ничего не помнит, но был убеждён, что видел нечто, далеко не вписывающееся в банальную логику. Будто с ними кто-то сыграл незатейливую шутку, откинув их во времени, ровно на один час. А где они провели этот час, в каком пространстве и измерении, ни он, ни остальные объяснить не смогли. Вот и думал он, что фотографии хоть как-то восполнят их пробел памяти. Какая-то магистраль, какие-то двери в ледяной горе…

- И что? Ничего не видно?

- Увы. Сама посмотри, - он протянул Анюте плёнку и влажные снимки. Почесал затылок.

- Действительно, пусто. – Девушка вертела фотографии в руках, на которых кроме засвеченного фона ничего не проявлялось. – А ты хорошо разбираешься во всех этих проявителях, фиксажах? Может, что-то неправильно сделал?

- Ну, уж скажешь, душечка моя! – обиделся Григорий. – Я ещё нашу свадьбу буду снимать, вот увидишь.

Анюта едва заметно покраснела от удовольствия.

- Тогда, что же выходит?

- Выходит, что мы так ничего и не узнали, вот что выходит! – обозлился он ни с того ни с сего. - Не знаем ни за профессора с Якутом, Андреем и Павлом, ни за их маршрут, вообще ни-че-го! – последнюю фразу он выдавил из себя по слогам. – Понимаешь, козочка моя? Ладно, Трифон, ладно остальные спасатели, которые теперь пьют горячий кофе с коньяком на ледоколе. Но!.. Где Виктор Иванович? Где наш славный Якут, молчаливый и разумный Паша? Где Андрей – друг мой любезный? Где, наконец, Сын полка, часто ворующий рыбу у Веры на кухне? – Гриша впервые вспомнил о пингвине и даже невесело улыбнулся его забавным проделкам. – Вся эта, с позволения сказать, чертовщина с трансиверами, вездеходами, провалами во времени, и внезапно обрушивающимися на головы буранами… Мы ведь до сих пор так и не нашли наших ребят. На «Академике Фёдорове» и половины не знают того, что там во льдах произошло. Знаем только мы втроём: ты, я и Вероника. Трифон знает, но абсолютно не уверен в своей памяти.

Гриша обнял поникшую девушку, у которой из глаз выкатилась слезинка.

- Странно всё это, вот что я скажу. Запись на магнитофонной ленте отсутствует, фотографии засвечены, двери во льдах присутствуют, но о них нет никаких подтверждений. – Он потёр виски и, сморщившись, решил слегка пошутить: - Знаешь такую поговорку? «Если лошадь битый час доказывает тебе, что ты идиот, - значит, так оно и есть». Вот я сейчас чувствую себя как раз напротив лошади. Не смейся.

Гриша, в который уже раз почесал затылок. Как назло, в голову не приходило ни одной порядочной мысли, способной развеять все его сомнения.

- В посёлке спрашивают по рации, что делать дальше: мол, раз профессора, Павла и Трифона нет, то теперь я старший за всех. А что я им могу ответить? Собрать новую бригаду спасения? После того, как Трифон со своими коллегами едва не обморозился и не остался навсегда в вековых льдах континента? Или рассказать им о дверях с магистралью, которых нет на фотографиях? На ледоколе тоже теперь, вероятно не особо «чешутся» - группу Трифона спасли, и ладно. Что же теперь поделаешь – шесть дней на морозе – о профессоре можно и забыть. Списать на трагедию всей Антарктиды. Ни они первые, ни они последние: сколько уже Антарктида погубила таких вот любопытных… - Гриша выругался и едва не плюнул себе под ноги.

- Может, спросим у вертолётчиков? – робко предложила Анюта. – Они-то наверняка слышали ваши переговоры с Трифоном по рации.

- Они-то как раз и не знают. Мы с Трифоном уговорились, что наши разговоры не будут фиксироваться ни вертолётчиками, ни ледоколом. Во время их блужданий во льдах, мы перешли с ним на запасную частоту, и кроме неё, мы были не доступны на других волнах эфира.

- Тогда… - Анюта осеклась, всхлипнув. – Что же делать?

- Вот тут я снова чувствую себя напротив лошади. Не знаю, козочка моя. Не-зна-ю…

Григорий присел на стул и, открыв судочек, принялся искать среди гречневой каши котлету, едва ковыряя вилкой без всякого аппетита.

Анюта стояла за спиной и смотрела на настенные часы.

…Часы показывали двенадцать часов полудня, и в это время должны были проснуться те, кто остались на Базе-211 вместе с Георгом.

********

Со времени пребывания в подземелье, друзья первый раз поспали в настоящих постелях. За пять дней, проведённых на Базе-211, благодаря Георгу они, наконец, вкусили все прелести немецкого сервиса: вначале еду, которую принёс Якут, затем тихий и уютный сон и, наконец, благоухающий завтрак. Пока они спали, Георг приготовил вполне приличный омлет из яичного порошка с поджаренными сардельками в томате. Завтрак удался на славу, и Георг, после чашки кофе предложил всем выйти наружу, к тому месту, где был захоронен Пауль. Друзья не были на поверхности с того момента, как их поглотил буран, и поэтому восприняли предложение хозяина базы с большим воодушевлением.

Пройдя какими-то хитрыми и тайными тоннелями к выходу на поверхность, полярники вскоре оказались среди льдов в том самом месте, откуда Виктор Иванович впервые увидел признаки постороннего присутствия и где его облучили парализующие лучи, отбросив на некоторое расстояние от объекта. Больше всех радовался Сын полка, тут же бросившись на брюхо и помчавшись с горки в снежную яму. Врезавшись клювом в ледяную горку, он восторженно «крякнул», перекатился на спину и повторил трюк уже в новом положении.

Могилу едва можно было заметить среди высившихся торосов, и если бы не Георг, вряд ли кто из путешественников заметил здесь во льдах некое творение человеческих рук, пусть даже и весьма трагичное по своей сути. Как выяснилось, это был обычный деревянный крест, занесённый снегом и украшавший собою небольшой сугроб в расщелине двух похожих между собой льдин. На кресте была прибита едва заметная табличка, на которой рукой Георга в своё время были выведены слова: «Пауль Бромер. Мой друг. Рейх-Атлантида: 1920 – 1989гг. Покойся с миром». Разумеется, надпись была на немецком языке, но тут перевода и не требовалось – всё было ясно по смыслу.

Рядом, в двух метрах от холмика была захоронена Рут. Пауль сам ей вырыл могилку и, умирая, попросил Георга закопать его

1 ... 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?