ты можешь сказать? Тебя из страха будет рад убить каждый в Танате, а ты просишь выпить?

– Не выпить, а напиться. Кстати, а как тут у вас с этим? – выразительно щелкаю себя пальцем по кадыку. Чувствую, мне это скоро понадобится.

– Э, с чем с этим? – повторила мой жест Тэй и протянула мне кожаный мешочек, который передвинула со спины. Это явно не продукт местной биоинженерии, а нечто сделанное кустарным способом, как и защитный жилет девушки. Тесемки для ношения сплели скорее всего из чьих-то высушенных кишок, а пробку вырезали из куска кости.

– Ну, такая жидкость, которую пьешь, она сначала будто колет горло, а потом у тебя меняется настроение, и ты отпускаешь проблемы.

– В Танате есть это слово, и оно не запрещено. С бухлом, если ты про него, как и сексом, проблем нет.

Вот не удивлён. Надо же как-то рабочие массы отвлекать от мыслей о своём плохом положении. Вдруг они о революции задумаются.

Тэй тем временем продолжала свой рассказ:

– Выдаётся тельмахом. Есть несколько разных напитков за рабочие единицы. Или можно купить самодельное вино у кочевников. Они сбраживают какие-то грибы по секретному рецепту. Скажу честно, куда вкуснее того, что выдаёт питальник. Но с собой у меня нет. На вылазке сухой закон.

– Ага, да мне и не про сейчас, – нагло вру девушке. Вот уверен, что кем-кем, а объектом всеобщей ненависти в другой жизни я не был.

Выдергиваю пробку из фляги и прислоняю к пасти димортула. Тут до меня и дошло, а как я пить то буду? Но Попутчик меня успокоил. Всё предусмотрено. Мне в пасть упирается трубка и перед глазами появляется картинка: льем воду в пасть доспеха, жидкость проходит через подобие фильтров, потом пьем из трубочки очищенный от примесей и ядов продукт. Не думаю, что Тэй готовилась меня отравить или усыпить, но намёк понял – на этом направлении мы во всеоружии.

Вода была прохладной и вкусной. И мне было плевать, что сначала она прошла переработку внутри димортула.

– Спасибо, – возвращаю флягу. Выпил я немного. Воду надо беречь. Вдруг мы не сможем пополнить запас. – Очень вкусно. А из чего эта фляга сделана? Вряд ли тельмах выдал что-то такое. Явно ручная работа.

Стараюсь поддержать беседу и вскоре жалею об этом.

– Это мочевой пузырь тараноглава, его тонкий кишечник и обточенная под пробку фаланга с его же передней лапы.

Какое счастье, что вода сначала прошла через фильтр ‒ вот что проносится у меня в голове

– Все органы промыты, так что пить можно смело, – смеётся девица.

– Да нет, всё нормально.

– А передёрнуло тебя так, конечно, от восторга? – добавляет эта язва. Дамы, вы что, во всех мирах одинаковые?

– Именно так. Я представил, на что ещё вы могли пустить бедного бронеглава. Да вы монстры похлеще местных мобов будете.

– Тараноглав, – поправила меня Тэй. – У него такая плоская треугольная морда, что шире тела. Ну, некоторые девицы говорят, что секрет, который можно добыть из его половых желез, вместе с жиром стенолаза образует чудесный крем для лица. Кожа становится, мягкой, гладкой и блестящей. А ещё можно втирать этот крем в грудь.

– Эээ, зачем? – офигеваю я.

– Как зачем? Чтобы буфера стали больше и стояли торчком. Ведь крем делают из желез самца.

– Кхм. И как, работает?

– А я знаю? Меня в себе и так всё устраивает. Не пробовала и не хочется. Брезгую.

Тут мы посмотрели друг на друга и заржали. Бедная моя фантазия. Так и вижу модниц Таната, которые мажут лицо и грудь тем, что выдавили из отрезанной запчасти моба. Определенной запчасти.

– Да в вас тут не соскучишься. Но если честно, Тэй почему ты мне это всё рассказываешь? Ведь я и для тебя заклятый враг.

– Это сложно объяснить, – девушка становится серьёзной и задумчивой. – С одной стороны мне надо бы вогнать в тебя хороший сноп кислотных гранул из веерника, но с другой... Я привыкла доверять своей интуиции, Нико. Она единственная меня здесь не подводила. Может поэтому я ещё и жива. Хотя вполне могла, как некоторые, давно всё бросить и попросить в информатории изъять мою сущность и поместить в хранилище. Есть такая услуга.

– Добровольный уход из жизни?

– В мире, где нет надежды и милосердия, а ты так и так можешь каждый день погибнуть от клыков мобов? Почему нет. Хоть уйдёшь без боли. Просто я... Сложно объяснить, почему я не сдалась. Из-за остальных в нашей группе, из-за клана или новичков вроде тебя. Которых против их воли принесли в жертву долбанному светящемся шару.

Не успеваю ответить, что меня не приносили в жертву, как девушку замолкает, а её глаза дергаются. Тут до меня доходит, как именно она умерла и оказалась здесь. Чтоб тебя, грёбаный ты гниющий мирок.

– Ты ведь спас меня и остальных не ради выгоды. Ты просто посчитал это правильным. Пускай мы и преследовали тебя, намереваясь захватить и, что вполне вероятно, убить. Такое редкость в Таната. Если тебя и выручат, то не за просто так. Поэтому я тебе и доверяю. Считай это моей благодарностью за всё то, что ты сделал. Может мы в будущем и станем врагами, но не сегодня.

Вот что на это ответить? Не знаю, но точно не стоит спрашивать Тэй о подробностях её смерти там.

Неожиданно мою дилемму решает Попутчик. Блин, может дать ему нормальное имя? Или наконец-то спросить его собственное? Не время и не место, так как тонкое обоняние и куда более тонкий, даже лучше, чем у кимбаров Тэй, слух димортула кричали об опасности.

Поворачиваюсь налево, делаю шаг, закрывая собой девушку, чуть приседаю, принимая боевую стойку. Из предплечий показались костяные клинки, но пока я на полную лезвия не раскрываю. Рано.

– Приготовься, – говорю я своей спутнице. – К нам идут гости. Мобы, очень много, настроены агрессивно. Так и фонят своими феромонами. Они нас почуяли. Будет бой.

– Ясно, – моя спутница положила руку на свой жукообразный дробовик ‒ веерник. – Какие мобы не знаешь?

Тут я полагаюсь на Попутчика. Пусть и прошло много времени после его отправки в хранилище, но за прошедшие восемьсот лет отчасти и мало что изменилось. Во время гона он узнал многих мобов, которые в него входили. Совсем не изменились. Только в