Я убрал папку в бардачок и откинулся на спинку кресла:

— Если вкратце, то монастырь был построен задолго до прихода Спасителя. В начале первого века, в нем обосновалась секта старообрядцев. В конце пятого века, эпидемия чумы полностью выкосила всех послушников. Но чуть позже это место стало пристанищем какого-то Красного культа. Культ долгое время боролся с нечистью, но потом вдруг распался на несколько независимых отрядов. Монастырь опустел и стал пристанищем случайных паломников. Те становилось все больше, и храм сделался туристической достопримечательностью. Сто лет назад, монастырь и деревня были затоплены Юсуповыми после постройки дамбы. И на месте поселка в низине появилось озеро. А не так давно, оно обмелело. И монастырь вместе с селом вновь показались из воды. И к руинам снова потянулись красные культисты. Выходит, что они не исчезли за столько лет. Будто только и ждали возвращения монастыря. Такие дела.

— Занимательная история, — протянул Виктор. — И ты думаешь, что Хранитель туда вернулся?

— Полагаю, да. Это единственное строение, точная дата постройки которого не установлена. Да и красные балахоны, опять же…

— Ладно. Допустим, ты прав, — согласился Виктор. — Но как ты хочешь одолеть Красный Культ и хранителя на пару со мной?

— Кто сказал, что мы вдвоем будем биться с Хранителем? — удивлённо поднял бровь я.

Феникс покосился на меня. Но я только улыбнулся и заверил друга:

— Все будет хорошо. Доверься мне, дружище.

За окнами машины уже начались владения Юсуповых. И моему взору предстала картина запустения. Мы ехали мимо заброшенных деревень. Окна и двери в домишках были заколочены. Свежий бурьян заполонил подворья и прилегающие к ним дороги. Кое-где были виднелись следы взлома. Похоже, по окрестностям уже прошлись мародеры.

— Владения Юсуповых переживают не лучшие времена, — задумчиво протянул я, наблюдая безрадостную картину.

— Всему виной скандал с арестом, — ответил Феникс. — Глава семьи сидит в крепости Петра и Павла по подозрению в государственной измене. Сын мертв, а обе дочери живут в особняке Карамазовых.

— Все так.

— Консильери наверняка разбежались, прихватив с собой все, что князь Михаил Александрович не успел перевести на ваши счета. А управляющие пустили все дела на самотёк. Вот и результат.

Пару раз в окнах угрюмых домов я замечал огни, но проверять, кто там поселился, не видел смысла. Виктор тоже не горел желанием знакомиться с аборигенами.

Нужная нам деревня с озером укрылась среди густого местами труднопроходимого леса. И даже имея координаты, найти ее удалось абсолютно случайно.

Феникс остановился на холме, с которого открывался прекрасный вид на окрестности.

В низине осталось два десятка почерневших срубов, которые пришли в полную негодность. Более-менее уцелел только дом старосты. Он был сложен из песчаника, и имел все шансы простоять еще какое-то время в целости. Несколько костлявых собак рысью пронеслись по разбитой дороге и скрылись в разросшемся кустарнике.

Чуть поодаль от деревни стоял обнесенный высокой стеной монастырь, на воротах которого красовалось алое знамя. На фоне разрухи оно смотрелось особенно странно. Словно пятно свежей крови.

— Кажется, мы прибыли в нужное место, — мрачно сообщил Виктор и обернулся ко мне:

— Идем?

Ладони мигом стали влажными. Волосы на затылке зашевелились, а в желудке заворочался противный ледяной ком.

"Не бойся, — подбодрил меня голос колпака. — Я помогу тебе. Ведь мы друзья".

Я скривился, услышав это слово, но кивнул. Виктор принял это как согласие.

Машину решено было оставить на холме. Мы спустились в низину. Проходя мимо срубов, я поглядывал в провалы окон. Иногда мне мерещились там качающиеся тени. Но стоило повернуться, как они рассеивались. Мы неспешно прошли через деревню и остановились у ворот. Я поднял было руку, чтобы постучать, но створки со скрипом начали медленно распахиваться.

— А нас тут ждали, — едва слышно пробормотал Феникс.

Виктор был прав. Во просторном дворе, выложенном камнями, нас встретили три десятка человек в широких красных рясах. Глубокие капюшоны скрывали лица, так что были видны только горящие багровым светом глаза.

— И похоже, нам здесь не очень рады, — неуверенно добавил Феникс.

Я почувствовал, как боец обратился к силе и коснулся плетений, собирая серии. И успел схватить его за руку:

— Не нужно. Я сам попытаюсь решить вопрос. Прикрой меня, если что-то пойдет не по плану.

Феникс взглянул на меня с сомнением. Но я украдкой коснулся спрятанного в кармане колпака и добавил:

— Верь мне, брат.

Напарник напрягся, немного помолчал, но затем все же нехотя кивнул. Мол: делай как знаешь. И я шагнул к собравшимся во дворе сектантам:

— Мир дому вашему, люди добрые. Мы пришли бех зла в сердцах. И прошу вас не ждать подвоха.

Служители Красного Культа переглянулись. А я продолжил свою речь:

— Я пришел, чтобы поговорить с вашим мастером. И просить его о помощи.

— И какие же твои права нарушены, мастер дворянин? — с насмешкой уточнил один из культистов. — А главное: кто же смог обидеть обладателя Силы?

— Тот, кто владеет ещё большей силой, — я пожал плечами.

— Полно, братья, — послышалось за спинами культистов. — К нам прибыли гости. И они пришли с миром. А вы относитесь к ним с агрессией и недоверием. Нельзя забывать о законах гостеприимства.

Монахи расступились, и к нам вышел рыцарь, облаченный в черные доспехи. В правой руке он сжимал огромный, почти в рост человека, клинок, подрагивающий от мрачного марева. От хранителя веяло холодом, который, казалось, пробирал до костей. И от вида его стыла в жилах кровь. Накатывал какой-то необъяснимый страх. На секунду я замер, словно парализованный, а колени ослабли. Только чудом я остался на ногах, а не рухнул.

— Простите, мастер, — культист, который ещё недавно насмехался надо мной, низко поклонился. Но Рыцарь дружелюбно хлопнул его по плечу:

— Все хорошо, брат. Ты же не желал зла нашим гостям. Просто хотел обезопасить всех нас от обмана. И сейчас мы узнаем, с какими намерениями к нам прибыли господа.

Рыцарь обернулся ко мне и спросил:

— Итак, ответьте мне, зачем вы пожаловали в нашу скромную обитель?

Я открыл было рот, чтобы ответить. Но не смог выдавить из себя ни звука. Горло сжало почти до боли. Молчание затягивалось.

— Ну, мастер? — поторопил меня Рыцарь. — Назовите имя человека, который вас притесняет.

И в этот момент, по пальцам руки, сжимающей колпак, прокатился едва заметный холодок. А затем по руке, от ладони до локтя, прошла волна жара. Сердце забилось быстрее, а лоб покрылся испариной. Оторопь мигом спала, и я обрёл дар речи.

— Это не совсем человек, мастер.

— Да? — в голосе скользнуло голодное любопытство.

— Таких, как он, зовут Хранители. И его