— Тогда я приготовлю чай, — хохотнул Михаил, ничуть не обидевшись, но и не собираясь уходить. — На кухне.

И хотя она уступила ему дорогу, он все равно задел ее собой, проходя мимо, специально задел, притом рот у него был до ушей. Фыркнув ему вслед, Ксюша плюхнулась в кресло, тем самым приглашая хозяина квартиры к диалогу, но когда он шел к ней, предупредила:

— Майка не должна знать, что я была у тебя.

— Как ты узнала мой адрес? — поинтересовался он.

— У Майки, разумеется. Я ненавязчиво выяснила, не думаю, что она заподозрит меня в коварном плане. Ты садись, садись…

— Многообещающее начало.

Он присел на краешек дивана, переплел пальцы рук и с немым вопросом уставился на ураганную гостью, дескать, слушаю тебя. А она завертела головой, осматриваясь. Собственно, здесь нечего рассматривать, невольно у нее вырвалось:

— М-да… Квартирка так себе.

— Помнится, ты пришла поговорить о Майе, — напомнил Борис.

— Я разве так сказала?

— Именно. Ксюха, кончай придуриваться, говори, что стряслось.

— Не дави на меня, — огрызнулась она. — Я думаю, с чего начать, мне нелегко…

А ведь бывает, что идешь, заранее составив речь, но в ответственный миг ни черта не можешь вспомнить. Потому что есть вещи, о которых необычайно трудно говорить, они как бы выходят за рамки яви, похожи на выдумку, к тому же неловко вторгаться в чужие отношения. Ксюша нашла, как выйти из положения, она решила не о Майе рассказывать, а о себе, с момента приезда — так легче обрисовать странную ситуацию…

Ели-пили. Бесконечные тосты, заезженные пожелания, оскалы, похожие на улыбки… Чтобы гостям было веселее жевать и пить, их развлекали песнями, голыми ножками (то есть танцами) и дубовыми шутками конферанса.

Когда-то Майе нравились бары-рестораны, застолья, комплименты, но постепенно ее вкусы изменились, тусовки стали чуждыми, наверное, повзрослела. А в связи с жуткими событиями (фотографии, шантаж, смерть) культ еды и чужой праздник отдалились, словно весь этот зал — неинтересное кино на один сюжет. От скуки за длинным столом с многослойными яствами на блюдах Майя изучала гостей, некоторых она знала лично, большинство видела впервые или второй раз, но не помнила имен. Аркаша человек успешный и пригласил таких же успешных, но среди них, пожалуй, слишком много завистников, зависть легко считывалась с лиц, с интонаций, с манер. Странно, успешные завидуют успешным — абсурд какой-то. Однако людям часто не хватает чего-то, что есть у других, отсюда жаба давит.

— Надень счастье на лицо, — процедил Станислав, толкнув ее под столом ногой. — Пойду в курилку.

— Ты ж не куришь…

— Постою. Пообщаюсь. Не смотреть же на тебя — унылую.

Из-за стола вышла пара на середину зала и задвигалась в медленном танце, некоторые мужчины удалились передохнуть от застолья. Майя посчитала, что теперь можно подойти к Галине, увлеченно беседующей с молодым человеком, к ней просто тянет молодых людей. Вот кто умеет держаться в форме, подать себя! Вроде бы все одеты неплохо, в смысле дорого, но только Галина выделяется вкусом, а не претензией на вкус. Только она надевает синий брючный костюм с лиловым топом и выглядит, будто пришла с королевского приема, а длинные серьги, браслеты, перстни — это маленькое дополнение к величию.

— Привет, — сказала Майя, склонившись к Галине. — Ты не могла бы уделить мне чуточку внимания? Нужно поговорить.

— Майя! — обрадовалась та, тронув ее за щеку ладонью, при этом зазвенев браслетами. — Иди на воздух, а то здесь душно. Я приду через пару минут.

Майя пересекла середину зала, лавируя между танцующими парами, заполнившими пятачок между столами, но у выхода в холл ее перехватил Аркаша, схватив за руку:

— Стоп, стоп. Куда ты?

— Проветрюсь. Душно… и шумно.

— Душно? Это лучший кабак, здесь климат-контроль…

Он поднял ее руку, прижал к ней губы, игриво щурясь и посылая флюиды — так он обольщает буквально всех. Самое смешное, Трухан легко покоряет женские сердца. Разве не удивительно? Весьма скромная внешность и деньги в руках требовали непременных побед, удовлетворяя тем самым вершину самолюбия — факт избитый в наше время. Особенно Аркаша обожает соблазнять жен, у которых красивые мужья, периодически соблазнял и Майю, но тут удача ему коварно изменяла.

— Аркаша, извини, хочу на воздух.

— Ты избегаешь меня, — пошел в наступление он, нашел место и время. — Это наводит на мысль, что я имею шанс, ведь избегают тех, кто привлекает.

— Не обольщайся.

— Шанса нет? Я в печали. Ну, хоть пойдем, потанцуем?

— Не люблю топтаться на месте.

Не выпуская ее руки, он приблизился на опасное расстояние, обнял Майю за талию и заворковал:

— У, ты какая! Майка, прелесть моя, неужели тебе не надоел твой Стасик? Пятнадцать лет брака — такой напряг, отношения переходят в автоматику. Ну, признайся, признайся, у тебя есть кто-то… кто разогревает твою прохладную кровь. Клянусь хранить твою тайну.

— А ты не предполагаешь, что и после пятнадцати лет брака можно прожить без кого-то, кто разогревает кровь? Аркашенька, милый, убери руку с моей талии, увидит Стас — устроит скандал, а я не люблю сотрясений.

— Жестокая.

Однако Майю из рук выпустил, отступил, загадочно усмехаясь. Как она не выносила эти недомолвки, пространные или лобовые намеки, завуалированные подозрения, шпильки и лесть. Возможно, он гримасничал просто так, а может быть, действительно что-то знает, тогда ее положение аховое. Этот запросто взорвет шар земной ради своих целей. Майя смотрела в его глаза и представляла Аркашу на месте шантажиста, кстати, у него денег неприличная куча, он мог нанять шпионов. В то же время трудно вообразить Трухана убийцей ювелира, во всяком случае, сам он ручки марать точно не станет.

Чувствуя, что в голове стучат молоточки, Майя послала ему воздушный поцелуй и пошла дальше, на воздухе она глубоко вдохнула, хотела перейти на скамейку у фонтана, как вдруг ей позвонили. Номер был неизвестный, она сразу поняла, от кого звонок, и не ошиблась.

— Несправедливо, твой муж ничего не знает, — одновременно прогнусавил, проскрипел и протянул голос в трубке.

— Что вам нужно?! — рассвирепела Майя. — Вы получили деньги! Почему преследуете меня? Что вы хотите?

— Завтра узнаешь, что я хочу.

И отключился. У Майи пылали щеки, она приложила тыльную сторону ладони к одной щеке, поискала, куда бы присесть, ибо ноги не держали… Но ей в первую минуту и зрение отказало: здесь же небольшой круглый фонтанчик, а вокруг него скамейки, а за скамейками высокие кусты, деревца, недавно посаженные, хрупкие, хилые.

Майя присела на ближайшую скамью, поставила локти на колени и уложила подбородок на ладони. Глупо задавать себе дурацкий вопрос — что делать? Глупо, потому что ответ зависает где-то в облаках. После короткого приступа паники Майя лихорадочно искала способ защиты, но для этого нужно знать, от кого предстоит защищаться, то есть знать конкретных людей. Двое есть — мужчина и женщина, их нужно найти, но как?.. как?.. как?..