общее. Мы оба горели заживо и теперь не пожелаем такого даже злейшему врагу.

* * *

Поднимаю перед собой руку, останавливая Тэй. Девушка сильно перепугана. С учётом того, что она знала насчёт меня и димортула, ожидать можно всякое. Вдруг разум этого кимбара-переростка решит поглотить тело носителя и устроить охоту на окружающих? Потому я спокойно отнёсся к тому, что она держала руку рядом с напоминающей жука пушкой. Надо, кстати, узнать название этой штуки и принцип работы. Одними клинками димортула я против некоторых местных тварей мало что смогу сделать. Тупо не достану до жизненно важных органов.

– Спокойно. Я в норме, Тэй. Меня отпустило наконец.

Медленно поднимаюсь на ноги, но меня ещё шатает. Попутчик всё ещё поддерживал меня эмоционально, и я реально был ему благодарен за это.

– И что это было? Тебя трясло так, что я реально напряглась. Выглядело всё со стороны так, будто тебя рвали заживо. Что ты видел?

– Свою смерть, – просто ответил я. – Во всех подробностях и с полной передачей ощущений.

Девушку передёрнуло. Она обхватила себя руками, будто ей вдруг стало холодно.

– Такое тут не редко бывает. Но чаще сам момент перехода никто не помнит. Всё запоминается смутно. Ты будто падаешь, сознание угасает, отголоски разговоров вдалеке и свет. Все всегда запоминают светящийся шар, который тебя будто гипнотизирует, зовёт куда-то вдаль. Ну, ты это помнишь, конечно.

– Вообще-то нет, – замечаю я и этим вызываю удивление у своей спутницы.

– То есть как не видел? Этого не может быть. Каждый, с кем я разговаривала, запомнил этот проклятый светящийся шар. Ты надо мной издеваешься так? Или хочешь показать какую-то свою уникальность?

– Я не мог ничего видеть! – прерываю я гневный поток. – Это и было перед моей смертью – меня ослепило. Я попал... Черт, не могу произнести это слово. Будто язык отнимается.

– Значит этого слова нет в речи Таната или оно под запретом, – произнесла Тэй более спокойно. Тон её, однако, стал чуть более настороженным. Будто она боялась услышать то, что я хочу ей объяснить.

– Тепло, – описываю я огонь самыми простыми терминами. Тэй меня, похоже поняла, так как вздрогнула. – Невероятно горячо. И это тепло причиняет боль, проникая иглами тебе под кожу. Тебя убивает то, что ты не можешь взять в руки. Нечто нематериальное...

– Я поняла! – Девушка замотала головой, будто пытаясь отогнать от себя нарисованный моими словами образ. – Вот Танат показал тебе и своё милосердие. Это запрещённое слово. Думаю, ты догадаешься, почему. И ещё одна вещь. Некоторые слова, которых нет в языке Таната, ты можешь произнести, если будешь считать их личныым именем. Например, странная колотушка, которой ты вгоняешь такие длинные стержни в стены. Чтобы к ней, стене, что-то прикрепить. Может в твоём мире было что-то такое.

В моей голове сразу появилась картинка и всплыли слова: молоток, гвозди.

– Да, я понимаю тебя, Тэй.

– Ага, хорошо. Так вот, если бы для меня это было живое существо, то его звали бы Марту. Тебе это слово не знакомо?

– Нет, – отрицательно качаю головой, а Тэй разочарованно склонила голову, – мне это слово незнакомо.

– Ну, значит ты из другого мира пришёл. Так вот, о том табу. Даже так не пытайся его обойти. Можешь рискнуть, но тебя скрутит от боли. Запрет прошит в те оболочки, которые мы носим. Возможно, поэтому тебя так и трясло. Вспомнил запретное.

Вот оно что. Моё лицо под маской перекосило. Это что, если я даже просто вспомню о пламени, то меня снова скрутит?

Нет. Ничего такого. Только иголочки в затылке появились. Очень конкретный намёк. Понятно, контроль на уровне базовой прошивки. Умно.

Правда возникает другой вопрос. Если полумифические Творцы боятся восстания, то почему меня или Тэй не крутит, когда мы поминаем их недобрыми словами? Или я, например, хочу набить им надменные и наверняка высокомерные морды. Вот не болит голова от этого. Да и Попутчик молчит.

Нет, разум димортула не просто молчит. Он, как бы это сказать мягче, офигевает от происходящего. Просто в его понимании никто и подумать не может, чтобы оскорбить владык и создателей всего, что нас окружает. Тут уже я не удержался и прямо спросил его, что он сам думает о тех, кто засунул его в кладовку более чем на четверть тысячи оборотов? И выбросил ключ.

Наступила тишина, а потом меня буквально окатил ворох ярких эмоций. Если перевести на человеческий язык, то там были такие обороты... Максимально близкий термин, который всплыл у меня в голове, так это некий боцманский загиб. И не тот, что малый. Тут всё было описано, точно, ёмко, сочно, образно и без единого повтора.

Когда я не выдержал и просто заржал, Тэй посмотрела на меня, как на идиота, и скорчила недовольную гримасу.

– Я ему о серьёзных вещах говорю. От них его выживание тут зависит, а он ржёт. Или у тебя уже мозги съехали? Не рановато ли?

– Нет, – трясусь, но стараюсь говорить ровно, не ржать. Ох и сложно это. – Тут другое.

– Ну, просвети меня.

– Мой спутник, – тыкаю когтистым пальцем в лицо, а точнее костяную маску, – после пары моих аргументов составил своё мнение о Создателях. Если я его понял правильно, то они...

Тут я кратко перевожу самые яркие эпитеты Попутчика. Тэй, выслушав пару эпитетов, выпучила глаза, резко побледнела, а потом, прикрыв рот рукой, громко расхохоталась.

– Мобовы кишки, а он точно творение Создателей? Такое себе даже самые отбитые ненавистники Творцов не позволяют. Вдруг Танат им за такое подкинет проблем.

– Сознание в этом инисе, как и мы, лишь невольный гость этого мира. Вот сам димортул в целом чисто их создание.

Так, а что это у Тэй опять внезапно и очень быстро настроение изменилось? Девушка после моих слов замолчала и ошарашенно смотрит на меня.

– Чтоб меня Танат забрал. Повтори ещё раз, как называется этот твой инис?

Черт, я ведь реально ранее не называл перед ней или кем-то другим живой доспех по имени. Что её так удивило и напугало?

– Сколько ему, твоему облачению, оборотов? Ты что, не понимаешь, что произносишь?

– Говорю слово, которое звучит странно, – произношу это и чувствую, как