Последнюю фразу ведун выделил голосом, будто намекая.

Сергей попытался понять намёк, но додумать ему не дал княжич.

– Пойдём-ка, малой!

И, крепко взявши за плечо, увлёк наружу.

* * *

Сена в конюшне и впрямь хватало. И места хватило всем: и людям, и лошадкам.

До чего ж славно вот так устроиться на мягком сене под крышей, а ещё завернуться в плащ, вытянуться, расслабиться и слушать, как дышат кони, свиристит цикада где-то в углу, а снаружи сыплют коленцами соловьи.

– Когда с таким, как Избор, толкуешь, слова беречь надо, – вдруг произнёс Рёрех. – Рот открыл – коня потерял.

– Не отдам Пепла! – вскинулся Сергей.

– Не заберёт он твоего Пепла, – успокоил его княжич. – Но коня отдашь. Другого. Не последний раз ты здесь.

– Пожалуй, – не слишком уверенно ответил Сергей. – А можно спросить?

– Спросить – можно.

– Что тебе ведун подарил, княжич?

– А ты вспомни, за чем таким мы сюда ехали?

– Князь-батька велел.

– А зачем велел?

Сергей напряг память… вспомнил.

– Меня проверить? – предположил он. – Годен ли я для дружины нашей?

Голос его дрогнул, и страх вполз в нутро. А вдруг негоден оказался? Что тогда?

– Вот теперь почти правильно, – подтвердил Рёрех.

– И что ведун? – очень тихо, почти шёпотом проговорил Сергей.

– Сказал, таишься ты. Не Вартом тебя зовут. Сам же слышал. Однако ещё раньше он сказал: верить тебе можно. И это ты тоже слышал. Ужель не помнишь?

– Не-а, – сжавшаяся внутри пружина понемногу слабела, распускаясь.

– Избор сказал: нет в тебе зла, а меня любишь – как отца иль брата. И мне сего довольно. А вот отцу, думается, маловато будет. Но это уж ты с ним – сам. А теперь спи. Завтра Избор тебя одаривать будет, а у него, учти, такие дары бывают, что вчетвером не поднять.

* * *

– Воин. – Избор прикрыл глаза и ещё раз повторил: – Воин. – Будто покатал слово во рту. – Воин-то воин, однако… – Тут глаза ведуна распахнулись на Сергея, будто морозом дунуло. Сплошная чернота, а не глаза. – Однако есть в тебе изъян. Старый. Такой же старый, как твой дух, что никак не упокоится.

Сергей даже зубами скрипнул. И здесь та же фигня, что и в прошлой жизни. Сейчас ещё нелюдью обзовет или кромешником – и вообще капец.

Не обозвал.

– Старый дух в юном теле, – пробормотал Избор. – Зачем, зачем ты пришёл в явь?

Сергей молчал. Сообразил, что ведун не с ним разговаривает. Очень заметно. Потому что на этот раз глаза у старика вообще закатились. Одни белки видны. Синеватые, с красными и чёрными прожилками.

Минута, другая…

Сергей сидел тихо. Помалкивал.

Оп! Опять нормально смотрит. И ухмыляется.

– Пошалить пришёл! – удовлетворённо сообщил Избор.

– Чего? – изумился Сергей.

– Пошалить тебе захотелось, вот и пришёл! – повторил ведун. – Пришёл, да не туда!

Час от часу не легче. Сергей опасливо отодвинулся. С ведуна станется: попытается сейчас его за Кромку отправить. Вот хоть этим ножом, что у Избора на поясе висит. А Сергеево оружие – далеко. У стеночки.

Он уже начал прикидывать, как пошустрее до оружия добраться, когда Избор упредил:

– Не о том думаешь. Не о сём мире говорю. О том, куда ты допрежь угодил. Сей же мир тебе впору. Ты ему угоден, а он – тебе.

«Мне и прошлый был – в самый раз», – подумал Сергей.

Да так оно и было. Даже в глубокой старости Сергей Иванович Духарев тяги к жизни не утратил.

– Страх, – сказал ведун. – Там-то ты эту заразу и подхватил, в том мире. А как сбежал – с собой её унёс.

«А ведь в чём-то этот старый пень прав, – подумал Сергей. – Был во мне страх. Но как же без него? Страх, он полезный. Чувства обостряет, обнаглеть не даёт. Предусмотрительности опять-таки способствует».

И обнаружил, что ведун за ним наблюдает. Очень внимательно. Словно Сергей ему что-то говорит, а тот – слушает.

Сергей спохватился, сделал бесстрастное лицо, постарался выгнать из головы всякие личные мысли. Вот облака на небе, ворона на дереве, вошь у ведуна в шевелюре. Нет, не вошь. Жучок какой-то мелкий.

– Сильному да славному страха не избыть, – как-то совсем по-доброму произнёс Избор. – Спрячется он от тебя. А ты – от него. Стало быть, сейчас – самое время вас свести.

– Сейчас? – Мальчишка внутри Сергея не на шутку перепугался. Понадобилось несколько мгновений, чтобы вернуть самообладание.

– Не сей миг, – успокоил ведун. – Как время придёт. Скоро. Вот тебе моё слово: помогу тебе. Увидишь свой страх – как меня сейчас. А там уж сами меж собой решайте: кому уйти, кому остаться.

Избор поднялся. Сергей тоже поспешно вскочил.

– Не благодари, – свысока бросил ведун. – Рано. – И напоследок добавил: – Про коника не забудь. Моего коника. – Затем, повысив голос, позвал: – Эй, княжий сын! Забирай своего воя да уезжайте. У меня и без вас дел невпроворот.

– Варт, к тебе малец от корабельщика, дружка твоего, прибежал! – крикнули снаружи. – В гости зовёт!

Вот это необычно. Как правило, Сергей заявлялся к Стожару сам, без зова. И не домой, а на верфь или к пристани.

Но раз зовёт вот так, значит, дело имеется. Надо поторопиться.

Дело у Стожара и впрямь имелось.

– Рёрех сказал: тебе скоро к ведуну ехать, а ему тобой конь обещан, – сказал корабельщик. – Так у меня подходящий. Мерин-пятилетка. Стати хорошей, но для боя не годен. Спокойный. Тебе отдам дёшево, по дружбе. А ведуну в самый раз будет.

Точно. Как-то уже забылось о ведуновом требовании. А это новость, что скоро опять к ведуну. Правда, как к ней отнестись, пока непонятно.

– Глянешь коня?

– Ага.

Собственно, Стожару Сергей доверял. Раз тот сказал, что конь подходящий, значит, так и есть. Но поглядеть да похвалить – это будет правильно.

* * *

К ведуну отправились впятером. Четверо детских: Сергей, Ратша, Тороп, Честняк и курировавший их Вещелюб. Пятеро людей, семь лошадей. Верховые, одна вьючная, с дарами, и мерин, которого Сергей вёл в подарок за комфортабельный сон в конюшне.

– Ратша у нас – природный варяг. – Честняк ловко стреножил коня, перед тем как отпустить на выпас.

Сергей сделал то же самое с мерином. Пепла спутывать не было нужды. Он не уйдёт. А если волки или ещё какая опасность, тоже не побежит. Вернее, побежит, но к другу-хозяину. Драться вместе.